…Требовательный, тревожный стук в ворота спугнул облачко легких сновидений и вернул Веру к реальности. Она привычным движением убрала в платок волосы и вышла во двор.
— Кому там ночью не спится?
— Вера Павловна, пожалуйста, помогите! Мне сказали, что на вас одна надежда! – глубокий баритон незнакомца прерывался от волнения.
Тяжело вздохнув, Вера отомкнула замок на калитке и впустила незваного гостя – худощавого загорелого мужчину лет пятидесяти, представившегося Виктором. Он сбивчиво и сумбурно принялся рассказывать о своей беде. Как оказалось, несколько дней назад внезапно почувствовала себя плохо его жена Люба.
Когда муж навестил ее в больнице, лечащий врач отвел глаза в сторону. Рак. Метастазы. Шансов почти нет. Что мы можем, в своей районной больнице?! А в областной онкологии очередь на полгода вперед. Впрочем, если вы хотите попробовать – отговаривать не буду. Извините — дела…
Кто-то из медсестер шепнул растерявшемуся и поникшему Виктору: «Съездите к Вере Павловне, говорят, она может помочь устроить вашу жену в онкологию…» Схватившись за эту абсурдную идею, как утопающий за соломинку, глава семьи помчался по ночному городку разыскивать неведомую Веру Павловну…
А весь ее «блат в онкологии» заключался в том, что сама она пролежала там без малого год. Пока проходила тягостную и болезненную химиотерапию, перезнакомилась и подружилась почти со всем персоналом больницы, а главврач со смешным именем Модест Эдуардович стал с тех пор хорошим приятелем. Когда собирался в командировку в ее городок, непременно заезжал к Вере и объедался настоящим борщом – с галушкой…
…К областной онкологии они подъехали утром. Вера глянула на входные двери и у нее мурашки пробежали по телу. Там стояла громадная толпа, больше всего напоминавшая очередь в крематорий – столь же молчаливая, безнадежная, сгорбленная. Мужчины и женщины, старики и дети, больные и здоровые, стремившиеся похлопотать за «своих» — все с молчаливым упорством стояли на пути к заветной цели.
Вера ожесточила свое сердце и собрала нервы в комок. Конечно, всех жалко, но ведь Виктор с Любой обратились именно к ней, и она не имеет права не оправдать их надежды. Женщина накинула на плечи старенький белый халат, который остался у нее еще со времен работы в хлебопекарне, взяла под мышку пустую папку и смело вошла в толпу.
— Уважаемые, не создавайте толкучку! Мужчина, здесь курить нельзя – марш в беседку! Бабушка, вы бы присели во-о-он там, на креслице! – и вошла в двери…
И Модест Эдуардович сделал все, что мог – выделил койку в палате, провел исследования, сделал операцию…
Через два месяца Вера застала Любу в больничном саду. Женщина, поникшая, зареванная, неопрятная, сидела на скамейке, уставившись красными глазами на оплавленный солнцем асфальт. Вера долго и безуспешно пыталась ее растормошить и дознаться до источника слез. Наконец та не выдержала:
— Виктор заявил, что уходит от меня. Молодую себе завел, здоровую… А кому я теперь нужна – лысая, тощая, без грудей?! Мне ведь через год пятьдесят стукнет! Наложила бы на себя руки, да Сашку, сына, жалко. Кому он нужен на этом свете, кроме меня…
Вера еще несколько раз навещала Любу. Угощала домашними вкусняшками, пыталась развеселить, подсовывала разные умные книжки, но все было тщетно. Погасшая, измученная женщина не хотела даже думать о каких-то радостях жизни.
…А года через полтора Вера столкнулась с ней на городском рынке – и не узнала поначалу. Ее окликнула симпатичная ухоженная женщина в широкополой шляпе, из-под которой выбивались короткие каштановые локоны. Глаза ее сияли, лицо то и дело озарялось широкой улыбкой.
— Вера Павловна! Не узнала? Это же я, Люба – помните? Я вас часто вспоминаю, вы ведь мне жизнь спасли! – она вдруг схватила руку Веры и порывисто ее поцеловала.
— Люба, как ты похорошела! Выглядишь просто замечательно! Ну, рассказывай! Как у вас с Виктором – наладилось?
Люба на секунду отвела глаза, потом мотнула головой и засмеялась:
— С ним мы развелись. А в апреле я вышла замуж за Армена. Мы случайно познакомились в пансионате, куда меня направили после больницы. Подолгу сидели рядышком, разговаривали. И как-то так привыкли друг к другу, что после выписки он меня замуж позвал и к себе увез. У него ведь в Сочи дом большой, квартира. Кстати, Виктор недавно приезжал, каялся, обратно нас с Сашкой звал. А сын ему заявил: «Ты для меня умер…» С Арменом у меня все хорошо. Говорит, что ему не важно, есть у меня груди или нет. Мол, если комплексуешь, то мы тебе любые новые сделаем…
…Распростившись наконец с Любой, Вера долго и бездумно бродила по городу, чему-то улыбаясь и покачивая головой. Идти к себе, в чистый, уютный, но абсолютно пустой дом ей совсем не хотелось…
2005
