«Ханты Манчи Шоп», 6.9.1936
В 1935 году в Остяко-Вогульск приехал некий М. Зыков. Приехал он по приглашению бывшего тогда председателем Остяко-Вогульского окрисполкома Васильева со специальной целью написать книгу по истории народов хантэ и манси.
Кто такой Зыков (он же Николай Ярко)? Это исключенный из партии троцкист, контрреволюционер, прожженный авантюрист.
Нынешний председатель Окрисполкома Ануфриев, его заместитель Деньгин, редактор окружной газеты Смирнов перед Зыковым широко открывают государственную кассу и двери местных архивов. Тобольский музей, доверяя остяко-вогульским либералам, допускает Зыкова в книгохранилище и выдает ему на руки редкие книги.
Окрисполком выдает Зыкову 4 тысячи рублей. Заместитель председателя окрисполкома Деньгин с ведома президиума окрисполкома и окружкома партии заключает с Зыковым договор о написании Зыковым книги. Получив четыре тысячи рублей, Зыков за полтора месяца состряпал книгу объемом в 13 с половиной печатных листов.
Этот «труд» чуждого человека, усыпившего бдительность Остяко-Вогульского окрисполкома, представляет собою халтурную компиляцию из очерков буржуазных историков и сибирских областников. В качестве материалов Зыков пользовался «отчетами Тобольского епархиального комитета», книгами священника Егорова «Книга остяцким детям читать и писать для» и другими.
Книга этого троцкистского охвостья наполовину составлена из цитат, заимствованных из работ буржуазных историков.
«Все русские Зыковым, этим новоявленным фальсификатором истории народов севера, взяты за одну скобку, всем приписывается колонизаторская роль, русификаторская политика. Эта зыковская клевета льет воду на мельницу местного национализма.
Зыков целыми страницами цитирует разные небылицы. вроде: «В реке Таханине водится также некая рыба с головой, глазами. носом, ртом, руками, ногами и другими частями совершенно человеческою вида, но без всякою голоса; она. как и другие рыбы, представляет собою приятную пишу».
Рукопись Зыкова, содержащая 256 страниц, отводит периоду истории народов хантэ и манси с 1917 года до настоящего времени, т.е. наиболее интересному периоду в их жизни, только 18 страниц. Причем эта глава (глава XI) составлена наиболее безобразно, она не дает действительной картины возрождения народов севера советской властью и коммунистической партией.
Зато Зыков спешит сообщить, что в 1616 году в Тобольск была отправлена в ссылку невеста царя Михаила Федоровича Мария Ивановна Хлопова и т.д. Этот контрабандист и фальсификатов высказывает «теорию», что ссылка «представляла собой скорее колонизационное мероприятие, чем карательное». Между тем хорошо известно, что царское правительство высылало на тобольский север политических преступников и людей опальных.
Зыков, верный своей установке — замалчивать роль партии Ленина-Сталина, ничего конкретно не сказал в книге о работе организаций ВКП(б), о борьбе с кулаками и шаманами.
О чем думали Остяко-Вогульский окрисполком и окружком партии (а он знал об этой работе), поручая контрреволюционному охвостью Зыкову писать о народах хантэ и манси и снабжая Зыкова в изобилии деньгами?
Во всяком случае, и окружком партии и окрисполком забыли сталинские указания о большевистской бдительности, проглядели у себя под носом антисоветскую работу Зыкова.
Некоторое время — до декабря прошлого года Зыков по совместительству работал в качестве корреспондента «Омской правды». На эту работу он был приглашен бывшим редактором Шпаером, который знал прошлое Зыкова и что он собою представляет. Уволен он был втихомолку, его политического лица не разоблачили, на уроках этого дела не мобилизовали партийной организации и редакционного коллектива. После этого Зыков продолжал работать в Остяко-Вогульске над своим «трудом».
Сдав в 1936 году свою фальсификаторскую работу и получив чистоганом государственные деньги, Зыков благополучно выбыл в неизвестном направлении, оставив с носом благодушных меценатов из породы гнилых либералов, потерявших представление о существе большевистской бдительности.
Продолжение следует…
