Валентина Патранова
Более полувека назад, летом 1961 года, в Сургутском районе разворачивались события, которые лишили покоя окружную милицию и прокуратуру. Подробности того, что произошло, хранятся в томах уголовных дел, которые рассматривала выездная сессия окружного суда (материалы находятся в Государственном архиве Югры). Фемида – богиня правосудия, не знала в тот год пощады…
СТУДЕНТКА НА КАНИКУЛАХ
2 августа 1961 года на стол прокурора Сургутского района Савина легло заявление от жительницы деревни Верне-Мысовая Надежды Яковлевой (фамилии действующих лиц изменены), 19-летней студентки мединститута, ханты по национальности. Тихую патриархальную жизнь Сургутского района, еще не оглушенную ревом хлынувшей на освоение нефтяных месторождений техники, взорвали два чрезвычайных происшествия: в июне 1961 года была изнасилована и утоплена жительница поселка Варьеган Нина Климентьева. И вот меньше чем через два месяца в районную прокуратуру легло еще одно заявление об изнасиловании.
В первом случае погибла мать четверых детей. Преступление совершил прибывший в поселок в составе бригады для ремонта школы житель Сургута Виктор Деньгин. Во втором случае жертвой стала девушка, у которой жизнь только начиналась. В родную деревню из института она приехала в июне 1961 года, а в июле заболела мать, ее положили в больницу в Локосово. 30 июля Надя на попутной мотолодке поехала навестить мать. На следующий день она собралась домой. Знакомый посоветовал ей обратиться к путевому мастеру ханты-хансийского техучастка Федору Юнисову, тот как раз собирался в дорогу.
СПРЯТАЛАСЬ НА БЕРЁЗЕ
Через некоторое время лодка причалила к острову: по словам Юнисова, заглох мотор. Надя отправилась в каюту, а вскоре здесь появился и Юнисов. Он набросился на девушку, стал срывать с нее одежду, угрожая убийством, если будет сопротивляться. Наде удалось вырваться и оказаться на берегу, но вокруг не было ни души, ее крика никто не услышал. Юнисов догнал девушку и изнасиловал, потом затащил ее в каюту и снова совершил насилие. В заявлении на имя прокурора Надя написала: «Это был не человек, а самый настоящий зверь».
Пока Юнисов спал, девушке удалось выбраться из каюты на берег. Пустынный остров посреди Оби, вокруг ни лодки, ни катера, откуда могла бы прийти помощь. Надя бросилась в чащу – только бы подальше от этого страшного человека. Она взобралась на высокую березу, и это спасло ее. Насильник искал ее, но безуспешно. Дождавшись, пока лодка отчалит от острова, Надя побрела по берегу в надежде, что кто-то проплывет мимо. И точно – вдали показался катер, на котором пересекали Обь работники нефтеразведочной экспедиции, работавшие на заготовке сена. По словам очевидцев, вид у девушки был «дикий», она была напугана, плакала. В Локосово, куда ее доставили, Надю осмотрел врач, о происшествии тотчас сообщили в Сургут, откуда поступила команда: задержать насильника.
ОБЛАВА НА ПРЕСТУПНИКА
Юнисов жил на пристани, в трех километрах от Локосово. 3 августа вечером он наконец-то появился дома, здесь его и застал колхозный пастух, который сообщил, что сегодня на него будет организована облава. Когда тот уходил, хозяин дома попросил набросить на дверь веревку, создав тем самым иллюзию, что никого нет. В пять часов утра на пристани появились пять человек во главе с милиционером Федором Трифоновым. При попытке войти в дом пулей из ружья был сражен насмерть колхозный пастух Анатолий Кайдалов, дружинник, член партии.
За три месяца до трагедии окружная газета «Ленинская правда», ныне «Новости Югры», в статье под рубрикой «Наши маяки» написала о нем: «Невысокий мужчина лет 30 с небольшим ловко причалил лодку к берегу… Так вот он какой, Анатолий Васильевич Кайдалов, пастух колхоза «Луч», имя которого с большим уважением произносят все члены артели. Коммунист, член правления колхоза. В его стаде коровы дают в 1,5 раза больше молока. Доярки требовали именно его в свои гурт…» Полной противоположностью Кайдалова был Юнисов. Вот какую характеристику дал ему на допросе у следователя председатель сельсовета Виктор Лыков: «Пьянствовал, бил и гонял жену, угрожал ружьем и ножом. Жену парализовало, но он продолжал ее избивать. В 1959 году жену отправил в дом инвалидов в Тобольск. Юнисов стрелял из ружья в бывшего председателя рыбартели «40 лет Октября» Семенова, гонялся за ним в клубе. Был осужден на 5 лет».
«ИЗБИВАЛ МЕНЯ И ДЕТЕЙ»
Но через год Юнисова почему-то освободили, и он, уроженец деревни Лобанова Сургутского района, ханты по национальности, вернулся домой. Устроился на Сургутский рыбокомбинат, откуда его направили в Ханты-Мансийск на курсы: здесь он сошелся с женщиной, у которой были дети-близнецы. Нашел работу в техучастке, его направили в Локосово – Юнисов должен был обслуживать участок реки Обь.
Вот что рассказала о своем сожителе жена Тамара на допросе у следователя: «Избивал меня ни за что – и пьяный, и трезвый. У меня двое детей, 1956 года рождения, он их тоже избивал, привязывал к койке. За мной бегал с топором, однажды искал с ружьем». В ту ночь, когда должны были арестовать Юнисова, Тамара уехала с доярками на пастбище и забрала детей. Убив пастуха Кайдалова, Юнисов бросился с ножом на милиционера Трифонова, но был задержан. На допросе он заявил, что Наде Яковлевой не угрожал, наоборот, когда она убежала, боялся, что заблудится на острове.
Показательный суд решили провести в Локосово. Сюда на катере доставили из Сургута двух обвиняемых в изнасиловании и убийстве – Виктора Деньгина и Федора Юнисова. Заседание открылось 5 сентября 1961 года, но уже 6 сентября в окружной и в Сургутский отделы милиции поступило срочное сообщение: подсудимый Юнисов, обвиняемый в двух тяжких преступлениях – изнасиловании и убийстве – сбежал из-под стражи. В поиск преступника включилась не только милиция, но и общественность района.
ПОБЕГ
Что же произошло? Когда Юнисова и Деньгина доставили из Сургута в Локосово, к ним приставили трех конвоиров. Первую ночь накануне суда арестованные провели в здании сельсовета, вторую – в правлении колхоза «Луч». Вот здесь и случилось чрезвычайное происшествие, поднявшее на ноги всю окружную милицию.
Вот что рассказал через 20 дней на допросе у следователя сам Юнисов: «5 сентября в 10 часов вечера судья объявил перерыв до утра. Мысль о побеге возникла у меня еще во время суда, так как была неквалифицированная защита. Когда нас привели в контору колхоза, я стал следить за каждой мелочью, чтобы сбежать. Жена принесла передачу, но еда не шла на ум, я продолжал следить за конвоирами. Мы легли возле печки, а конвоир находился у двери, один. Двое других ушли в кабинет председателя колхоза и там играли в шахматы. Я следил за охранником и в то же время побаивался Деньгина. Он не спал, а конвоир дремал, навалившись на стол. Я закурил, он не сделал замечания и я убедился, что он спит. Около печки лежало полено, я хотел ударить им охранника, но передумал. Решил дождаться, когда он пойдет в кабинет председателя для пересменки, и тогда мне удастся выйти из помещения и убежать. Он вышел в коридор, я слышал шаги, поднялся. Как только конвоир зашел в кабинет, я выскочил, снял наружную дверь с крючка и побежал в направлении леса, где ориентировался очень хорошо. Охранник быстро выскочил и выстрелил мне вслед, но было темно, шел дождь. Добравшись до леса, я понял: меня здесь не возьмут».
О ВРЕМЕНА, О НРАВЫ
Да, Юнисова не смогли поймать более двух недель. За это время он успел объехать немало населенных пунктов. Преступник на местности ориентировался отлично. За ночь смог добраться до животноводческой фермы деревни Верхне-Мысовая, там украл облас (лодку) и, переехав Обь, попал в деревню. Какие простые нравы царили в то время, как доверчивы были люди – об этом можно судить по такому факту. Юнисов смог украсть из стоявшей на берегу лодки мотор, ружье с патронами, резиновые сапоги, вельветовую куртку, как видим, никто ничего не прятал.
Поняв, что в деревне Верхне-Мысовой его уже ищут, решил двигаться дальше. Возле Покура встретил доярок, пастуху сказал, что ищет корову. Днем он отлеживался в укрытии, а вечером и ночью плыл по реке. Когда добрался до деревни Мегион, шли уже пятые сутки с тех пор, как он ничего не ел, поэтому Юнисов решил найти магазин и обворовать его. В Мегион он попал впервые, поэтому ночью ошибочно залез в детский сад, а когда разобрался, сообразил, что здесь должны быть продукты. Вскрыв кладовую, перетащив в лодку 9,5 килограмма масла, ящик печенья, сахар, консервы. На берегу увидел мотолодку, а в ней флягу с бензином, ее он тоже прихватил.
Двигаясь в сторону поселка Нижневартовского, по дороге видел буровые – они тогда только начали появляться в этих местах. В Нижневартовске ходил по поселку, присматривался, хотел обокрасть магазин, но слишком крепкими показались запоры и решетки. Как признался следователю, ему очень нужны были деньги для покупки продуктов и боеприпасов. Но в Нижневартовске ни один магазин обворовать не удалось, и Юнисов решил вернуться обратно. По пути снова совершил несколько краж из лодок. Рискуя, он заехал даже в Локосово, где под покровом ночи обворовал землянку своего коллеги – путевого мастера техучастка. Задерживаться здесь не стал, а двинулся в сторону деревни Урьи, где жили родственники. Здесь его и задержали 21 сентября 1961 года.
ХОДАТАЙСТВО ОТКЛОНИТЬ!
В ту пору правосудие вершилось быстро. 15 октября 1961 года окружной суд, который снова проходил в Локосово, вынес Юнисову приговор – расстрел. В своем обращении в президиум Верховного суда РСФСР он написал: «Пусть меня расстреляют перед глазами народа Тюмени. Но оставьте мне жизнь до 9 декабря, дня моего рождения, когда мне исполнится 29 лет. 10 декабря 1961 года можно меня расстрелять».
Насильник и убийца получил возможность отметить день рождения, пока рассматривалось ходатайство о помиловании. Президиум Верховного Совета РСФСР 10 февраля 1962 года отклонил ходатайство. Такая же участь постигла и его «сокамерника» Виктора Деньгина, с которым их вместе этапировали в Локосово. Деньгина, которому едва исполнилось 24 года, за изнасилование и убийство жительницы Варьегана, матери четверых детей, присудили к высшей мере наказания. Его расстреляли раньше – 23 января 1962 года. 50 лет назад закон был суров, моратория на смертную казнь не существовало. За отнятые преступниками жизни суд забрал их молодые жизни.
…За полвека многое изменилось в тех местах, где произошла трагедия. Сельское поселение Локосово стало территорией, где градообразующей организацией является… колония для преступников, отбывающих наказание. Исчезла с карты деревня Урьи, где задержали Юнисова, теперь на этом месте стоит город Лангепас. Повезло деревне Верхне-Мысовая, она живет и здравствует: ее облюбовали как дачную территорию работники предприятия «Лангепаснефтегаз». Эти сведения сообщила глава поселения Локосово Сургутского района Наталья Нурмашева. Искать следы Надежды Яковлевой мы не стали. То, что она пережила, не забывается и через 50 лет.
