Белогорский Затон

Источник. На фото: белогорские мужики

Деревня Белогорский Затон Ханты-Мансийского района начала свое существование с 1932 г. Деревенька была небольшая, примерно 40-45 домов. Затон располагался на расстоянии одного километра от слияния рек Оби и Иртыша и протянулся вдоль правого берега.

Жители, которые населяли деревеньку, были разных национальностей: немцы, украинцы, евреи, русские и даже жили цыгане. Человек он ведь как дерево, приживается корнями на любой почве, и для многих д. Затон стала самым родным местом. Состояла деревня в основном из сосланных. Первые жители носили фамилии: Григорьевы, Слепцовы, Поповы, Духневич, Паньковы.

Деревенька была сама по себе самобытна: бревенчатые избы, окна снаружи имели красивые резные наличники. На подоконниках круглый год стояли цветы: герани, алоэ, туя.

Почти посередине деревни протекала небольшая речка, которая называлась Можаевка. Природа была изумительная, рядом с деревней березовая роща, а воздух чистый-чистый. А какие были закаты у реки! Когда ясный летний день двигался к вечеру, и солнце клонилось к горизонту все ниже и ниже, затонская молодежь часто гуляла по песчаному берегу реки Оби, любовалась серебристой волной и золотым закатом, а дети весело играли. Почему-то именно в д. Белогорский Затон чувствовалось единение человека с природой очень тесно.

Вся жизнь жителей деревни была тесно связана с рекой Обь. Эта маленькая деревенька многих людей привлекала своей ширью, природой, спокойствием. Почти все мужчины были знатные рыбаки и охотники, крепкие хозяева. Многие мужчины занимались выловом рыбы для Ханты-Мансийского рыбокомбината. Трудно было представить себе затонца, не знающего премудростей рыбалки и не стремящегося по весне на охоту. Для всех жителей рыба была вторым хлебом. Даже если на столе будут невиданные разносолы, затонец всегда предпочтет рыбу.

Места были благодатные: рядом кормилица Обь и тайга, зверем и птицей богатая. На песчаных берегах весной и осенью останавливались перелетные утки и дикие гуси. В то время в тайге водилось много белок, соболей, лосей и медведей. Вывозить семью за ягодами и грибами далеко не надо было, потому что все было рядом, рукой подать.

Жители деревни всегда изрядно преуспевали в заготовках, сушили, мариновали грибы и солили замечательные грузди. А еще люди ходили в богатую тайгу за шишками, ягодами. И собирали их только зрелыми. Берегли природу и ее богатство. Лес не вырубали и охраняли от пожаров.

В Сибири каждый уважающий себя хозяин заготавливал поздней весной или в начале лета дрова в лесу, в горе́. Чтобы березы возле самой деревеньки не вырубать, жители просили, чтобы им дали катер, и вся деревня дружно заготавливала дрова в Затонской горе. Затем привозили и складывали в поленницы вдоль заборов и частоколов.

Были в деревне свои столярный, механический и литейный цеха, кузница, своя конюховка и электростанция. На местной электростанции трудился Шушунов Василий Степанович. Первым председателем в деревне был Данилов Михаил Иванович, а мастером Григорьев Данило. Затем его сменил Шушунов А.Г., деловые качества и высокая порядочность которого были по достоинству оценены всеми затонцами.

В литейном цехе выплавляли необходимые в то время колосники, дверки, плиты к печкам и винты к маломерным судам. А еще затонские мастера изготавливали красивые резные скамейки и урны. В столярном цехе на лесопилке пилили тес и брус.

В местной кузнице работал замечательный мастер Неб Константин Давыдович, который вечерами после работы еще ремонтировал и шил обувь жителям деревни.

В деревне была своя начальная школа с 1 по 4 класс, в которой учили грамоте ребят преподаватели Стафеева Клавдия Ивановна и Медведева Елена Григорьевна. А совсем маленькие затонцы ходили в ясли-сад, которым заведовала Петелина Анна Павловна, а няней для детей была Можаева Полина.

Больные жители всегда могли обратиться за помощью в медпункт, где лечила людей медсестра Кавардакова Валентина Васильевна. А местной почтой заведовал в то время Гафуров Георгий.

Был в деревеньке Белогорский Затон и свой большой клуб, где в Новый год всегда наряжали праздничную елку, и звучала музыка, устраивались различные шуточные конкурсы. А еще затонцы очень любили в этот праздник устраивать в клубе новогодний карнавал, шили себе вечерами к этому времени карнавальные костюмы. Киномехаником работал в то время Мошкин Анатолий. При клубе был организован кружок художественной самодеятельности, участники которого любили выступать во всевозможных концертах.

Продавцом в смежном затонском магазине работала замечательная женщина-труженица Белкина Евдокия Николаевна.

В 1966 г. в Ханты-Мансийском районе началось большое наводнение, пришла большая вода, и деревню затопило. И многие жители стали разъезжаться кто куда, уехали работящие люди в разные уголки нашей необъятной страны: в Казахстан, в г. Тюмень, в г. Краснодар, в г. Ханты-Мансийск, а многие переехали жить в близлежащий п. Луговской. Старинная деревня к 1973 г. совсем умерла. Уезжали последние старожилы, оставляющие свои корни в этой благодатной земле. И даже сейчас не верится, что когда-то здесь было 40 дворов.

Воспоминания Лидии Архиповны Малышкиной:

Я родилась 13 июля 1944 г. В свидетельстве о рождении записано так: «деревня Затон Омской области Троицкого сельского Совета». Ханты-Мансийский округ в те времена входил в состав Омской области.

Мой отец – Можаев Архип Павлович, родился в городе Кирове. После окончания школы вместе с родителями переехал жить в деревню. Завели свое хозяйство, а позже переехали на остров на Волге. Вся семья вела тот образ жизни, который ведут староверы. Женился в первый раз. Родились два сына – Анатолий и Петр.

В 1929-1930 гг., когда началось раскулачивание крестьянских хозяйств, вся семья – отец, его родители, жена и двое детей были раскулачены и отправлены в ссылку – Остяко-Вогульский округ, Самаровский район, деревню Белогорский Затон. По дороге до места ссылки умерли его родители и жена.

Мама – Бефус Палина (так в документах) Андреевна, уроженка города Гусенбах Саратовской области, по национальности – немка. В 1942 г. была депортирована из зоны боевых действий по национальному признаку в Тюменскую область. Добравшись до Ишима, ждали, пока встанет лед на реке. Везли их в трюмах парома на новое место поселения в поселок Белогорский Затон.

В поселке жили, в основном, только сосланные в 1920-1930 годах раскулаченные крестьяне и депортированные немцы. По прибытию в поселок, людей расселили в бараках. Жизнь депортированных и ссыльных мало чем отличалась от жизни в лагерях. Запрещалось говорить на родном языке, а по-русски мама не знала почти ничего.

Моя мать и 19-летняя сестра были отправлены на лесозаготовки. Там мама и познакомилась с моим отцом. В 1943 г. родители  хотели пожениться, но в регистрации брака им отказали.

Отец был намного старше матери. Когда родилась я, сыновья отца от первого брака, уходя на фронт, дали ему наказ: «Эту женщину с ребенком не бросай»! Оба брата погибли. Можаев Петр Архипович был призван в июне 1941 г., погиб в сентябре 1942 г. Похоронен в Ленинградской области. Можаев Анатолий Архипович, прислал нам телеграмму: «Иду с Победой из Австрии!», но не вернулся, погиб 14 апреля 1945 г. Похоронен в Австрии.

Работал народ в деревне много, без дела никто не сидел.  На сенокосе взрослые косили сено, дети на лошадях отвозили его в деревню. Детям к попе привязывали подушку, чтобы за день не отбить – маленькие еще. Рубили тал, мелко крошили – кормили коров. Ловили рыбу, солили, на плашкоутах ее отвозили в город Ханты-Мансийск.

Большую часть продуктов сдавали в магазин. В бочках возили колбасу, залитую салом. На сале жарили картошку (за сданные продукты). Обмен проходил – давали муку и т.д. Жили впроголодь. Две семьи немцев не работали в колхозе по религиозным убеждениям. Им помогало местное население. Но спустя год они были вынуждены пойти работать.

Рядом с деревней протекали три небольшие речки: Можаевка, Слепцовка, Кавардаковка. В 1960-1963 гг. было сильное наводнение. Теперь нет ничего. Кладбище тоже размыло водой. Около деревни была просека – Березовский тракт. Там росло очень много грибов. Народу в деревне было немного. Катера были большие, баржи. Сено возили. В 1947 г. коров увозили в горы через Кавардаковку. Вода подходила к клубу. В деревне не пьянствовали, жили дружно.

В деревне был чугунный цех. Лили чугун, строили баржи, катера, отливали якоря.

Была начальная школа, клуб. Праздники 1 мая и 7 ноября отмечали торжественно. Обязательно ставили концерты, на них  читали стихи, пели песни, когда шли в клуб, красиво наряжались. Раз в месяц в деревню привозили кинофильмы. Кино «крутили». Показывали советские фильмы «Чапаев» и др., показывали даже итальянские, индийские кинофильмы.

После 1950-х гг. на выборы привозили мармелад, колбасу колечками – в бочках, залитую свиным жиром. Вкусно! В деревне был магазин, где продавали самые необходимые продукты – муку, соль, сахар, крупы. Помню, пекли лепешки из соевой муки на рыбьем жире.

Сено косили для скота. Ходили с мамой в поле. Вытаскивали багром топляки (утонувшие бревна, один конец торчит из воды) из реки, распиливали на дрова.

Была в Белогорском Затоне пекарня, где пекли хлеб для жителей. В медпункте работала фельдшер по фамилии Слепцова.

Дома были одноэтажные, но был и один двухэтажный дом – общежитие, там жили ссыльные.

В старших классах учились в поселке Луговском. После учебы на лошадях нас подвозили домой. Всю одежду мы шили для себя сами. У мамы была швейная машинка. Не знаю, где она ее взяла. Но шила она хорошо.