Анатолий Рябов
Юность — веселая беззаботная пора. Время, когда чаще всего улыбается счастье. Особенно в том возрасте, когда ты уже не мальчик, но еще и не мужчина. У Вани Уфимцева юность выпала суровой, опаленной войной. В семнадцать мальчишеских лет Уфимцев был зачислен курсантом в Нижне-Тагильское танковое училище. Быстро пролетели месяцы сокращенной войной программы. Здесь же в Нижне-Тагильске только что выпущенный механик-водитель получил новенькую «тридцатьчетверку», с которой потом не расставался два с половиной года.
В составе одиннадцатого танкового корпуса воевал танкист-сибиряк на самом горячем участке Орловско-Курской дуги. На передовой мальчишки быстро становятся мужчинами. Мужал и Уфимцев.
— Наш экипаж состоял из сибиряков, вчерашних девятиклассников. — вспоминает Иван Александрович. — Несмотря на «зеленый» возраст под Курском мы не подкачали. В первом же бою подбили «тигр». Во встречных танковых боях участвовало с обоих сторон столько танков, что нередка происходили столкновения стальных громадин. Шли на таран. Лишь бы не в лоб. От детонации может взорваться боекомплект. Старались сбить у неприятельской машины гусеницу. Благо наша замечательная «тридцатьчетверка» оказалась более быстроходной и маневренной, чем вражеские танки. На второй день боев, — продолжает фронтовик, — бросил я свой танк на таран с самоходкой «Пантерой» и сумел ее «разуть». Уничтожили экипаж. После выхода из боя командир 65-й танковой бригады полковник Жаров приколол к моей гимнастерке первую боевую награду медаль «За отвагу».
Бывший командир танка надолго умолкает. Кажется, в своих думах он в далеком сорок третьем. Волнуясь рассказал о боях за Харьков, как три раза город переходил из рук в руки. О тех боях ему напоминает медаль «За боевые заслуги». Тогда удалось захватить фашистов, которые в закрытых автофургонах душили отработанным газом людей. Разве же можно спокойно видеть такое? Вот почему все от солдата до генерала рвались вперед.
— Когда форсировали западный Буг запомнился ночной танковый прорыв. Противник не успел развернуться фронтом. Наши танки шли колонной с зажженными фарами. Фашисты приняли нас за своих и подпустили вплотную. Сблизились и ударили из пушек и пулеметов. Целых 60 километров гнали фашистов. Те панически бежали, бросая технику и вооружение.
Недалеко от польского города Люблин в составе трех танков ворвались в концлагерь Майданек. После короткого боя танки, прорвав проволоку, вошли во двор. Узники разных национальностей окружили нас со всех сторон. Сколько было радости. Нас обнимали, целовали. Худые изможденные, люди смеялись и плакали.
Признаться по правде, и девятнадцатилетний командир танка плакал от сознания, что сумел спасти эту многоязычную толпу от уничтожения, от того, что сам причастен к освобождению Европы от фашистов.
— Спустя неделю отличился экипаж танка, где механиком-водителем был мой друг Василий Харламович Иванов. Танк с десантом на броне захватил небольшую высоту у переправы через речку Вепие. Высотка господствовала над местностью. Командование отлично понимало, кто владеет возвышенностью тот — и переправой.
— Держаться! — был один приказ. По самую башню зарыли за ночь танк в землю. Огнем пушки и пулемета, с помощью гранат и автоматов десанта пять дней и ночей держались гвардейцы до подхода танков. За тот подвиг кемеровец В.Х. Иванов удостоен высшей награды Родины ордена Ленина и Золотой Звезды Героя.
У другой высоты 228 на подступах к Одеру проявил себя и Иван Александрович. Неожиданно наскочили на танковую засаду. Фашисты закопали «подковой» танки в землю. Открыли сильный огонь. Первой ринулась машина Уфимцева, увлекая других. Танк вышел из строя. В бою погибли двое из экипажа: стрелок-радист В. Сидоров и башенный В. Горшков. Да и командира тяжело ранило.
Очнулся старший сержант оттого, что кто-то лизнул его в лицо. Смотрит, собака-санитар. Подползает к нему тем боком, где нее подвешена санитарная сумка. С трудом танкист перевязал правую руку.
Не пришлось Уфимцеву встретить светлый день победы в логове фашистов, о чем столько мечтал — лечился в госпитале. Не знал он, что за бой у безымянной высоты представлен к ордену.
Спустя 23 года в нашем городе награда нашла ветерана. «Красную Звезду» ему вручил военком.
Давно отпылал пожар войны. Лишь только раны дают знать о ней, да не стерлись в памяти тяжелы годы, события. Работает Уфимцев сварщиком в ремонтно-эксплуатационной базе Главтюменьгеологии. У бывшего танкиста пятеро детей: две дочери и три сына. Старший отслужил в армии. Дочери тоже самостоятельные, взрослые люди. У младших учеба и служба в армии еще впереди. Им жить, преумножать славу отцов, любить свою Родину и, если надо — грудью встать на ее защиту, как Иван Александрович.
1977
