Из романа Г. Сазонова и А. Коньковой «И лун медлительных поток…»
…О, какой это долгожданный праздник, какое это священное великое время — время рождения летнего запора!..
…У поворота реки, под крутой стеной правого берега из века в век ставили летний запор, перегораживая и укрощая Евру…
…Из стволов мужчины вырубали гладкие прямые сваи в пять-шесть сажен длиною… Раздели мужчины сосновые стволины, ошкурили, заострили концы. А подростки… принялись выдирать корни из рыхлой, уже оттаявшей земли. Готовые сваи относили к месту запора, здесь уже полыхал костер под огромным котлом-колташихой. В кипящую воду мальчики бросали сосновые корни — их нужно размочить, выварить, расщепить надвое и хорошенько помять колотушками, — мягкие сосновые корни пойдут на вязку.
Несколько мужчин острыми, как бритвы, топорами из сухих лиственничных жердей кололи жалье — узкую длинную дранку… Пятисаженную дранку переплетали, туго стягивали мятыми упругими корнями в отдельные звенья. Переплетенные жалины, легкие, прочные и упругие, станут стеной летнего запора, но часть более узких звеньев пойдет на садки, куда будут отсаживать из морд-кямок живую рыбу, и будет она храниться там живьем до зимы…
…Все принялись вбивать пятисаженные сваи.
Две сваи на левом и одна на правом берегу так и вошли в супесь, как в масло. Оно и понятно — трое держат, трое бьют по комлевому концу деревянными молотами…
Три лодки покачиваются на стремнине, и мужчины, высоко поднимая гладкую остроносую сваю, с силой вгоняют ее в зыбкое галечное дно. На полсажени бревно над водой — бей. И с двух лодок, что напротив, на сваю обрушились точные удары… На эти опорные столбы уже начинают укладывать отесанные бревна. С трудом выгребая против течения, мужчины выбирают место для следующей опоры…
…Положили лаву! Крепко лежит она — свежеоструженные мостки на опорах, соединила лава берега, приподнялась на локоть над поверхностью воды…
…И женщин не осталось в Евре, они уже несколько дней в лесу. Очищают лес вокруг селения, собирают сушняк, опрокидывают навзничь сухостоины, подбирают сучья в берёзовой роще, ветки и лапник в сосняке, складывают валежины в кучи — много-много дней будет гореть огонь в шохрупе-коптильне…
…Великий то грех — нельзя женщине приближаться к месту летнего запора. Нельзя даже глядеть на него, на священное это место, нельзя поганить его своим взглядом… А мужчины, перекинув лаву, не закрепили ее намертво, нет…
…Запор стал выгибаться, как туго натянутый лук… но нужно еще больше выгнуть его, и тогда перед ним, перед стенкой, просторно распахнется плесо — омут с гудящей, как тетива, быстриной. Прямой, как копье, стенке не выстоять, разобьет ее речка, потому и выгнулась лава по течению, забили мужчины могучие сваи. Звенья из гладких высушенных жалин — чтобы смоляной дух не пугал, не тревожил рыбу — уже готовые лежат на берегу, переплетенные гибкими сосновыми корнями, с готовыми узлами и петлями…
…Одни мужчины крепят верхнюю часть звена к сваям, другие, взобравшись на жалье, топят звенья, привязывают к сваям аршина на полтора в глубину…
…На пятисаженной глубине, в стремительной студености течения, открыв глаза, ныряльщики плотно подгоняют стенку, туго-натуго, как только можно, привязывают решетку звена к сваям, затягивают корнями так, чтобы ни одно звено не оторвалось в неожиданный летний паводок. Оторвись хоть одно звено, считай, вся работа пропала — ускользнет вся рыба в прореху, ускользнет, как молния, эта щель станет бедой, голодом всей деревни. И ныряльщики, сцепив зубы, затягивают намертво низы стенки, укрепляют их тяжелыми, длинными полосами дерновин, прижимая их валунами, что устилают дно реки… Поставили мужчины стену…
.. Ныряльщики теперь на все лето будут привязаны к запору; все время, пока стоит запор, будут они рядом, будут проверять, следить, смотреть за каждой щелью и латать эту щель, чтобы в нее не проскользнула ни одна рыбешка…
…Теперь осталась самая малость, и это сделают завтра, послезавтра, не торопясь, основательно и надежно опытнейшие рыбаки. В стене запора они поставят прочные, гибкие кямки-морды, на каждый пай по морде. Но точно никогда нельзя рассчитать: в запоре всегда оставалось больше десятка лишних морд — отсюда рыба пойдет в общий селянский садок.
…Глубокой осенью, когда рыба уйдет в сон, раскупорят селянский садок и добычу разделят между пайщиками, посчитают, сколько рыбы потянет пай, и разделят. Поэтому, когда будут ставить морды, — кямки, из заготовленных лиственничных жалин сплетут плавучие садки, каждому пайщику свой, фамильный, или родовой, садок, если люди жили вместе и не делились на отдельные семьи… Придет время, придет август — Кул Вытнэ Енкып, месяц посадки рыбы в садки.
А сейчас только начало июня, только начало Яйт Тустнэ Енкып, месяца летнего запора…
