— …Всем: захват, захват! — проглатывая буквы, рыкнула рация. Время вдруг наполовину замедлило свой бег.
В кратчайший промежуток времени, уложившийся в пять-десять секунд, произошло множество действий. Из-за угла выскочили «легковушки», их дверцы почти синхронно распахнулись, изнутри вывалились несколько фигур и стремительно бросились к синей «ГАЗели». Стоявшие возле неё двое мужчин только начали поворачиваться на шум, когда их в мгновение ока скрутили и поставили лицом к машине. А понятые под бдительным оком видеокамеры уже рассматривали увесистый целлофановый пакет, брошенный одним из мужчин.
…На этой сцене обычно заканчиваются малобюджетные детективные фильмы. Дальше на фоне бегущих титров нам показывают милиционера, утомлённо идущего домой. К сожалению, такая концовка — это не более чем красивая сказочка для обывателя. На самом деле после задержания только начинается обычная рутинная работа по расследованию преступления.
О ней не пишут в романах, не показывают в сериалах: нудно, скучно, грязно и долго. Но именно так, а не с трубочкой у камина, изобличают и ловят преступников. Эффектный арест — это лишь красивая запятая в долгом процессе следствия. Хотите узнать правду о том, как работает Система? Тогда за мной!
Мы пока не будем детально останавливаться на аспектах, предшествовавших задержанию наркокурьера сотрудниками Управления Государственного комитета по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и психотропных веществ по Ханты-Мансийскому округу. Следствие до сих пор продолжается, к тому же операция по изобличению всей цепочки поставки дурмана ещё далека от завершения. Поэтому скажем так: сотрудники Госнаркоконтроля получили достоверную информацию о предстоящей сделке между покупателем и наркокурьером.
Как мы уже успели убедиться, долгое и напряжённое ожидание увенчалось успехом. В районе лодочной станции окружного центра все действующие лица были задержаны. А сейчас давайте вернёмся на сцену.
…Понятым предлагают подойти поближе, а задержанному (назовём его Саидом) — выдать запрещённые законом предметы. До сих пор не пришедший в себя Саид признаётся, что в куртке у него имеются наркотики. И действительно — из кармана извлекают газетный кулёк, в котором находится кусочек похожего на халву вещества. А чуть в стороне, возле колёс автомобиля, лежит пока не тронутый целлофановый пакет…
Дальнейшие действия разворачиваются уже в Управлении Госнаркоконтроля. Саиду объясняют положение вещей. На формальные вопросы, касающиеся собственной личности, Саид отвечает охотно, когда речь заходит о происхождении наркотиков — увиливает или молчит. Он всё ещё не до конца поверил в происходящее, и его речь несколько раз прерывается судорожными рыданиями: «Мама узнает — не переживёт…»
По его словам, наркотики, изъятые из куртки, он купил в Екатеринбурге для личного употребления, а пакет попросил передать какой-то друг, имени и фамилии которого он не помнит. Впрочем, как и множество других дат, фамилий и фактов. Через час-полтора стала полностью ясна его позиция: ничего не скажу, всё равно «срок мотать». Что-то человеческое проскальзывает в словах лишь при упоминании о семье — жена и дети Саида живут в Ханты-Мансийске, в одном из гаражей.
Началась работа следователя. Но вот уже в течение нескольких часов он вынужден «беседовать» не с задержанными, а с компьютером. Из принтера один за другим выползают заполненные бланки протоколов, отношений, объяснений, описей. Российское законодательство с каждым годом совершенствуется, следовательно, каждый процессуальный шаг обрастает массой сопроводительных документов. И этот бумажный вал всё время набирает обороты. Следователь устало улыбается:
— По закону подлости — опять работать в выходные. Сейчас буду полночи документы составлять, потом поеду в прокуратуру и суд — за санкцией на арест. Естественно, ни судью, ни прокурора мой приход не обрадует — выходной у людей. Кстати, в прошлый раз их пришлось даже от новогоднего стола отрывать.
С задержанными (а всего их несколько человек) пока вдумчиво работают оперативники. За закрытыми дверями кабинетов идёт длительный и кропотливый процесс получения косвенных доказательств, новых сведений, крупинок, на первый взгляд, совершенно не нужной информации.
— Вы видели, когда Саид вчера вернулся? А с кем? Поймите, этими показаниями вы поможете своему другу, облегчите его участь. Так где выгрузили товар?
По коридору плывут клубы табачного дыма, в урны одна за другой опоражниваются пепельницы. Уже третий час мы в управлении. Все ждут, пока эксперт-криминалист снимет с таинственного пакета, во много слоёв перемотанного скотчем, отпечатки пальцев.
Эксперт чрезвычайно похож на хирурга — так же не торопясь священнодействует в резиновых перчатках. В одной руке зажаты ножницы, в другой — скальпель. На обсыпанном чёрным порошком пакете уже проявились несколько отпечатков, сейчас их тщательно вырежут, поместят в пустой спичечный коробок и предварительно исследуют.
В одном из кабинетов работает своеобразный штаб операции. То и дело распахиваются двери и очередной оперативник докладывает очередную информацию, добавляя ещё один кусочек мозаики в общую картину.
В сумерках одного из ребят отряжают в магазин — все голодны, не ели с утра. Вскоре он привозит пакет с немудрящим «сухпайком». Все на скорую руку перекусывают, наперебой стараясь подкормить понятых и свидетелей.
Поступает робкий звонок на сотовый телефон одного из оперов. Он сухо отвечает: «Буду поздно, не жди» — и отключается.
Бедные милицейские «половинки»! В определение «милицейские» я включаю жён и сотрудников и Госнаркоконтроля, и прокуратуры, и ФСБ. Не представляю, как можно привыкнуть к постоянному отсутствию мужа дома, к полуночным звонкам, ко всегдашней тревоге за близкого человека. Разумеется, далеко не все выдерживают такой ритм жизни. Оперативники только горько шутят по поводу «большой текучести жён».
Время — восемь часов. Город за окном вовсю радуется субботнему вечеру, а здесь, внутри, о выходном напоминает только неполный комплект сотрудников. Один из «оперов», который непосредственно участвовал в задержании, откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза.
Любуюсь сюрреалистическим живописным натюрмортом: на столе похрипывает не выключенная кем-то рация, дымится кофе в сто первой на сегодня чашке, на газетке аккуратно лежат наручники с умиротворяющей надписью «Нежность».
Понятых зовут в кабинет эксперта — сейчас будут вскрывать пакет. Наконец, под лезвием скальпеля распался последний виток скотча, и по управлению волнами разошёлся ни с чем не сравнимый густой запах. Даже не видя содержимого пакета, ребята недовольно крутят носами: «Опять гашишем завоняло». На самом деле явственно пахнет свежесрубленной ёлкой. Из развёрстого зева пакета на свет появляются большие, плотно спрессованные «таблетки» зеленовато-коричневого цвета. Кстати, общий вес «посылочки» составил более 1100 граммов гашиша.
Наконец подписан последний документ и понятых со словами признательности развозят по домам. Еду в машине по засыпающим улицам — к семье, ужину, уютному креслу. А в окнах Управления Госнаркоконтроля свет так и не меркнет до самого утра…
…»Урожайной» выдалась для сотрудников Управления Госнаркоконтроля по Ханты-Мансийскому округу прошедшая неделя. 27 января его сотрудникам удалось предотвратить множество потенциальных преступлений — в ходе оперативно-розыскных мероприятий в здании одной из нефтеюганских фирм были изъяты 700 граммов героина и большая партия оружия. Работники службы безопасности этой фирмы, чеченцы по национальности, собрали внушительный арсенал: два автомата, пистолет ПМ с глушителем, большое количество патронов и, самое главное, 14 гранат, 13 из которых являются наступательными Ф-1. Для какой цели «коллекционеры» из Нефтеюганска приготовили это оружие — ещё предстоит ответить следствию. Сотрудниками отдела собственной безопасности управления при попытке дачи взятки в размере 200 тысяч рублей в целях прекращения уголовного дела задержаны родственники Саида. Следствие продолжается…
5.02.2004
