Владимир Дмитриевич Пузанов
В 1620 г. в России была организована восточная Сибирская епархия. Как отмечал П.Н. Буцинский, «к чести русского правительства нужно сказать, что распространяя свою власть на обширных пространствах этого края, оно никогда не забывало великой исторической задачи русского народа – распространения христианства между покоренными иноверцами».
Михаил Федорович и патриарх Филарет писали воеводе Тобольска о цели открытия епархии – «и совершая свою пресвятую заповедь, которую Бог Слово изрек своими святыми устами – да проповедают во всех концах вселенной его святые заповеди и да просветят все концы земли крещением… да будет избран в нашу отчину, в Сибирское царство пастырь и учитель, дабы Божие слово и апостольское учение проповедывалось по всем городам».
Патриарх Филарет благословил быть первым епископом Сибири «в нашу отчину, в Сибирское царство, в первоимянитый град Тобольск архиепископа Киприана». Первый архиепископ Сибири Киприан был до того архимандритом Хутынского монастыря в Новгородской земле и пользовался большим авторитетом среди православных людей края. В годы Смуты новгородцы направили Киприана во главе посольства Новгородской земли в Швецию в город Выборг для переговоров об избрании на русский престол принца Карла Филиппа. В 1615 г. архимандрит Киприан участвовал в посольстве Новгорода в Москву к новому царю Михаилу Федоровичу с тайной просьбой простить новгородцев за их преступления в Смутное время и с просьбой защиты от шведов. Киприан тайно привез жителям Новгорода «милостивую грамоту» государя Михаила Федоровича, после чего отказался дать присягу королю Густаву Адольфу и благословил новгородцев на возвращение в Русское государство. После этого шведы заключили Киприана в тюрьму и подвергли истязаниям за его патриотическую деятельность в Новгороде. Благодаря этим делам архимандрит Киприан заслужил уважение и авторитет у государя.
8 сентября 1620 г. патриарх Филарет, 14 июня 1619 г. вернувшийся в Москву из польского плена, посвятил архимандрита Киприана в сан архиепископа Сибирского и Тобольского. В январе 1621 г. новый владыка Киприан отправился в Сибирь с большой группой духовенства, мастерами и прислугой, всего с ним ехали 59 чел. 12 марта архиепископ прибыл в первый город Сибири – Верхотурье.
Только 19 июня 1621 г. архиепископ прибыл в Тобольск. В Сибири архиепископу Киприану пришлось бороться с местными обычаями – пьянством многих представителей духовенства, обманом и продажей служилыми людьми женщин из русских городов, которых они привозили в край, обещая жениться на них, принуждением к сожительству с казаками женщин из местного населения. 15 феврале 1624 г. первый архиепископ Киприан по грамоте царя Михаила Федоровича и патриарха Филарета покинул Тобольск и отправился в Москву. В декабре 1624 г. архиепископ Киприан стал митрополитом Крутицким, заняв одну из главных кафедр в Русской Православной Церкви. Митрополит Киприан в это время был ближайшим сотрудником патриаха и заслужил большой авторитет в Церкви и русском обществе. В октябре 1626 г. патриарх назначил Киприана митрополитом родной Новгородской земли, где его величали титулом «государя». В 1634 г. после кончины патриарха Филарета, митрополит Киприан возглавил Собор, на котором был избран патриарх Иоасаф.
19 декабря 1624 г. новым архиепископом Сибири стал игумен одного из русских монастырей Макарий, выходец из дворян Кучиных. 1 апреля 1625 г. архиепископ Макарий приехал в Тобольск, где служил до кончины в 1635 г.
По наказу патриарха Филарета архиепископ Киприан в Сибири должен был крестить желающих принять православие язычников и мусульман и защищать местное население от произвола воевод. По сообщению «Краткого летописца новгородских владык» в Сибири архиепископ Киприан «неверных много крестил».
Русские цари из рода Романовых в грамотах особо писали, чтобы крестить в Сибири только тех, которые «похотят креститься своею волею, а неволею их к тому не нудить».
Государь Михаил Федорович в грамоте архиепископу Сибири сообщал, что иноверцы имели право на защиту от власти на дворе архиепископа во всех винах, кроме государственной измены, если кто «похочет креститись». Так желание креститься избавляло от наказания представителей местных народов за большинство преступлений. Однако архиепископ Макарий считал – «А в правилах де апостольских и отеческих писано – велено принимать во крещение вольных людей, чтоб ни от смерти, ни от беды, ни от напасти для того, что примет крещение и причащение, да опять заворовав обусурманится».
Архиепископ Макарий полагал, что крещение в православную веру иноверцев Сибири должно было быть, только, когда оно было добровольным и свободным. Архиепископ Макарий писал царю Михаилу Федоровичу и патриарху Филарету, что «правила апостольские и отеческие» более важны, чем их желания.
Представители белого духовенства Сибири в вопросе о крещении проявляли часто еще большую строгость. В 1624 г. по государеву указу, разрешалось крестить по желанию из ясачных людей Сибири, «буде кто их ясачных людей похочет креститься своею волею и тех людей велети крестити добровольно и устроить их в твою государеву службу». Разрешалось крестить и местных женщин по их желанию. В октябре 1624 г. в Кузнецком остроге «литвин» Федор Мосальский «с товарищи» и женщина из местного тюркского населения просили «чтобы ты великий государь их пожаловал, велел крестить в православную христианскую веру». Воевода Федор Голенищев – Кутузов приказал священнику Кузнецкого острога Ивану Иванову крестить этих людей. Но священник отказал воеводе: «И он поп меня холопа твоего не послушал, тех иноземцев не крестил, и сказал: у меня для литвы и татарам крещения нет».
В 1626 г. архиепископ Макарий послал попу Ивану Иванову грамоту, с приказом крестить желающих «иноземцев». Но священник Кузнецкого острога отказался даже брать грамоту архиепископа Макария. Позднее священник Иван Иванов предоставил православную молитву хотящим креститься.
В итоге вопрос о крещении в Кузнецком остроге был направлен Федором Голенищевым –Кутузовым Михаилу Федоровичу. Государь Михаил Федорович приказал крестить в Сибири иноземцев по их желанию, «которые хотят креститься… велели их, по их челобитью крестить, и за крещение государево жалование велели дати, по государеву указу, как давано за крещенье иным таким же иноземцем».
В грамотах о крещении народов Сибири русские цари писали, чтобы крестить только тех, которые «похотят креститься своею волею, а неволею их к тому не нудить». За крещение давалось особое «государево жалование». Так, когда в 1603 г. в городе Верхотурье крестились 4 чел. вогул, они получили «ради крещения» по 2 сукна, рубашке и сапогам от воеводы. Долгое время «новокрещенов» Сибири верстали в «государеву службу» в городах края.
«Новокрещены» часто писали, «что им никак нельзя жить с своей братией, что они от своей веры отстали и их в свою землю не пустят, потому что крещены». В результате в городах Сибири в конце XVI – XVII в. сложилась особая группа служилых людей, выходцев из народов восточного края, принявших православие – «новокрещены». К 1634 г. имелось всего 530 чел. тюркского населения Сибири, которые приняли православие.
По мнению Н. А. Миненко государство в XVII в. запрещало в Сибири крупную миссионерскую активность, чтобы не потерять «ясачные платежи». А. Ю. Конев отмечал, что подобные мотивы религиозной деятельности православных иерархов в Сибири XVII в., были продиктованы прежде всего «мировоззренческими установками деятелей самой Русской православной церкви». Русское государство поддерживало, прежде всего, Православную Церковь, при этом и другие традиционные религии, которые разделяли народы России, пользовались значительной терпимостью.
Русская власть на востоке России, в Сибири развивала традиционную политику веротерпимости. Голштинский дипломат в России Адам Олеарий отмечал – «не слышно, чтобы русские насильно кого обращали в свою веру, напротив каждому они предоставляют свободу совести, хотя бы это были их подданные или рабы». Академик В. В. Болотов справедливо отмечал, что христианство принесло в мир идею религиозной свободы.
