Березов. Наступило тринадцать месяцев зимы, по словам анекдотического цыгана; на самом же деле у нас на Севере зима продолжается восемь месяцев. В течение такого продолжительного времени нашим обывателям невольно приходится или хандрить, или скучать, так как сообщения с людьми другого мира, кроме почт, бывают очень редки; вот мы для разнообразия и развлечения от скуки и прибегаем частенько к великому богу — Бахусу, благо у нас в Березове целых пять капищ этого сильного владыки (два винных склада и три кабака). Что же касается разных полезных общественных развлечений, вроде спектаклей или воскресных чтений для народа — все это как-то еще не вытанцовывается у нашей интеллигенции, только в самой жизни без всякого с нашей стороны желания мы видим постоянно даровые трагикомедии, бытовые шутки и фарсы. Так, любителями сего скандального искусства в конце августа представлен был нам такой фарс: с фронту городского яра были сброшены под гору какими-то шутниками наши пушки и в ту же ночь был выкинут кем-то для потехи на полицейской каланче сигнальный флаг (это комедия).
С 20 сентября стали появляться по вечерам на улицах какие-то замаскированные личности и нападать на проходящих обывателей; некоторых лишь напугали, многие же поколочены; так, например, на днях подвергся нападению псаломщик Богородской церкви и только благодаря своей физической силе отделался незначительным ударом кулака сзади, да пуговицы оторвали у него на пальто. Числа 4—6 октября один из маскированных закрался в квартиру чиновника К., где перепугал все семейство, а потом благодаря ночной темноте это «домино» могло скрыться от поисков хозяина квартиры.
После этого актеры более не появлялись на сцене, хотя жители и аплодировали им и «бис» кричали. Шабаш — не выходят. Даже казенные блюстители общественного спокойствия и те свистали и ревели: «Фору»… Нет, как сквозь землю провалились, нету-ти.
Э!.. да всех недугов наших и не перечтешь. Вот хотя бы на днях курьезный переход почтенной прихожанки одной нашей церкви в другой приход.
Дело было так. Одна наша интеллигентная особа военного звания что-то повздорила с матушкой своего приходского священника и шлет с посыльным священнику следующее письмо: «Милостивый государь, духовный отец такой-то, я по некоторой причине и осложнившимся обстоятельствам с Вашей матушкой (попадьей) не желаю более быть прихожанкой Вашей церкви, причем прилагаю при сем следующие с меня, бывшей прихожанки, два рубля. И затем честь имею присовокупить, что не только я, но и христолюбивое войско местной команды, и то, пожалуй, перейдет теперь в другой приход; и будем мы в новом приходе все вместе возносить теплые молитвы к небу».
И действительно, все так и вышло.
Однако меня робость берет: «Бедные воины, а если, паче чаяния, у авторши письма да опять выйдут какие-либо недоразумения с новою матушкой, женой другого нашего священника, куда-то вы будете ходить молиться… ведь в Березове всего лишь две церкви».
«Тага».
«Сибирский листок» №90 (17 нояб.) 1896 г.
