Ввиду попыток установить морскую торговлю между Западной Сибирью и Европой возник вопрос об устройстве телеграфа, если не до Обской губы, что могло бы стоить весьма дорого, то по крайней мере до села Самарова, находящегося недалеко от слияния Иртыша с Обью, на перепутьи водного сообщения между Тобольском и Обдорском. Подобное мероприятие до известной степени облегчало бы торговые сношения; выполнение же его было бы тем легче, если бы от Тобольска к Самарову существовало сухопутное сообщение. Но поныне между ними ездят по Иртышу, зимою по льду и замерзшим болотным низинам, а летом на лодках, причем вниз по течению они спускаются довольно быстро, зато против течения и при неблагоприятной погоде плавание их крайне замедляется. Вследствие объясненных обстоятельств, по распоряжению Генерал-Губернатора Западной Сибири, мне поручено было выяснить, насколько возможно проложить колесную дорогу по правому берегу Иртыша из Тобольска в Самарово и удобно ли провести там телеграф. С своей стороны Западно-Сибирский отдел Императорского Русского Географического Общества возложил на меня собрать сведения о том, удобопроходимо ли в летнюю пору означенное пространство, заключающееся между Обской губой, Сургутом, Самаровым, Березовом и Обдорском, где там находятся остятские или самоедские стойбища и каково вообще положение инородцев.
Так называемая Иртышская гора, потянувшаяся направо от русла реки между Тобольском и Самаровым, представляет собою возвышенную гряду, имеющую с западной стороны значительную крутизну, которая достигает до 20 саж. над уровнем воды, а с восточной стороны слабую, едва заметную покатость, теряющуюся в обширных болотах. Эта гряда местами подходит к самому руслу Иртыша, местами отдаляется от него на 18 и 20 верст. Направление ее не образует прямой линии и выдается иногда неширокими выступами от востока к западу. Однако русло Иртыша более извилисто, нежели Иртышская гора, так что протяжение его между Тобольском и Самаровым равняется 560 верстам, тогда как протяжение горы составляет около 460 верст. Грунт земли нагорного берега глинисто-песчаный. На крутом, западном скате его нередко попадаются глубокие овраги. В некоторых местах, подле реки, он подмывается весенним разливом воды с такой силой, что обрушивается на значительном расстоянии. Потому на нем много отвесных обрывов…
Как русские селения, так и инородческие юрты располагаются главным образом на холмах, в низменной долине Иртыша, вблизи от самого русла, там, где наиболее удобно производить рыбный промысел… При таком расположении селений колесных путей между ними прокладывать было бы не сподручно. Для этого потребовалось бы устраивать гати через болота, равно мосты через протоки, что представлялось крестьянам напрасным трудом, так как упомянутые сооружения уничтожились бы весенним разливом, до того заливающим Иртышскую долину, что находящиеся в ней деревни оказываются в полую воду как бы построенными на островах и частью в самой воде, а сообщение между ними во время ледохода совсем прерывается. Все это не исключает однако возможности проложить непрерывную колесную дорогу от Тобольска в Самарово по Иртышской горе, на которой вокруг деревень наезжены уже дороги и на реках существуют паромы, служащие после убыли воды мостами. Прорубить просеки в лесах не трудно. Если же дорогу не направлять по окраинам горы, но смотря по удобству спрямлять, то протяжение ее между Тобольском и Самаровым едва ли намного превысило бы 400 верст. Тогда деревни встречались бы на ней верстах в 30 или в 40 и только в двух случаях их не имелось бы на расстоянии 60 и 65 верст. Что касается телеграфа, то не сопровождаясь затруднениями в своем устройстве, он не ощутительно терпел бы от разлива Демьяна, Туртаса или прочих притоков Иртыша, текущих по узким долинам в местах пересечения ими нагорного берега. Наконец, насколько удобопроходима Иртышская гора, подтверждается уже тем, что по ней езжали в тележках от Реполовского до Тобольска на расстоянии более 325 верст, когда снег сходил ранее, чем реки и ручьи вскрывались от льда, по которому через них и переправлялись. Зимним путем от Тобольска в Самарово и далее до Березова я ехал на лошадях. В селениях, где находятся почтовые станции, ямщики обыкновенно привозят проезжающих в дома зажиточных промышленников и торговцев, доставляя таким образом возможность спросить самовар или какую-нибудь стряпню, чего в большинстве случаев нельзя найти у почтосодержателей. А как местным средством для наживы служит эксплуатация инородцев, то хозяева, у которых мне довелось останавливаться, без сомнения, должны были хорошо знать ближайшие от них пути в глубину тундр. Но они весьма уклончиво отвечали на мои расспросы. Впоследствии я убедился, что им выгоднее, чтобы тундры оставались неведомой пустыней… Местные остяки в свою очередь оказывались чрезвычайно сдержанными в речах. Вдобавок в них проявлялось немало лукавства. Между Тобольском и Самаровым они сносно говорят по-русски и с виду похожи на крестьян, но чем далее к Березову, тем заметнее становится их своеобразный, непривлекательный тип, а русские слова произносятся ими не связно и едва понятно…
Хондажевский Н.К., «Зимнее исследование нагорного берега Иртыша от Тобольска до Самарова»
