Г. Ромашкин
…Это случилось 14 сентября примерно за час до полуночи. Шлюпка с двумя инспекторами Ханты-Мансийского районного госрыбнадзора на борту — Клавдием Мартыновичем Кайгородовым и Анатолием Афанасьевичем Дорониным медленно передвигала ь вдоль обского берега.
Внезапно оба они услышали звук мотора. Темень — глаз коли, а где-то здесь, на Троицких песках, выступает посреди реки небольшой островок — не врезаться бы. Все-таки врезались. Не в островок — в лодку, в которой сидели два человека.
— Куда летите? Залепило глаза-то, что ли? — услышали инспектора злой голос.
Доронин развернул шлюпку и вплотную подошел к борту лодки неизвестных людей. В этот момент яркий луч фонаря выхватил из темноты лицо одного из них.
— А, старый знакомый, — сказал Клавдий Мартынович, узнав браконьера. Тотолина. — А ну-ка, чем вы тут разживились…
И заглянул в лодку. На дне ее лежали деревянный ящик с сетью и промокший мешок. Узнав инспектора, Тотолин схватил мешок, вытащил из него большого осетра и бросил его в воду.
О том, что случилось дальше, рассказывает А. Доронин:
— Когда мы составляли акт о нарушении правил рыбодобычи, Тотолин назвал себя Щербаковым, а его товарищ — Кудриным. На вопрос Кайгородова, какой у них номер шлюпки, один из браконьеров назвал цифру 190, но тут же был изобличен: луч фонаря высветил номер 171. Затем мы переставили в свою шлюпку ящик с сетью, причем Тотолин пытался оказать сопротивление. Вместе с другим браконьером мы склонились к поврежденному при ударе мотору. В этот момент раздался выстрел. Я еще не успел сообразить, в чем дело, как получил сильный удар в голову. На какое-то время потерял сознание. Очнулся, ощутив на горле чьи-то цепкие пальцы. Оказалось, что душил меня Тотолин. Пытаясь сбросить его с себя, я вместе с ним полетел в воду…
Во всех подробностях эту историю можно излагать долго. Но суть не в этом. Главное, что никак не укладывается в сознании — произошло убийство. Преднамеренное, совершенное человеком психически здоровым, трезвым.
Уже на следующий день органы милиции Ханты-Мансийска нашли преступников, ими оказались жители села Луговское Ханты-Мансийского района А.Г. Тотолин и В.Т. Купреев. Один работал кочегаром на электростанции Белогорского ДОКа, другой — начальником этой станции.
Как установило следствие, Тотолин выстрелом в упор убил старейшего и уважаемого всеми районного инспектора Ханты-Мансийской инспекции рыбоохраны Клавдия Мартыновича Кайгородова. Пытаясь замести следы, он же ударил два раза веслом по голове и участкового инспектора А.А. Доронина. Какую меру наказания получат преступники — это дело народного суда. Нам же придется продолжать эту печальную историю.
Из показания Тотолина членам следственной группы:
— Составив акт, они (инспектора рыбоохраны. Ред.) стали забирать сети, и я сначала отдал их, а затем стал просить обратно, сказав, что у меня четверо детей, а на самом деле у меня их двое… Отталкиваясь от нашей лодки веслом, Кайгородов стоял на носу лодки, а второй из них сидел на корме у мотора. Я не знаю, как получилось, но я схватил ружье, лежавшее в шлюпке, которое зарядил, видимо, раньше еще… И метров с 2,5 выстрелил в Кайгородова, думая убить его, так как был очень расстроен: ведь он наказывает меня уже в третий раз… Вот поэтому я решил его убить…
Но вот что рассказывает Тотолин дальше:
— После моего выстрела Кайгородов упал в лодку и не издал ни звука, и я понял, что убил его… Тогда я ударил два или один раз работника рыбнадзора, стараясь попасть по голове, а куда попал — не знаю. Я хотел оглушить его и забрать документы, а также протокол, составленный на нас, и сеть свою… А когда мы с Купреевым шли с берега домой, то договорились, что о случившемся не будем никому говорить. Мы еще договорились, что я сотру номер 171 и напишу краской на его лодке настоящий, регистрационный номер — 139…
Нет, это уже не похоже на просто яростную вспышку, приведшую к трагедии. Дальше, как видите, следует поистине утонченный план, как окончательно замести следы преступления.
А что же Купреев? Он оказался «поумнее» своего напарника. Никого не бил, не убивал и, по его словам, виновным признает себя частично, ибо на следующее утро не прятал помятый колпак от мотора и вообще не знал, что Кайгородов убит…
Выходит, будь человек даже ранен, то вовсе не обязательно приходить к нему на помощь. Что и говорить, удобная позиция, особенно для тех, кто слаб духом и не находит в себе мужества признаться в совершенном злодеянии.
Поражает и то, что всего происшедшего не поняли или просто не захотели понять в коллективе Белогорского ДОКа. Собрание, на котором присутствовало 157(!) человек, единодушно вынесло резолюцию: «Ходатайствуем перед окружным судом о передаче В. Купреева на поруки коллективу». Какие только похвалы не расточали в адрес обвиняемого тт. Осокин (председатель завкома), Ильиных (главный механик ДОКа), Конахин (слесарь электростанции) и другие: «Дисциплинированный, исполнительный, требовательный, отзывчивый» и т.д.
Есть ошибки, которые прощаются людям. Но ошибка, имя которой — убийство, не прощается никогда.
И вот 30 ноября. В городском Доме культуры выездная сессия окружного суда под председательством И.Н. Маркушина выносит приговор.
За умышленное убийство инспектора Ханты-Мансийской инспекции рыбоохраны К.М. Кайгородова приговорить Тотолина А.Г. к высшей мере наказания — расстрелу. За укрывательство умышленного убийства К.М. Кайгородова приговорить Купреева В.Т. к пяти годам лишения свободы в лагерях общего режима.
Приговор суда был встречен всеми присутствующими с одобрением.
«Ленинская правда», 3 декабря 1971 года
