А. Оленева
Шел 1941 год. Где-то гремела война. Я и мои сверстники поступили учиться в педагогическое училище. Это учебное заведение казалось мне храмом науки. Здание было деревянное, рубленое, двухэтажное, с большими окнами и частыми переплетами, с торца маленькое парадное крылечко, с фасада — стройные молодые тогда березки, как потом я узнала, их посадили в память о себе первые выпускники. А что внутри этого здания?
Помню тот день, когда я со своей подружкой и одноклассницей Аней Лукиных впервые переступила порог этого дома. Мы несли документы, чтобы сдать в приемную комиссию. Несмело поднялись на второй этаж. Перед нами — длинный коридор с чисто вымытыми некрашеными полами. В длину коридора простая узкая дорожка. У каждого окна стояла тумба с белыми салфетками на них и живыми комнатными цветами. Все это простое, созданное чьими-то заботливыми руками создавало уют.
Вдруг дверь одной из классных комнат отворилась и вышла женщина, позже я узнала — это была Лариса Андреевна Величко. Она приветливо нам улыбнулась и указала нужную дверь.
Вскоре были экзамены, зачисление — и вот мы учащиеся педучилища. Первые дни учебы, первые уроки и первое знакомство с нашими учителями. Многих мне хочется вспомнить и назвать. Нина Андреевна Бельская. Первые три военных года она была директором, на старших курсах вела педагогику и психологию. Увлеченная учением Макаренко, она подавала нам материал, построенный на его идеях, подтверждая конкретными примерами. Простоволосая, с открытым русским лицом, всегда элегантно одетая, вызывала к себе уважение.
Георгий Тарасович Величко, тогда завуч и физик, еще не на войне, еще на обеих ногах, очень молод. Иван Федорович Бугров, с ним мы начинали русский язык и литературу. Прекрасный математик —Владимир Христофорович Гильц. Татьяна Афанасьевна Пакина с четкой дикцией и звонким голосом, хрупкая, маленькая женщина с шикарной косой из светлых волос, уложенной короной вокруг головы. Она вела географию. Черноусова Валентина Георгиевна, великая труженица и школьный агроном, это она и Лариса Андреевна уже тогда создали опытный пришкольный участок, пусть в несколько грядок и с небольшим картофельным полем тут же, во дворе училища. Василий Васильевич Попов, преподаватель физкультуры, добрейшей души человек, улыбчивый, всегда в хорошем настроении. Кто еще жив, пусть здравствуют и радуются жизни, кого уже нет с нами — вечная им память.
В тот год набрали две группы. Это был первый набор, когда независимо от национальности все должны были изучать язык: одна группа — ханты, другая — манси. Вели эти предметы русские преподаватели: ханты — Юлия Николаевна Русская, манси — Мария Ивановна Анисимова, на последних двух курсах — Вахрушева Матрена Панкратьевна, сама еще студентка, эвакуированная из блокадного Ленинграда.
Война набирала свою силу. Молодые и здоровые учителя-мужчины уходили на войну или в трудармию. На смену их приходили эвакуированные из военных городов.
Редели и наши ряды — юношей в свой срок по призыву мобилизовали в Красную Армию, многие девчата не приезжали или по состоянию здоровья, или из-за плохого материального положения. Учиться и жить на карточном пайке и на стипендию вдали от дома было тяжело. Остались только те, кто жил в поселке да приезжал из Самаровского и Кондинского районов. Поэтому на третьем курсе нас объединили: из двух групп получилась одна, да и та неполная. Аттестаты получили только 17 человек.
В годы войны жили по законам военного времени. Это карточная система со скудными нормами продуктов и мобилизация на физическую работу.
Это отражалось и на содержании учебного процесса. Наряду со специальными предметами изучали военное дело, вел этот предмет Матвей Александрович Свердлов, побывавший уже на фронте и списанный по ранению. Учитель по-военному строгий и требовательный. Материальную часть боевой винтовки знал в совершенстве, стреляли же мы из малокалиберной. Зато у нас были деревянные макеты-ружья с металлическими штыками, с ними мы отрабатывали правила ношения в строю и в походе, элементарные приемы штыкового боя. Изнуряли ползания по-пластунски в снегу и без спецодежды, изучение противогаза, обращение с ним и мучительные походы в них от педучилища до Самарова и обратно. Готовили из нас и радистов — это знание азбуки Морзе, передача текста на телеграфских ключах-макетах и прием по радио. Преподавала этот предмет Вера Тарасовна Величко, учительница строгая до придирчивости.
Санитарное дело — это оказание первой помощи раненому, разные виды перевязок, наложение шины при кровотечениях и т.д. Все это изучалось на случай, а вдруг война еще затянется.
Обеспечение жизнедеятельности педучилища лежало на плечах учащихся. Заготовка дров для отопления учебного здания и всех подсобных построек, заготовка кормов для животных подсобного хозяйства, ремонт здания — это летом. А осенью мобилизация в колхозы на уборку хлебов, заготовку кормов, копку картофеля. И так до самого октября. Практически летних каникул не было. За тяжелый мужской ручной труд мы, подростки, ничего не получали: ни денег, ни дополнительных продуктов. От такого труда и недоедания всегда чувствовали усталость. Всем было тяжело в годы войны, особенно подросткам, но нам досталось не самое страшное от нее, и этим мы были счастливы. В нас не стреляли, мы не были под бомбежками, не видели человеческих страданий, боли, крови и смертей. В этом плане мы жили спокойно. И наши отцы-фронтовики за нас не боялись.
Кроме учебы и трудовых десантов, были и праздники: это училищные вечера, веселые, интересные по содержанию, в основном на военную тематику. Были и хорошие организаторы художественной самодеятельности, одна из них — Алевтина Тимофеевна Коробинцева, тогда Баженова. Она сама прекрасно читала стихи и монологи. Были и свои солисты, частушечники, танцоры и артисты. Устраивали новогодние елки с игрушками-самоделками, карнавальными костюмами, аттракционами и, конечно, с призами. Шумные, веселые праздники запоминались и жили в душе долго. Может, жизнь в те годы была и другой, а мне она казалась вот такой.
Кончилась война, настал долгожданный мир и день Победы. Пошли мирные дни. В июне госэкзамены, а потом — выпускной вечер.
Нынче у нас двойной золотой юбилей: 50 лет Победы, как у всех, и столько лет, как мы закончили педучилище. В тот день и не думали о таком большом юбилее. 50 лет прошло, а как будто это было вчера, и все еще в ушах звучит джазовая музыка, под звуки которой нам вручали путевки в жизнь — аттестаты об окончании педучилища.
Судьба нас разметала в разные уголки нашей страны, и она у каждого своя и разная. В первый год я потеряла свою подружку Аню Лукиных, с некоторыми прожила в одном городе многие годы, с немногими встречалась случайно. А большинство из нашей группы не видела ни разу со дня окончания. Но помню их лица и голоса, и для меня они всегда молодые и озорные, симпатичные и не очень, но все такие хорошие и родные. Кого-то уже нет в живых. Вечная им память и покой. Кто жив, пусть здравствует и живет долго-долго. Нет и старого здания теперь, это естественно: не вечны и дома, но атмосфера того времени жить будет во мне всегда.
Ханты-Мансийск
«Новости Югры», 1 июня 1995
