В. Андросенко
К сожалению, расхожее мнение о севере как о суровом бесплодном крае прочно укоренилось в сознании многих людей. Я и сам, рассказывая где-нибудь на Большой земле о наших местах, не раз слышал от собеседников: «Ханты-Мансийск? Да что там у вас есть? Снежная пустыня, морозы, тайга да тундра!».
Понятно, что и приезжают они сюда (а население Ханты-Мансийского автономного округа на три четверти состоит именно из приезжих) в большинстве случаев с уже сложившимся психологическим настроем: раз здесь север, значит, надо завозить все — от одежды до продуктов литания. И везут. Картошку — с Волги, помидоры — из Молдавии, капусту — с Украины, лук — с Северного Кавказа. В пути продукты эти несколько раз перегружают из автомашин в вагоны, из вагонов в баржи, оттуда снова в машины. В результате по прибытии в пункт назначения — Сургут, Нижневартовск, Березово или тот же Ханты-Мансийск — по самым скромным подсчетам процентов 30-40 доставленных с таким трудом овощей идет в отвал. Да и оставшаяся часть имеет вид весьма непривлекательный.
Что тут скажешь? И накладно это, невыгодно, и просто некрасиво — выбрасывать в отходы результаты труда человеческого. Но как сломать этот психологический барьер? Ведь и понимают, что колоссальные средства уходят на порчу, на транспортные расходы, на зарплату, наконец, тех, кто обслуживает этот длинный, протянувшийся иногда через весь Союз конвейер. Но — «север, суровый, бесплодный край».
Честное слово, так и хочется крикнуть: «Да остановитесь вы! Посмотрите вокруг без предубеждения! Не так уж и бедна наша северная нива».
И никогда она не была бедной. Еще сто лет назад известные немецкие ученые А. Брэм и О. Финш, побывав в наших местах, обратили внимание на ухоженные пашни и искренне порадовались за человека, который и в высоких широтах остается преданным земле. В своей книге «Путешествие в Западную Сибирь» они писали: «Позади селения, на крутом скате гор, гребень которых был покрыт лесом, взорам нашим представилась весьма приятная и непривычная картина человеческого труда —- правильные огороженные гряды. Это были, конечно, не виноградники, а картофельные огороды, так как с Самарова (ныне Ханты-Мансийск) пояс хлебных растений уже кончился». Да что там картофель! Местные жители выращивали и лук, морковь, редьку, капусту, горох — лето у нас короткое, это верно, но зато солнечной радиации за счет длинного дня растения получают больше, потому и успевают вызреть.
Выращивали, заметьте, сто лет назад и раньше, когда у крестьянина и вооружения-то всего ничего было: лошаденка, да соха или плужок, да деревянная борона, а из удобрений — навоз из-под этой самой лошаденки. Выращивали и позже, после революции, особенно когда организовались колхозы, и мужики почувствовали, что сообща могут горы свернуть. Вот всего лишь несколько цифр. В довоенном 1940 году посевная площадь в округе составляла 11 561 гектар. Урожайность картофеля на полях опытной станции Института полярного земледелия, что находилась в самом северном, Березовском районе, доходила до 218 центнеров с гектара, моркови — 145, брюквы — 344 центнера. В парниках и теплицах собирали по 50 килограммов огурцов с квадратного метра.
Не правы были знаменитые путешественники Брэм и Финш, когда говорили, что «с Самарова пояс хлебных растений уже кончился». Колхозники округа доказали обратное. В том же 40-м году зерновыми было засеяно 8 148 гектаров, а собрано в среднем с гектара озимой ржи по 16,6, яровой пшеницы — 11,1, овса — по 12 центнеров. Березовяне же и вовсе диковинные урожаи получали: овса — 31, ячменя — 26, яровой пшеницы — 27 центнеров с гектара. Тогда впервые в истории государство закупило у наших колхозников свыше 180 тысяч пудов хлеба. Каково?
Да что там овес, пшеница, если даже плодоносили деревья «стелющегося» сада, выращенного на Самаровском опорном пункте того же Института полярного земледелия!
Где все это сейчас? Какой недобрый дух заставил забыть о том, что уже было сделано для освоения Севера, зародил и взрастил в нас иждивенческие настроения?
Я намеренно сгущаю краски. В округе действуют 35 совхозов и колхозов. Они выращивают картофель и овощи, производят мясо, молоко и пушнину. Но ведь сельскохозяйственное производство должно идти в ногу с ростом населения, тем более, что возможности для этого есть, а оно так не развивается.
Ну, бог с ними, с зерновыми. Все-таки пшенице лучше расти в местах поюжнее, где ей самой природой предназначено. У нас в нее больше труда вложишь, чем отдачи получишь. Но другие-то культуры можно возделывать!
В Ханты-Мансийске уже несколько десятков лет действует сельскохозяйственная опытная станция. В задачи ее, помимо прочего, входит селекция новых и районирование уже известных культур. Работники станции под руководством заслуженного агронома республики А.В. Корепановой вывели прекрасный сорт картофеля «Ханты-Мансийский». Он отличается хорошими вкусовыми качествами, дает урожай до 200 центнеров с гектара, может долго храниться. Здесь же районированы и многие другие сорта, в том числе широко известные «Берлихинген», «Приекульский ранний», «Приобский». Опытная станция не только дает рекомендации по выращиванию различных культур, но и снабжает совхозы посевным материалом: 750—800 центнеров ценнейших элитных семян картофеля рассылает она ежегодно во все концы округа.
В течение пяти лет она может полностью обеспечить все хозяйства сортовыми семенами. А сортность, между прочим, увеличивает урожайность в среднем на 21 процент.
Но ведь это слишком хлопотно для некоторых хозяйственников — завозить семена, качественно хранить их, следить за чистотой посадки, пропалывать, удобрять землю… Проще завезти картошку для питания. Вот и ставят палки в колеса, пытаясь доказать, что не подходят здешние условия для земледелия.
Такой пример. Вскоре после передачи совхоза «Сургутский» в систему Миннефтепрома его руководители обратились в главк с требованием освободить их от выращивания картофеля, так как местные песчаные почвы якобы не пригодны для него. Чтобы опровергнуть это мнение, в совхоз выехали сотрудники опытной станция А.В. Корепанова и А.В. Казанцева. В 1969 и 1970 годах они проводили посадку картошки, прополку, уборку. Совхоз помощи никакой не оказывал. Две уже немолодые женщины сами возили в бочках навозную жижу на поле, поливали ею песок, мотыжили землю, уничтожая сорняки. И свое все же они доказали: получили урожай по 140 центнеров с гектара. Казалось бы, предубеждение сломлено. Ан нет. По-прежнему не желают сургутяне заниматься этой культурой. Ездить к ним каждый год? Но ведь, в конце концов, у научных работников совершенно другие задачи.
К счастью, не все хозяйственники в штыки принимают земледелие. Полностью обеспечены сортовыми семенами совхозы «Кондинский», «Реполовский», «Урманный», «Тундринский» и другие.
Ханты-Мансийская станция поставляет не только семена картофеля. Отсюда идут и капуста, и морковь, и помидоры, и огурцы. Причем, высокоурожайных сортов. В девятой пятилетке, например, здесь в среднем получали по 540 центнеров капусты с гектара, морковь дает по 200-250 центнеров, хорошо растут столовая свекла, брюква.
Практикой проверено: хозяйства, установившие с учеными тесную связь, получают ощутимую выгоду. Недаром совхоз «Кондинский», к примеру, в крайне неблагоприятном 1979 году, когда была очень высокая вода, а лето выдалось холодным и дождливым, смог получить на круг по 120 центнеров картошки и по 200 с лишним центнеров капусты с гектара.
Так бы и другим хозяйствам, да расширив площади. Но нет. Зарастают потихоньку кустарником пашни. По сравнению с 1940 годом сейчас пахотной земли стало вдвое меньше — 5 860 гектаров, причем, из них 4 520 гектаров занято под кормовыми культурами. Это о чем-то говорит?
А по подсчетам сотрудников опытной станции, 3-4 тысячи гектаров картофельных полей могли бы обеспечить этим важным продуктом питания нынешнее население округа.
Окончание следует…
