А. Николаев
УКАЗ Президиума Верховного Совета СССР
О награждении народного дружинника Попова В.Н. орденом «Знак Почета»
За мужество и самоотверженные действия, проявленные при задержании вооруженного преступника, наградить народного дружинника Попова Виталия Николаевича орденом «Знак Почета» (посмертно).
Председатель Президиума Верховного Совета СССР А. Громыко.
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР Т. Ментешашвили.
Москва, Кремль, 7 августа 1987 г.
- Круги безответственности
…Конвой ввел его, и взволнованный шум в зале красного уголка Нижневартовского авиапредприятия тотчас же утих. Он прошел, низкорослый и угрюмый, внимательно глядя под ноги, будто боясь упасть. Тяжело сел.
Десятки пар глаз вперились в Хуснутдинова с нескрываемой ненавистью. Они видели убийцу. Уж здесь-то презумпцию невиновности трудно было употребить: убийство совершилось в открытую. Преступление зверское, циничное, до невозможности наглое.
Несколько дней в Нижневартовске длился процесс под председательством члена суда Ханты-Мансийского автономного округа М.Р. Диманова, и все эти дни зал был неизменно полон.
В неотвратимости наказания теперь уже не сомневался никто тревожило другое: как могло получиться, что злодеяния, совершенные Хуснутдиновым год с лишним назад, разбираются только теперь, в сентябре 1987 года? На ком лежит вина за следственные проволочки? Кто и как наказан за служебную нерадивость? Да и, наконец, как и почему все это могло произойти? На все эти и множество возникающих попутно вопросов и предстояло ответить суду.
События, положенные в основу нашего повествования, уже неоднократно становились достоянием и людской молвы, и печати всех рангов. Но содержащийся в этой истории нравственный урок должен стать серьезным предупреждением для всех.
Это и заставило нас еще раз вернуться в недавнее прошлое и рассказать о случившемся более подробно, ничего не утаивая.
Итак, пройдемся по этой преступно-халатной цепочке.
…«Бузить» Хуснутдинов (ранее, кстати, отсидевший шесть лет за покушение на умышленное убийство) начал еще 19 января 1986 года в поселке Покачи. Напившись пьяным, он ударил ножом в живот сварщика НГДУ «Покачевнефть» Калимуллина. И хотя пострадавшего все же удалось спасти, ранение было классифицировано как жизнеопасное в момент нанесения.
Злоумышленник скрылся. Однако, несмотря на то, что на него был объявлен розыск, искать Хуснутдинова никто не торопился. Об этом деле следователь Лангепасского ГОВД Храмов, похоже, попросту… забыл.
А Хуснутдинов, пользуясь такой бездеятельностью следственных органов, далеко и убегать не стал, а перебрался в близлежащий поселок Поточный, где и устроился работать электриком в Бавлинском УБР объединения «Татнефть».
Там же 11 апреля он совершил аналогичное преступление. На сей раз жертвой — опять же пьяного разбоя — оказался водитель Шараев. Он был также ранен в живот.
Дело попало к следователю Нижневартовского РОВД Казаченко. Тот, проявляя истинные «чудеса» оперативности, пишет… письмо начальнику Бавлинского УБР, которое заключает такими словами:
«…Прошу также обязать Хуснутдинова явиться в Нижневартовский РОВД по указанному адресу в любое время. Если он в настоящее время не работает во вверенной Вам организации, то прошу сообщить его местонахождение».
Вот до чего нынче деликатное обхождение с гражданами, совершающими правонарушения по статье 108 УК РСФСР (умышленное тяжкое телесное повреждение)!
Понятное дело, Хуснутдинов и не думал являться «по указанному адресу», сочтя за благо и дальше ходить, где ему заблагорассудится.
Так, в ночь на 18 мая он оказался в Нижневартовском аэропорту.
- О старом горе со свежей болью
Молодому коммунисту Виталию Попову едва исполнилось двадцать пять. Закончил он Минское авиационно-техническое училище гражданской авиации. Был молчаливым, застенчивым, вполне отвечал определению «архангельский парень» — не только по месту рождения, но и за свой спокойный, уравновешенный нрав.
И, несмотря на это, выступил с инициативой создать в Нижневартовском авиапредприятии оперативный комсомольский отряд, главным девизом которого было: не проходить мимо беспорядков. Попов был единодушно избран комиссаром ОКОД.
…В ту роковую ночь Виталий в перерыве между работой решил пройтись по аэропортовскому залу ожидания. Эту пьяную приземистую фигуру он заприметил сразу — мужик глядел зло, исподлобья. Попов предъявил ему удостоверение дружинника, но тот вдруг люто взревел: «Лучше не подходи!». Виталию все же удалось доставить пьяного в дежурную часть аэропорта.
На исходе был третий час ночи. Дежурный старшина Гаянов был как раз занят оформлением протокола на еще трех подвыпивших. От нечего делать Виталий стал у двери.
(Из протокола допроса Хуснутдинова:
«Я несколько раз пытался выйти из дежурной части, но меня все время останавливал какой-то парень, стоящий у двери, и возвращал на место. Не знаю, какие чувства во мне играли, только я возненавидел этого парня и, достав из кармана складной нож, сильно ударил его по горлу. Удар я наносил с целью убить, и шел на это сознательно, все понимая…»).
Так от руки опустившегося негодяя оборвалась молодая жизнь.
Нанеся удар, Хуснутдинов бросился бежать. И скрылся бы вновь, не среагируй на происшедшее находившиеся в помещении вахтовики. Они сразу же кинулись догонять преступника и, догнав, скрутили ему руки. Не сделай ребята этого, Хуснутдинов, пожалуй, без труда растворился бы среди пассажиров.
Скончался Виталий Попов на операционном столе.
Многое здесь остается до сих пор непонятным.
Почему, к примеру, старшина Гаянов не обыскал тотчас же Хуснутдинова и не изъял нож?
Почему он допустил скопление людей в дежурном отделении?
Итак, на сей раз Хуснутдинова, хоть и с трудом, но удалось задержать, и он был помещен в Нижневартовский ИВС (изолятор временного содержания).
Случилось это 18 мая 1986 года.
- «Дуплет в угол!», — как сказал бы капитан Жеглов
А спустя неделю, — 25 мая — следователь Нижневартовского РОВД майор Бояркова (ею по непонятным причинам было принято к производству дело по эпизоду с Калимуллиным — то самое, которое, помните, «забыл» лангепасский «знаток» капитан Храмов) подписывает постановление об объявлении розыска… Хуснутдинова, который, видите ли, еще 19 января «скрылся и местонахождение его неизвестно».
Долго, кстати, ломал голову окружной суд, зачем Боярковой понадобился этот канцелярский выверт, но так и не сумел найти тому логическое объяснение.
А спустя еще какое-то время — 11 июня — в розыск за Хуснутдиновым, спокойно поплевывающим в это время в тюремную парашу, бросился уже знакомый нам майор Казаченко, решившийся, наконец, объявить хоть бумажный розыск злоумышленника.
Так по первым двум делам Хуснутдинов «разыскивался» нижневартовскими пинкертонами аж до 11 октября!
Да, да, невероятно, но факт: «разыскивали» преступника, который уже давно был арестован за другое преступление и находился в их же ИВС.
«Поистине редкий случай в следственной практике, — сошлюсь здесь на мнение транспортного прокурора Л. Лазарева, — когда два следователя в одном отделе вели два дела на одно и то же лицо и за аналогичное преступление.
Можно представить себе уровень их взаимодействия. Сидели рядом, искали одного и того же преступника. А фактически вообще не занимались расследованием.
Надо отметить и то, что за каждое (только из первых двух! — Авт.) совершенное преступление Хуснутдинову грозила мера наказания до восьми лет лишения свободы строгого режима. Но этот опасный для общества человек свободно разгуливал в Нижневартовском районе.
Для работников милиции эти обстоятельства имеют название — махровая беспечность, бездеятельность, нерадивое отношение к исполнению своих прямых служебных обязанностей. Можно прямо сказать, что смерть человека и причинение тяжких телесных повреждений двум другим лежат на совести работников милиции».
Справедливости ради упомянем, что все они, виновные в некачественном расследовании уголовных дел, понесли наказание.
Так, начальник Лангепасского городского отдела внутренних дел Колодеев предупрежден о неполном служебном соответствии, а следователи Храмов и Казаченко вообще уволены из органов милиции.
Привлечены к строгой дисциплинарной ответственности заместитель начальника следственного управления УВД облисполкома Тофелюк и начальник следственного отдела УВД Ханты-Мансийского окрисполкома Усольцев, не обеспечившие контроль за расследованием дел, а также сотрудники Харитонов, Петров, Бояркова и Савин.
Начальник следственного отдела УВД Нижневартовских горрайисполкомов Пономарев освобожден от занимаемой должности и привлечен к партийной ответственности.
Хуснутдинов же впервые предстал перед окружным судом только в ноябре прошлого года. Но суд под председательством П.М. Хохлова вынужден был вернуть кое-как слепленное дело на дополнительное расследование,
На состоявшемся 10 сентября судебном разбирательстве были выяснены мельчайшие подробности всех трех преступлений Хуснутдинова, допрошены все потерпевшие и свидетели.
При назначении наказания суд учел и характер, и общественную опасность совершенных преступлений, а также нелестные данные о личности виновного.
Смягчающих обстоятельств по делу суд не установил.
Хуснутдинов не только не раскаялся в содеянном, но, наоборот, узнав о смерти Попова, радостно воскликнул: «Вот это чистая работа, это мне нравится!»
Суд назначил Хуснутдинову исключительную меру наказания — смертную казнь.
…Можно понять негодование и боль, выпавшие на долю родных и близких Виталия Попова. Он навсегда остался в строю городской комсомольской организации, а ОКОДу присвоено его имя.
Всех нас в равной степени объединяет ненависть к преступникам — насильникам и убийцам, бандитам и грабителям, казнокрадам и мздоимцам. И все же уверен: судье вместе с народными заседателями пришлось многое взвесить, прежде чем решиться назначить смертную казнь даже такому конченому человеку, каким предстал перед судом тридцатипятилетний Хуснутдинов.
Ведь, наказание — не месть. Потому хочется надеяться, что суд уверен сполна: преступившему закон больше нет смысла давать шанс на перевоспитание, на исправление, что общество его отторгло.
Тяжело дается такая уверенность…
г. Нижневартовск
«Ленинская правда», 3 октября 1987 года
