Альбина Глухих
Историю, о которой хочу рассказать, слышала давно, но не было возможности узнать ее детали. Жена «героя» отказалась говорить на эту тему, сославшись на слабую память, хотя в деревне, где она живет, о ней мнение однозначное: сама шаманит. Недавно мне повезло: ту давнюю историю рассказала ее дочь.
…Жила в деревне пожилая слепая женщина. Она лечила «плохие» животы, бесплодие, трахому, вылизывая языком глаза… Многое умела делать с помощью заговоров, наговоров, заклинаний. На камлания детей не пускали, видимо, нельзя было, да и властей побаивались, памятуя недавнее преследование знахарей и шаманов. Ребятишки же все равно умудрялись подсмотреть, подслушать.
Отец моей знакомой жил отдельно от семьи, но, тяжело заболев, умирать приехал в родную деревню. Дочь уже была почти взрослым человеком, может, поэтому ей разрешили быть в комнате, где стоял гроб с отцом и куда пришла вскоре шаманка. Она принесла с собой чурочку и большой нож. Вначале она молча смотрела на усопшего, потом что-то забормотала неразборчиво, снова молчала, будто прислушивалась к чему-то извне. Взяв нож в правую руку, стала постукивать по чурке, все дробнее и громче… Ее стало трясти, женщина впала в транс, закрутилась, завыгибалась. Она вроде бы никого не видела в комнате, хотя там была дочь умершего и еще один мужчина. Юбки развевались, лицо исказилось, она постоянно спрашивала: ты меня слышишь, ты меня слышишь?
С кем она общалась, кого вопрошала — духа умершего хозяина или вызывала кого-то из потустороннего мира? Присутствующие в ужасе замерли, не отрывая глаз от камлающей шаманки. А та громко говорила: ты уже поднимаешься, я вижу, отвечай мне.
Молодой женщине казалось, что отец вот-вот встанет из гроба или сам гроб поднимется, как в знакомой со школьных лет повести Гоголя, но ничего не изменилось. Мертвец лежал неподвижно, как и положено умершему человеку, и ни одна черточка его лица не дрогнула. Однако незрячим глазам шаманки представлялась совсем другая картина. Она начала разговор с покойником: «Ты меня слышишь?». И произошло самое невероятное и жуткое Покойник глухо ответил: «Да».
Диалог продолжался… «Ты на жену — (следовало ее имя) — не обижайся, она ведь хорошая. Обижаешься? Обижаешься? И на детей? Хочешь всех наказать? Дом подожжешь?»
Отец говорил скупо, его ответы звучали глухо, но понять можно было, к тому же шаманка вслух повторяла его слова. Не могла я выяснить причины общения шаманки с умершим, но, возможно, родственники хотели знать свое будущее и знать отношение к ним умершего главы семьи. Шаманка не убеждала покойника не делать зла родным, а просто делала, так сказать, гласным его решение. Он пообещал поджечь дом и надо было как-то предотвратить беду. Шаманка предложила жене полезть с ней вместе на чердак и там что-то сделать.
Чем они там занимались, какими были колдовские действия, моя рассказчица не знает, но они оказались напрасными. Угроза умершего осуществилась. Ровно через полгода дом вдруг загорелся с сеней, хотя там ничего не было огнеопасного и вообще в доме на тот момент людей не оказалось. Загорелся ни с того, ни с сего.
Огонь погасили, но имущество пострадало сильно. Дочь тогда осмелилась спросить мать, почему отец так поступил с Ними. Мать ответила загадочно: тебе этого не понять.
В дремучую древность уходит языческая вера аборигенов Севера. Нам, даже давно живущим в округе, наверное, не суждено проникнуть в ее тайны. Что стоит за рассказанным мной случаем, судить не берусь. Был ли это факт массового гипноза или что-то другое? Как знать. Но так было.
«Новости Югры», 15 февраля 1992 года
