Быт военного времени. Зарисовки из газетного архива

Наталья Пивоварчик

Ежедневный героический труд, голод, сбор денег и вещей для фронта – вот с чем ассоциируется у нас жизнь в тылу во время войны. Фильмы и воспоминания свидетелей тех лет хранят лишь самые яркие, значимые моменты, между тем, жизнь людей состояла не только из подвигов, но и из обычных будней. О бытовой стороне жизни северян часто писала газета «Сталинская трибуна». И здесь, как ни в какой другое теме, было место не только рассказам о достижениях, но и острой критике, иронии и даже сарказму.

За день до войны

«В этом году в Ханты-Мансийске было посажено до тысячи деревьев и кустарников. Сейчас их осталось не более одной трети. Зеленые насаждения уничтожаются животными, истребляются детьми. И все это творится под боком у поселкового Совета, который, покойно созерцая беспорядки, проявляет неуважение к собственному решению об озеленении поселка».

Очень символично, что эта короткая заметка была опубликована в «Сталинской трибуне» 21 июня 1941 года. Казалось бы, на следующий день о проблеме эстетического вида поселка хантымансийцы должны были забыть всерьез и надолго. Поначалу так и было, перед ужасом войны все остальные проблемы ушли на задний план. Но жизнь все равно берет свое. И тема благоустройства улиц и общественных мест снова заняла прочное место на страницах газеты. Потому что писать было о чем. Молодой поселок, строительство которого началось в 30-х годах, был еще очень далек от статуса столицы региона. К сожалению, сохранилось мало фотографий Ханты-Мансийска и Самарово военных лет, и о многом мы можем судить только из архивных материалов газеты.  Вот, к примеру, небольшая зарисовка постоялого двора в Самарово 1941 года:

«Ежедневно на Самаровском постоялом дворе, принадлежащем промартели имени 25 октября, скапливается 60 и более человек. Приезжают колхозники из деревень, из юрт далекой тундры. Но условий для отдыха проезжающим не создано. Вид самого помещения исключительно неприветливый, не соблюдаются никакие санитарно-гигиенические правила. В ночное время царит полумрак из-за отсутствия доброкачественных ламп. Недостаточно топчанов и коек, люди вынуждены спать на полу».

Борьба с грязью и вшами

Действительно, с санитарными нормами в окружной столице, как и во всем регионе, были большие проблемы. Во многих районах отсутствовала канализация, и нечистоты выливались прямо во дворы, не хватало даже простейших уборных с удобствами на улице. Актуальной была проблема завшивленности населения. Все это в любой момент могло привести к развитию эпидемий, которые в военное время были просто не допустимы. Именно во время войны Ханты-Мансийск был разбит на участки, к каждому из которых прикрепили медицинского работника. В его задачу входило изучить санитарное состояние своего участка и выявлять первые случаи заболеваний. В помощь медикам назначили общественных санитарных инспекторов, они должны были делать подворные обходы, следить за санитарным состоянием домов и квартир, проводить санитарную обработку.

Испытание водой и медными трубами

Не зря до сих пор говорят: Ханты-Мансийск – город контрастов. В то время, когда медицинские работники вели борьбу за соблюдение населением санитарно-гигиенических правил, горожане вели свой бой – за возможность помыться в общественной бане. Это учреждение было излюбленным объектом фельетонов в окружной газете. Вот уж где можно было разгуляться журналистам и горожанам: то воды в бане нет, то температура в парилке едва выше нуля, то тазиков в четыре раза меньше, чем моющихся.

«Вечер выходного дня. Двери Ханты-Мансийской городской бани широко раскрыты. Голые мужчины с тазами в руках выскакивают оттуда и прыгают в ближайшие снежные сугробы. Зачерпнув снег, они, вздрагивая от холода и изрыгая проклятия, несутся бешеной прытью обратно. Среди обнаженных людей мелькает одетая в полушубок фигура начальника горкомхоза Соколова. Глава коммунального хозяйства тоже тащит таз со снегом.

Решив открыть секрет столь странных действий, заходим в баню. Ларчик открывается просто, как говорится в басне Крылова. В бане нет холодной воды. Не желая ошпариваться кипятком, моющиеся организовали доставку снега. Начальник горкомхоза принял участие в этой операции отчасти из любви к ближнему, но главным образом потому, что сам пришел помыться. Кто виноват в этой снежно-банной истории?

— Горкомхоз, конечно, не виноват, – заявляет тов. Соколов. – Мы же не думали, что столько народу придет мыться и что будет такой спрос на холодную воду.

В бане люди должны мыться водой – такова бесспорная истина. Вот эту-то простую истину мы вынуждены, к сожалению, напомнить забывчивым руководителям коммунального хозяйства».

(«Сталинская трибуна», 24 марта 1942 года)

К слову, через полтора года в Ханты-Мансийске была построена новая баня, но порядки в ней остались старые: ни тепла, ни воды, ни тазов.

О санях и лопатах

«Для того чтобы пообедать в столовой Ханты-Мансийского рыбкоопа, надо потратить полтора, а то и два часа.

— Как быстрее обслужить, когда в столовой имеется всего 10 мисок и пяток ложек? – заявляют официантки.

Когда же правление рыбкоопа позаботится о том, чтобы клиенты могли не стоять в хвосте за ложкой?»

(«Сталинская трибуна», 10 октября 1943 года)

Дефицит элементарных вещей был характерной проблемой военного времени. И это закономерно, если речь идет о материалах и предметах, которые необходимо было ввозить из других регионов. Но, что удивительно, в Ханты-Мансийском округе, богатом древесиной, большой редкостью были именно деревянные бытовые изделия.

Так, в ноябре 1942 года в «Сталинской трибуне» вышли сразу два материала на эту тему. Первый повествует о безуспешных поисках в окружной столице продажных саней и деревянных лопат:

«…Зима застает без саней часть колхозов, хозяйственные организации и даже отдельные лесозаги, промартели и промкомбинаты нашего округа, которые давно обязаны заниматься изготовлением обозотранспортных изделий. С наступлением зимы важное значение в быту трудящихся приобретает деревянная лопата. И вот этого предмета в Ханты-Мансийске нигде не купишь. Щепными изделиями здесь не балуют потребителей».

Вторая заметка посвящена проблеме покупки детских санок. Корреспондент газеты выяснил, что промышленные комбинаты Ханты-Мансийска и Самарово изготовлением таких изделий не занимаются. «А ведь лесу у нас хоть отбавляй, мастера тоже найдутся. По-видимому, не хватает только одного – желания руководителей промкомбинатов пойти навстречу запросам населения».

Бюджет в сто бутылок водки

Сохранились в газете и данные о том, сколько средств выделялось на благоустройство Ханты-Мансийска. Так, в том же 1942 году на эти цели было выделено 33 000 рублей, часть этих средств должна была пойти на постройку новых и ремонт старых тротуаров, отсыпке дорог по улицам Коминтерна и Ленина. Сейчас трудно представить, какие это были суммы. Для сравнения, бутылка водки на рынке стоила от 300 до 600 рублей, а зарплата офицеров младших чинов составляла 2000-3000 рублей.

Очевидно, что во время войны расходы на благоустройство были урезаны, но даже эти скромные бюджеты не осваивались. К примеру, в 1943 году на капитальный ремонт коммунальных зданий в Ханты-Мансийске было запланировано 29 000 рублей. К середине лета из них было освоено 4 200 рублей. А на ремонт и постройку тротуаров к этому же времени затрачено 750 рублей — лишь седьмая часть отпущенных средств.

Причина такой неэффективной работы, по мнению корреспондентов газеты, не война, а человеческий фактор. В то время, когда обычные рабочие трудились в поте лица, отрабатывая по несколько смен за сутки, «руководители поселка, прикрываясь условиями военного времени, не стали заниматься своим поселковым хозяйством».

Осенью и весной Ханты-Мансийск и Самарово утопали в грязи, зимой – в снегу, тротуары и дороги порой не расчищались даже у административных зданий. «Видимо, поселковый Совет считает роскошью военного времени иметь чистые дворы и улицы, хорошие тротуары» — иронично отмечает «Сталинская трибуна» и тут же приводит в пример жителей блокадного Ленинграда: «В самые тяжелые дни блокады, во время жестокого артиллерийского обстрела выходили они убирать дворы, улицы, площади».

Генеральная уборка накануне Победы

Судя по архивам газеты, основательно наведением чистоты в окружной столице занялись лишь в апреле 1945 года, когда стало очевидно – празднование дня Победы не за горами. 6 апреля было принято исполкома Ханты-Мансийского поселкового Совета депутатов трудящихся. Этот документ обязывал руководителей всех предприятий и частных домовладельцев провести до 1 мая полную очистку дворов и территорий от нечистот, мусора и захламленности; к 28 апреля 1945 года исправить мусорные ящики, помойные ямы, уборные, а там, где таковые отсутствуют, обеспечить их постройку; проводить ежедневную уборку дворов, тротуаров и водосточных канав; вывозить нечистоты только на свалки. Нарушителям этих правил грозил штраф до 100 рублей или исправительно-трудовые работы на срок до одного месяца.

Читая зарисовки военного быта, я вспоминаю свое детство. Как ходили осенью в школу по доскам, выложенным в один ряд вдоль заборов, оступишься – утонешь в мясистой грязи по колено. И одинокий фонарь – единственный на всю улицу, как было радостно хоть на минуту оказаться в его свете темным зимним утром или вечером. Это были 90-е годы. Победив в Великой войне, мы еще 50 лет не могли просто благоустроить наш город. Хорошо, что уже мои дети, слушая эти истории, лишь удивляются и с сомнением качают головой: неужели такое было?