Крестьянская ссылка

Источник. Фото РОМЦ Сургутский район

Историю сургутской ссылки нельзя рассматривать без крестьянской ссылки, самой масштабной по своему размаху. В 1930-е гг. Сургут как и весь Ханты-Мансийский округ стал одним из районов расселения нескольких десятков тысяч раскулаченных крестьян.

В конце 1925 г. Советское правительство взяло курс на форсированную индустриализацию, включавшую в себя меры по обеспечению экономической независимости СССР, приоритетного развития тяжелой и оборонной промышленности, преодоления отставания от стран Запада. Индустриализация была призвана покончить с безработицей и увеличить численность рабочего класса – главной опоры советской власти. Выполнение поставленных задач требовало огромных финансовых, материальных и людских ресурсов. Индустриальный рывок тяжело отразился на положении сельского хозяйства. Чрезмерное налоговое обложение, высокие цены на промышленные товары, искусственное снижение государственных закупочных цен на хлеб привели к сокращению поставок зерна государству и недовольству крестьянского населения. В конце 1927 г. произошел глубокий хлебный кризис, что ухудшило экономическое состояние страны и поставило под угрозу выполнение плана индустриализации.

Для активизации хлебозаготовок руководство страны прибегло к чрезвычайным мерам: конфискация хлебных излишков, запрещение свободной торговли хлебом, массовое подавление сопротивления крестьян и т.д. Эти действия еще более обострили отношения между государством и сельским населением, что проявилось в многочисленных крестьянских мятежах, сознательном сокращении крестьянскими хозяйствами посевных площадей и поголовья скота.

В конце 1929 г., на ноябрьском Пленуме ЦК ВКП(б), партийным руководством была провозглашена задача проведения в зерновых районах «сплошной коллективизации», которая предусматривала вовлечение в колхозное строительство бедняцко-середняцкого населения при одновременной решительной борьбе с кулачеством. Именно зажиточная прослойка крестьян, именуемая кулаками, по утверждению партийного руководства, препятствовала объединению крестьян в колхозное хозяйство.

В рамках проведения сплошной коллективизации — это препятствие должно было быть «устранено». 30 января 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». На его основе 1 февраля 1930 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством». В этих документах подчеркивалась необходимость организованно провести ликвидацию кулацких хозяйств. В районах сплошной коллективизации намечалось отменить действие законов об аренде земли и применении наемного труда, конфисковать у кулаков средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия по переработке, кормовые и семенные запасы.

Конкретные меры по выселению раскулаченного крестьянства были намечены секретной инструкцией ЦИК и СНК СССР от 4 февраля 1930 г. «О мероприятиях по выселению и раскулачиванию кулаков, конфискации их имущества» и секретным приказом ОГПУ № 44/21от 2 февраля 1930 г.

Согласно этим документам все кулаки подразделялись на три категории, каждая из которых имела свое особое название в зависимости от применяемых к данной категории крестьян мер со стороны властей:

— «Контрреволюционный актив, борющийся против колхозов и переходивший на нелегальное положение». К этой группе относились организаторы террористических актов и антисоветских мятежей. Главы семей подвергались аресту, предавались суду. Их «дела» рассматривали «тройки», состоящие из представителей территориальных органов ОГПУ, обкомов ВКП(б) и прокуратуры. «Раскулаченные» этой категории, как правило, направлялись в исправительно-трудовые лагеря, подвергались высшей мере наказания.

— «Богатые кулаки, ставшие оплотом антисоветского актива» — крупные кулаки, бывшие полупомещики, выступавшие против коллективизации. Сюда же относились и члены семей «кулаков первой категории». Им предстояло выселение из районов сплошной коллективизации в северные и отдаленные регионы страны. Списки кулаков второй группы составляли местные органы власти, согласно постановлениям общих собраний колхозников, батраков и бедняков, после утверждались окружными исполнительными комитетами.

— «Все остальные кулаки». Эта наиболее многочисленная (до 80%) группа крестьян должна была быть расселена в пределах тех территорий (республик, краев, областей), где они ранее и проживали. Как правило, им отводились худшие в плодородном отношении земли за пределами колхозов.

Со временем эти категории смешались и перестали что-либо значить на практике. Зачастую выселению с конфискацией имущества подвергались так называемые подкулачники — середняки, бедняки и даже батраки, уличенные в антиколхозных действиях.

Мероприятия по раскулачиванию применялись, как мера воздействия против крестьян, не желавших вступать в колхозы. Власть стремилась запугать их и заставить влиться в колхозное строительство. Конфискованное у «раскулаченных» имущество позволяло активизировать, привлечь на свою сторону бедняков и создать экономическую основу создаваемых колхозов.

Выселение раскулаченных крестьян и членов их семей осуществлялось в отдаленные, малозаселенные и плохо освоенные, с экономической точки зрения, районы СССР: Северный край вместе с Карелией и Кольским полуостровом, Сибирь, главным образом ее северные районы, Урал, Казахстан и Дальний Восток. Кроме того, раскулаченные крестьянские семьи расселялись в засушливых неплодородных степях Северного Кавказа, южной Украины, а также горных районах Средней Азии. Это «великое переселение» осуществляли ОГПУ (Объединённое государственное политическое управление) и его органы на местах.

Нигде и никогда ранее принудительные выселения огромных групп населения не проводились с таким размахом, ценой огромных человеческих жертв.

Государство разработало целую схему производственного использования кулацкого труда в конкретных сферах экономики. Оно стремилось за счет раскулаченных крестьян восполнить дефицит дешевой рабочей силы для развития отдельных отраслей промышленности в отдаленных и малообжитых районах СССР.

В начале 1930-х гг. в советских нормативных документах появилось ключевое понятие «спецпереселенцы», обозначающее правовой статус выселенных на спецпоселение кулаков. Со временем, исходя из смены приоритетов власти в отношении перспектив использования репрессированного крестьянства, в терминологии происходили изменения. С 1934 г., после прекращения массового выселения раскулаченных, они стали именоваться трудпоселенцами, в 1944–1949 гг. – вновь спецпереселенцами, а с 1949 по 1954 гг. – спецпоселенцами.

Одним из районов расселения стал север Уральской области (административно-территориальная единица, существовавшая СССР в 1923—1934 г.), в состав которого входили национальные округа: Остяко-Вогульский (с 1940 г. – Ханты-Мансийский) и Ямальский (с 1940 г. — Ямало-Ненецкий). Эта территория в представлениях советского руководства нуждалась в форсированном развитии лесной и рыбной промышленности. Первоначально предполагалось, что для решения этих задачи формирование необходимых кадров будет осуществляться за счет вербовки и переселения населения из центра страны. Но такому масштабному переселению должны были предшествовать работы по созданию необходимой инфраструктуры, строительства жилья. Однако советское руководство, понимая всю сложность и трудоемкость поставленных задач, поднимают вопрос о возможности заселения Севера заключенными. Так определились пути массовой крестьянской ссылки.

Крестьянская ссылка в наш регион осуществлялась в 3 этапа

Первый этап начался в феврале 1930 г. и продолжался в два приема – до навигации и с ее начала до осени 1930 г. Отправной датой начала ссылки называют 16 февраля 1930 г., когда Тюменский окружком ВКП (б) выселил 1321 семью, около 6000 человек, из них 1816 детей. Основным местом расселения для этих крестьян стали Березово и Сургут.

Всего на первом этапе в Остяко-Вогульский национальный округ были выселены 4663 крестьянской семьи (22 315 человек) из Омской, Свердловской, Челябинской и Астраханской областей.

Наиболее массовое переселение состоялось во втором этапе, длившемся весной и летом 1931 г., когда в 33 района Уральской области было вывезено 47,1 тыс. семей, из них в наш округ принял 6303 семьи (33800 человек).

Третий этап (весна 1932 г. – весна 1933 гг.) характеризуется сокращение численности раскулаченных крестьян и расширением состава репрессированных за счет городских «деклассированных элементов», населения приграничных районов СССР (Украина, Белоруссия), лиц, осужденных на срок от 3 до 5 лет с заменой отбывания срока заключения на спецпоселении. На этом этапе в Остяко-Вогульском национальном округе было учтено 6459 семей (32 000 человек). В 1932 г. ссыльные составляли 30% от общего числа населения округа. В 1931 г. на спецпоселении в Сургутском районе проживали 8973 переселенца, в 1932 г. – 8812, в 1934 г. – 8949.

Условия транспортировки крестьян и членов их семей на место ссылки были просто чудовищными. Сначала людей под конвоем везли на железнодорожные станции, потом поездами в холодных товарных вагонах до Тюмени. Далее на лошадях до Тобольска или села Демьянское, после чего по реке на больших баржах везли на спецпоселение в Остяко-Вогульский округ. Людей грузили в трюмы барж по 600 – 900 человек, вместо положенных 300 — 400. Люки закрывали. Один раз в сутки спускали в трюмы на веревках, в мешках хлеб и в ведрах воду. Многие спецпереселенцы не доехали до конечного пункта назначения, умирали от болезней, истощения и старости. Матери оставляли своих умерших детей в попутных деревнях не похороненными. Нередко навсегда оставляли младенцев в чужих семьях, не надеясь довезти их живыми до места назначения.

Зимой 1930 г. оформился Остяко-Вогульский спецлаг, в состав которого вошли Шурышкарский, Ларьякский, Березовский, Сургутский, Самаровский и Кондинский районы.

Для расселения раскулаченных крестьянских семей в этих районах была создана разветвленная сеть спецпоселений. Спецпоселки подразделялись на лесозаготовительные, рыбо-промысловые, сельскохозяйственные.

На первом этапе ссылки местные власти оказались не способны принять такое большое количество народа. Переселенцев временно расселяли по деревням района, развозили по летним рыбоугодиям и даже хантыйским юртам. Но фактически они размещались на окраинах деревень, где сооружали пологи, шалаши, землянки. К концу августа 1930 г. в селах Тундрино, Локосово, деревнях Пилюгино, Лямино, Кушниково, Покур, Сармановка и др. были расселены 1178 семей (5502 человека).

Одновременно возводили поселки. Спецпоселки строились в самых неподходящих для проживания местах. При организации районов расселения, во избежание побегов, органы власти специально выбирали удаленные труднодоступные места. Поэтому спецпоселки часто располагались в болотистой местности, в глухой тайге, испытывали постоянные трудности с паводком.

Спецпереселенцы вручную раскорчевывали леса, при дефиците необходимых строительных материалов и орудий труда, теплой одежды и обуви, возводили жилые дома. В поселках сосредотачивалось от 80 до 150 домов. Первоначально строились преимущественно бараки. Норма жилой площади в бараке составляла от 2,3 до 3,5 кв. м на человека, но и эти нормы на деле, особенно в первый год ссылки не соблюдались. Фактически на человека приходилось 0,5 кв.м. площади. Порой не хватало даже нар и люди нередко спали на голой земле. В бараках стоял жуткий холод. Территория вокруг поселков была загрязнена. Из–за отсутствия санитарной обустроенности отходы выбрасывали прямо на улицу. Колодцев также не имелось, и людям приходилось пользоваться водой из естественных водоемов.

Царил страшный голод. Плохое снабжение продовольствием толкало людей на употребление в пищу лягушек, мякины, мха, толченого листа. Спецпереселенцам первоначально не разрешалось ловить рыбу для собственных нужд. Люди были практически полностью были лишены жиров, мяса, молока. Рядом с холодом и голодом шли болезни. В районах Обь – Иртышья свирепствовала цинга, брюшной и сыпной тиф. Люди умирали целыми семьями. В первой половине 1930-х гг. смертность среди детей и взрослых спецпереселенцев почти в 9 раз превышала уровень рождаемости.

К 1932 г. в Остяко-Вогульском округе было создано 56 спецпоселков. Из них в Сургуте – 18. В 1930 г. в Сургутском районе был построен поселок Черный Мыс в непосредственной близости от с. Сургут. За ним последовали спецпоселки: Нагорный, Высокий Мыс, Песчаное, Ямское, Рыбацкий, Озерный, Островной, Банное и др.

Административное управление, хозяйственное устройство, социально-культурное и административное обслуживание, проведение мероприятий по благоустройству спецпоселков осуществлялось органами ОГПУ. Органы ОГПУ, управляющие спецпоселкам, имели следующую структуру:

а) поселковые комендатуры;

б) участковые и районные комендатуры;

в) отделы по спецпереселенцам ПП ОГПУ.

Правовое положение спецпереселенцев было определено во «Временном положение о правах и обязанностях спецпереселенцев, об административных функциях и административных правах поселковой администрации в районах расселения спецпереселенцев», утвержденном 25 октября 1931 г.

Спецпереселенцы лишались избирательного права и ограничивались в личных и имущественных правах, им не разрешалось свободно передвигаться вне территории поселка и места работы. Вся хозяйственная жизнь строилась на принципе принуждения. Спецпереселенцы обязаны были беспрекословно выполнять все распоряжения коменданта или участкового уполномоченного. За ними велось негласное наблюдение через участковых инспекторов и специально организованную осведомительную сеть для предупреждения побегов, выяснения отношения населения к проводимым мероприятиям. В спецпоселках запрещалось проводить шествия, демонстрации, собрания политического характера. Собрания для обсуждения вопросов хозяйственно-бытового устройства проводились только с разрешения коменданта. Спецпереселенец, достигший 16-летнего возраста, должен был дать комендатуре индивидуальное обязательство о подчинении правилам режима и внутреннего распорядка спецпоселка, за нарушение которых спецпереселенец наказывался в административном порядке вплоть до  ссылки на тяжелые работы в отдаленные места и заключения в штрафную команду. Спецпереселенцы не имели удостоверения личности, за исключением личных книжек и временных пропусков. Ссыльные могли вступать в брак с вольными гражданами и регистрироваться в ЗАГСах обычным порядком, однако это не снимало с них ограничений в гражданских правах.

Выбор места и характер работы для спецпереселенцев определяли органы ОГПУ. В Остяко-Вогульском национальном округе их труд использовался на лесозаготовках, рыбных промыслах, сельском хозяйстве, строительстве. Они были основной рабочей силой предприятий Обьгосрыбреста – крупнейшей хозяйственной организации, осуществляющей добычу рыбы. Здесь был создан спецпереселенческий сектор, который занимался руководством хозяйственного устройства спецпереселенцев и их использованием на работах, расселением по поселкам (участкам), строительством жилищ, школ, медпунктов и других объектов. В 1930 г. за системой Обьрыбтреста в Остяко-Вогульском округе было закреплено 2 913 семей (13 442 человека), проживающих в 22 поселках. Из них в Сургутском районе – 6 поселков с общим числом населения 3696 человек. Большое количество спецпереселенцев работало на Сургутском рыбзаводе.

Труд значительной части спецпереселенцев использовался на лесозаготовках. В структуре Сургутского леспромхоза имелось 9 поселков с населением 3718 человек. Всего в 1931 г. на лесозаготовках в Остяко-Вогульском округе было задействовано 10 084 человека.

Семьи спецпереселенцев, члены которых относились к малотрудоспособными или вовсе не имели трудоспособных мужчин, направлялись в сельхозколонии. На территории Остяко-Вогульского округа для сельскохозяйственной деятельности были определены Березовский, Кондинский, Самаровский, Сургутский районы. Каждой семье предоставлялись пахотные земли – не менее 1 га на огород и не менее 0,5 га сенокосных угодий. Как правило, это были худшие земли, либо качеству, либо требовали раскорчевки леса.

К работам на кустарных промыслах (бондарное, смолокуренное, кирпичное, гончарное, столярное и др.) было привлечено 1 886 спецпереселенцев. В этом производстве были заняты преимущественно больные, инвалиды, старики, круглые сироты старше 12 лет.

Детский труд вообще широко использовался в спецссылке. В Остяко – Вогульском округе в производственной сфере были заняты 3 983 подростка в возрасте до 16 лет.

На Обь – Иртышском Севере спецпереселенцы сыграли огромную роль в строительстве производственных объектов: Самарский рыбоконсервный комбинат, кирпичные заводы в системе Интегралсоюза. Руками спецпереселенцев был возведен окружной центр — поселок Остяко-Вогульск.

Из-за специфики социально-экономического развития Обь-Иртышского Севера: неразвитости производства, рассредоточенности хозяйства на огромной и малозаселённой территории, отсутствия развитой системы путей сообщения, кочевого образа жизни части коренного населения, коллективизация в нашем регионе началась позже, чем в европейской части СССР. Однако волна раскулачивания и политических репрессий не обошла стороной и местное население Сургутского района.

В начале 1930-х гг. в Сургутском районе на площади около 227,6 тыс. кв. км проживало население численностью 6645 чел. Русские составляли примерно 54% жителей района, остяки – около 32%, самоеды – около 12%. Из промышленных предприятий в 1928 -1934 гг. работала Сургутская рыбоконсервная фабрика. В 1932 г. из 1671 хозяйства занимались рыболовством — 24,4% хозяйств, охотой – 48,2%, оленеводством, животноводством, полевым огородничеством – 24,4%, сбором ягод, орехов и грибов – 3%. Развивалось кустарное производство и торговля между русским и туземным населением. В декабре 1930 г. Сургутский район, созданный в 1924 г., вошел в состав Остяко-Вогульского национального округа Уральской области (в 1934 – 1940 гг. – округ относился к Омской области). К тому времени на территории района было образовано 11 сельских советов: Аганский, Балыкский, Пимской, Покурский, Салымский, Сургутский, Сытоминский, Тром-Аганский, Тундринский, Угут-Юганский.

С конца 1929 г. партийные и советские органы Уральской области взяли курс на форсирование коллективизации в национальных округах Тобольского Севера. Одновременно началась масштабная борьба с кулачеством. 5 февраля 1930 г. бюро Уральского обкома партии приняло постановление «О ликвидации кулацких хозяйств в связи с массовой коллективизацией» Согласно документу первая категория – «контрреволюционный актив» подлежал аресту и передавался органам ОГПУ. «Наиболее зажиточные и влиятельные кулаки и полупомещики» (вторая категория) — подлежали ссылке в отдаленные районы северных округов области, к примеру, в Ямальский национальный округ. Остальных предполагалось расселять в пределах района или округа на худших землях. Постановлением бюро Остяко-Вогульского окружкома ВКП(б) от 26 мая 1932 г. районами выселения в пределах округа были определены Кондинский и Самаровский районы. Согласно Отчету о работе Сургутского райисполкома в 1930 г. из 936 крестьянских хозяйств 165 хозяйств были признаны зажиточными кулацкими, из них – по Сургутскому сельсовету – 58, Тундринскому – 47, Локосовскому – 27, Сытоминскому – 33. Из Сургутского района было выселено 34 кулацкие семьи, по 17 семей — по 2-й и 3-й категории соответственно. Две семьи, ошибочно высланные, были возвращены. В Ямальский национальный округ были сосланы семья уроженца Сургута Клепикова А.Г. (пос. Кутуйв-Юган, Надымский район), семья жителя с. Тундрино Сургутского района, будущего Героя Советского Союза Ивана Васильевича Королькова (г. Обдорск, ныне – г. Салехард).

Кулаки, отнесенные к 3-й категории, но не подвергшиеся ссылке, лишались имущества, получали землю во временное пользование из худших земель за пределами колхозного землепользования. Их не принимали в колхозы, облагали сельскохозяйственным налогом (твердым заданием). В 1931-1932 гг. в Сургутском районе твердым заданием были обложены 77 кулацких хозяйств, из них в Сургуте – 10, Сытомино – 6, Локосово – 7, Тундрино – 18, Покур — 5. За невыполнение «твердого задания» крестьян привлекали к уголовной ответственности, и в любой момент могли включить в списки для высылки. По данным партийной комиссии Тобольского окружного комитета ВКП(б) в 1931 г. в Сургуте были привлечены к уголовной ответственности 9 кулаков, зажиточных крестьян – 3 человека, середняков – 4, к конфискации имущества — 7 и др.

Лица и члены их семей, чьи хозяйства были признаны кулацкими, подлежали лишению избирательных прав. В 1929 г. лишению избирательных прав в Сургутском районе было подвергнуто 5,8% населения, в 1931-1933 гг. – от 3,2 до 3,4 %. Примерно четверть «лишенцев» составили кулаки.

20 февраля 1930 г. было принято постановления ЦК ВКП (б) «О коллективизации и борьбе с кулачеством в национальных экономически отсталых районах», которое дало толчок к проведению сплошной коллективизации и раскулачиванию среди туземного населения.

На Обь-Иртышском Севере за критерий деления туземных народов на бедняков, середняков и кулаков властями был взят признак величины оленьего стада. У сургутских остяков (ханты) на одно батрацкое хозяйство приходилось в среднем по 2,5 оленя, на середняцкое – по 41 оленю, на кулацкое – по 244 оленя. Зажиточные хозяйства облагались твердым заданием, которое своим размером значительно превышало их экономические и физические возможности. В 1931 г. по данным Балыкского, Пимского, Угут-Юганского, Аганского и Тром-Аганского туземных советов твердым заданием было обложено 31 хозяйства. Национализировались оленьи стада.

Коренное население Сургутского района подвергалось всем видам государственного наказания. Кроме раскулачивания в период коллективизации, аборигены лишались прав, подлежали высылке и аресту за «антисоветскую деятельность» и шаманство. В 1931-1934 гг. в Ямальском округе вспыхнуло антисоветское вооруженное восстание, получившее название Казымского, отголоски этого события раскинулись на весь Обь-Иртышский Север. В Сургутском районе за подозрение в содействии восстанию было арестовано около 15 человек.

2 июля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «Об антисоветских элементах», на основе которого 30 июля вышел оперативный приказ НКВД № 00447. Все репрессируемые «антисоветские элементы» разбивались на две категории: первая – подлежащие немедленному аресту и расстрелу, вторая – подлежащие заключению на срок от 8 до 10 лет. Физическому уничтожению или изоляции в лагерях подлежали те группы населения, которые считались потенциально опасными. К таковым были отнесены и бывшие кулаки. В 1937-1942 гг. расстреляли 133 жителя Сургута и Сургутского района. Из них подавляющее большинство составляли спецпереселенцы.

С середины 30-х гг. XX в. отмечены незначительные послабления режима в отношении трудпоселенцев. По новой Конституции 1936 г. они были восстановлены в избирательных правах. С 1939 г. дети трудпоселенцев, достигшие 16-летнего возраста, освобождались из трудссылки и получали паспорта для выезда на учебу или на другую работу.

С началом Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) наметился процесс сокращения численности трудопоселенцев. На 1 июля 1941 г. в Ханты-Мансийском автономном округе в 43 трудпоселках проживало 18522 трудопоселенца, из них в Сургутском районе 892 семьи (3749 человек). Из 18 спецпоселков, построенных в Сургутском районе в 1930-е гг., сохранилось – 10.

В апреле 1942 г., в связи с острой нехваткой людских резервов для восполнения потерь Красной Армии в начале войны, Государственный комитет обороны принял постановление о мобилизации в действующую армию трудопоселенцев призывного возраста. Приказом НКВД от 22 июня 1942 года члены семей трудопоселенцев, призванных в Красную Армию, снимались с учёта трудовой ссылки и получали паспорта. Из Ханты-Мансийского национального округа было призвано около 1200 трудпоселенцев. За боевые подвиги, проявленные на фронтах войны, многие из них были награждены орденами и медалями. Т.Х. Ажимов и И.В.Корольков были удостоены высокого звания — Героя Советского Союза.

В 1944 г. на основании директивы НКВД СССР от 25 мая 1944 г. с учета спецпоселений снимались дети спецпоселенцев — бывших кулаков, направленные в школы ФЗО и ремесленные училища.

После смерти И.В. Сталина в 1953 г. общественно-политическая ситуация в стране изменилась. Первым серьезным шагом, направленным на ослабление и снятие ограничений по спецпоселению, стало принятие 5 июля 1954 г. постановления Совета Министров СССР «О снятии некоторых ограничений в правовом положении спецпереселенцев». В связи с этим актом снимались с учета дети спецпереселенцев до 16-летнего возраста, а также обучающиеся в учебных заведениях девушки и юноши старше 16 лет.

В августе 1954 г. в соответствие с постановлением Совета Министров СССР «О снятии ограничений по спецпоселению с бывших кулаков и других лиц» с трудссылки были освобождены раскулаченные крестьяне, выселенные в 1929-1933 гг.

Однако не все бывшие спецпоселенцы, получившие разрешение на выезд, воспользовались этим правом. За многолетнюю ссылку тысячи людей основательно обжились в местах, куда они были выселены, вступили в брак с местными жителями, и предпочли остаться, ограничившись моральным удовлетворением, что они теперь не спецпоселенцы, а полноправные граждане.

Раскулаченные крестьяне, сосланные в наш регион в 1930-е гг., сыграли большую роль в развитии хозяйства и культуры края. Они способствовали развитию лесной и рыбной промышленности, сельского хозяйства, работали учителями и врачами, участвовали в освоении нефтяных месторождений, в становлении и развитии Сургута и Сургутского района.