Ирина Ердякова. На фото: проводы Русской зимы в Карымкарах, 1966
Почти каждое лето, когда я была школьницей, меня отправляли в деревню к бабушке и дедушке. Они жили в деревне Карымкары Октябрьского района. Карымкары были основаны как остяцкое поселение еще в первом тысячелетии до нашей эры – подтверждение этому археологические находки, сделанные как на территории поселка, так и поблизости. Да и деревенские рассказывали, что частенько находили у себя в огородах обломки старины.
Первое письменное упоминание о поселке датируется 1581 годом – это связано с началом освоения русским народом просторов Сибири.
На рубеже 16-17 веков поселок входил в состав Кодского княжества и назывался «Каринг-вош», что в переводе на русский означало «Стерляжий городок».
Более полные и современные сведения о поселке начинаются в начале 20 века – в период становления советской власти в Сибири.
С тех пор там произошло много изменений, поселок старается развиваться и соответствовать современности. Но, тем не менее, потерю нажитого ранее там никто не отменял. Сельчане едут в город за хорошей жизнью, покидая родные пенаты, надеясь найти работу, жить, чтобы все было под рукой, увидеть свет и, в конце концов, выбраться из деревни. Раньше деревня процветала, но не сейчас.
Добирались мы в деревню на «метеоре». Шесть с лишним часов и вот уже видишь на дебаркадере знакомые лица. Бабушка и дедушка стоят в ожидании родни, с которой видятся только летом, в остальное время добраться или выбраться в деревню весьма затруднительно. Дедушка встречал нас будучи «при параде», всегда трепетно относился к этому моменту. Он надевал лучший костюм, тщательно подбирал рубашку, начищал обувь. Что касается внешнего вида, то он всегда любил выглядеть хорошо и опрятно. Бабуля относилась к этому проще, за что дед ее постоянно одергивал. Она махала рукой, говорила: «И так нормально!».
Потом мы ехали домой на «Урале» (мотоцикл), где нас ждал праздничный стол с вкуснейшими деревенскими блюдами: горячей наваристой ухой, сдобными пирогами и булочками, свежайшим молоком, сыром собственного приготовления и творогом, первой зеленью со своего огорода. Продуктов, к которым мы привыкли в городе, там почти не было, в деревенский ГорПОшный магазин их завозили крайне редко. Может раз пять в месяц, а того и гляди меньше. Иногда по деревням ездил теплоход с разного рода товарами, там местные отоваривались по полной, запасались впрок.
Погостив немного, родители возвращались обратно в город, а я оставалась, как любила говорить бабушка, поправляться на молоке и сметане. На самом деле особо отъедаться времени не было, приходилось помогать бабушке и дедушке в их большом огороде, который кормил три семьи и ухаживать за домашним скотом.
Сначала приходилось трудиться на грядках, пропалывать их, поливать, уничтожать паразитов – удалять личинки разных гусениц и червей из завязавшихся кочанов капусты, опрыскивать смородину. Возможно, это покажется противным, и некоторые барышни даже поведут носом и скажут свое «фи-и-и», но иначе все старания пошли бы насмарку. Порой с огорода уходили ближе к полуночи, зато знали, что урожай в порядке.
Приходила пора окучивать картофель, собирать малину. Позже созревали и другие ягоды, поспевали первые огурчики.
Дома тоже было много дел. Приготовить обед, сделать уборку, выстирать белье, которое приходилось бегать полоскать на озеро, находившееся за забором. Здесь стоит пояснить, что дедушка и бабушка жили возле леса, который отделялся от их владений только ограждением, выйдя за него, можно было пойти хоть за грибами, хоть за шишками, хоть на рыбалку. Как-то раз даже наблюдала, как мать утка со своим выводком направлялась к озеру, проделывая немаленький путь через бабушкины владения. Утята были совсем маленькие и забавно пищали. А мне так и не удалось понять, откуда ж они вообще сюда пришли и как добрались.
Иногда бабушке с дедушкой по переменке приходилось сторожить огород ночью, в деревне заводился воришка, который залазил в чужие огороды и таскал овощи.
Пока бабуля трудилась на огороде, дед уезжал на покос, запасать сено коровам, и рыбалку.
Время от времени родители звонили соседям через дорогу, у которых был домашний телефон. Соседка выбегала на крыльцо и кричала так, что мы могли услышать ее, даже находясь дома. Родители интересовались как у меня дела, рассказывали, что нового в городе. Иногда мы с бабушкой сами ходили на почту, где было очень шумно и работало много разных приборов, которые и соединяли нас с Ханты-Мансийском. После разговора с родителями всегда становилось грустно и хотелось домой.
А потом наступало время сбора грибов, ягод и урожая в огороде. Помню, как ходили за грибами через огромное поле, где паслись коровы, и на котором в некоторых местах росла земляника. Этот сладкий аромат, который стоял от неё в воздухе ни с чем не сравнится. Многие деревенские знали про это место, набирали ягод, сколько хотели, но земляники хватало на всех.
Лето подходило к концу. Из города приезжали родители, помогали в сборе овощей, мама и бабушка делала «закрутки» на зиму, варили варенье, солили грибы. Дедушка и папа запасались кедровыми орешками и уезжали на рыбалку.
Наставала пора прощаться с родней. На причал мы приезжали заранее, чтобы не пропустить «Метеор». Пока ждали его, наблюдали, как деревенские мальчишки таскают удочкой одна за другой маленьких рыбешек. Такая в поселке шла на корм собакам и кошкам. Завидев метеор бабуля и дед заметно грустнели и уже пройдя на судно и расположившись там, мы ещё долго наблюдали как они машут вслед рукой и смотрят вдаль.
P.S. Последний раз я была у бабушки и дедушки в деревне в 9 классе, потом они продали свой дом и переехали в Ханты-Мансийск. Здесь у них началась совсем другая, городская жизнь, к которой они долго не могли привыкнуть.
