Врач Сергей Ермаков: «Жить без своей работы не могу!»

С огромным напряжением сил трудится система здравоохранения всего мира с самого момента начала пандемии коронавируса. Возросла нагрузка на всех специалистов – терапевтов и окулистов, хирургов и стоматологов. Но, пожалуй, самые большие испытания выпали на долю работников «скорой помощи», которые первыми оказываются там, где нужно спасать жизнь человека. Сегодня наш герой — Сергей Ермаков, врач скорой медицинской помощи выездной бригады БУ «Ханты-Мансийская городская клиническая станция скорой медицинской помощи».

— Вы ощущаете себя на передовой?

— Пожалуй. Вот уже два года, как медицинские работники были мобилизованы на борьбу с новым для себя заболеванием. У нас свой рубеж обороны – мы оцениваем ситуацию, оказываем первую помощь, даем рекомендации, при необходимости доставляем пациента в лечебное учреждение.

— И каким образом вы оказались в числе этих бойцов?

— Родился я в Ханты-Мансийске, прежде никто из моих бабушек-дедушек не был связан с медициной, родители – преподаватели музыки. Учился в школе №1, из предметов больше нравились химия и биология. В 2000-м году в регионе особого выбора вузов не было, поэтому привлекла медакадемия. Подумал поначалу – а почему бы и нет? Гораздо позже понял, что это – мое, втянулся, а теперь просто жить без своей работы не могу.

— Но почему именно «скорая»? Согласитесь, в медицине достаточно много других, куда более спокойных направлений.

— Еще будучи студентом я подрабатывал в реанимации, все больше привлекал раздел экстренной медицины. Наверное, такой уж у меня склад характера. Практику проходил на «скорой», а в 2007-м году пришел сюда работать. Наши склонности и формируют тот тип специализации, к которому тяготеет душа. Наверное, поэтому даже на больших медицинских конференциях я издалека выделяю работников «скорой».

– Интересно, чем именно они отличаются?

— Пожалуй, особым стилем общения, большей мобильностью. Чаще всего это люди, умеющие быстро принимать решение, реагировать на любые изменения ситуации. Вообще я убежден, что работа на «скорой» – это не призвание, а диагноз.

— Какого рода вызовы сегодня преобладают и какова их динамика?

— Подавляющее большинство причин – это хронические патологии. Ну, и, конечно, ДТП, потери сознания, травмы, криминальные происшествия. В конце декабря наблюдалось некоторое затишье, затем опять произошел всплеск. Так оно обычно и происходит в течение года.

— На дежурствах вам бывает страшно?

— В таком случае не работал бы. Конечно, переживаешь за человеческие жизни, а ко всем прочим страхам мы давно адаптировались, в первую очередь потому что в любой ситуации существуют четкие алгоритмы действий, по которым мы работаем. Врачи – отнюдь не циничные люди, просто мы умеем вовремя отбрасывать лишние эмоции и сосредотачиваться на решении главных задач.

— Тем не менее, вы же наверняка помните и наиболее трагические, и самые забавные случаи из своей практики…

— Когда я только устроился на «скорую», на улице Дунина-Горкавича асфальтоукладчик наехал на человека. До сих пор вспоминаю тот эпизод. Что касается курьезных моментов, то большинство из них связано с неумеренным употреблением гражданами алкоголя. Когда только начинался ажиотаж вокруг коронавируса, на «скорую» поступил вызов. Мужчина сообщил, что накануне вернулся из Китая, и у него наблюдаются все симптомы «ковида». Коллеги в полной экипировке с соблюдением всех мер безопасности доставили его в больницу, где и выяснилось, что физически мужчина абсолютно здоров, и ни в каком Китае отродясь не бывал. И вскоре из ОКБ его перевезли в психоневрологический диспансер.

— Что огорчает и раздражает вас, как врача?

— То, что некоторые граждане пытаются использовать «скорую» не по назначению, дергают бригаду по пустякам. Ребенок закашлял, температура 37,2 – вызывают. Могут вызвать в три часа ночи, чтобы спросить, какую таблетку от головы принять, попросить вывести из запоя или вообще – в качестве такси. Был случай, когда по приезду выяснилось, что причиной послужило небольшое кровотечение из носа. И как раз в это время произошел суицид по другому адресу, а вторая бригада просто не успела спасти человека. Вот так драгоценное время может быть потрачено на пустяковые вызовы.

Нередко слышатся упреки в том, что мы приехали через пять минут, а не через две, хотя вызов в Самарово может поступить в тот момент, когда мы находимся в Шапше. Представление о том, что во время дежурств работники «скорой» чай пьют на базе, ошибочно. Поэтому всем гражданам я посоветовал бы прежде чем звонить в «скорую», подумать: а пробовали ли вы справиться с ситуацией самостоятельно?

Случается, на входе в квартиру нас заставляют одевать бахилы. Я, конечно, одену, но сразу понимаю, что этот случай не такой уж экстренный – вряд ли хозяева предлагают бахилы пожарным или наряду группы задержания полиции. Есть адреса, на которые нас постоянно вызывают, бывает, по пять-шесть раз в сутки. Приезжаем, конечно, мы просто не можем не принимать просьбы о помощи.

А еще мне не нравится, что медицина и образование превратились у нас в «сферу услуг», в результате чего формируется потребительское отношение населения.

— Чем для вас является работа?

— Ключевой ролью в жизни. Она мне нравится и у меня получается. Я ее люблю! Новые аспекты экстренной медицины изучаю и в свободное время, обучаю новых работников, радуюсь, когда у них появляются хорошие результаты.

— Мне кажется, что вы и ваши коллеги обделены людской благодарностью. После выздоровления пациент больницы всегда может сказать «спасибо» своему лечащему врачу и медсестрам, но он вряд ли будет искать бригаду, которая спасла ему жизнь…

— Так мы и работаем не за спасибо и не ждем благодарности. Важно то, чтобы люди были здоровыми, и не попадали в ситуацию, когда их пришлось бы вытаскивать с того света. Да и вообще хорошее быстро забывается. В моей практике лишь два-три раза случалось, когда лично приходили и говорили «спасибо». Однажды в бане мужчина упал и потерял сознание, у него случилась остановка сердца, которое нам удалось запустить. Потом его супруга приходила на станцию поблагодарить нас. Это, конечно, приятно.

— В последнее время выходит множество сериалов, посвященных медикам. Вы их вообще смотрите?

— Если говорить об отечественных, то они чаще пародийные, вроде «Интернов». Вот в «Аритмии» все показано достаточно правдиво.

— Расскажите о вашей семье!

— Жена Галина — преподаватель вокала в музыкальной школе, сыну Андрею исполнилось только девять лет.

— Интересно, что он говорит о вашей работе?

— «Папа – врач, папа – крутой!»

— Каким увлечениям – кроме экстренной медицины — вы подвержены?

— Занимаюсь музыкой, играю на гитаре в рок-группе «25-й час». Подрабатываю звукооператором в Театре обско-угорских народов. Иногда выезжаю с друзьями на рыбалку, причем, наличие удочек при этом совершенно не обязательно, главное – природа и возможность общения.

— Как вы думаете, справедливо ли считать работников «скорой» ангелами с белыми крыльями, спасающими жизни людей?

— Скорее уж людьми в синих костюмах, достойно выполняющими свою работу.