Вениамин Ефимович Клячкин
Город Сургут расположен на возвышенном месте. Поверхность земли неровна и представляет во многих местах небольшие холмики и ямы, значительный скат с восточной стороны города к западной, к речке Бардаковке, и в некоторых местах небольшой скат к Сайме. Все строения города занимают площадь в 61 десят. 100 саж. Кроме того, в распоряжении города имеется еще около 3739 десятин земли, из которых 2299 десятин под покосами и выгонами, 176 десятин под дровяным лесом, 280 дес. 130 саж. под водами и 1008 десятин неудобной земли1. Площадь, занимаемая строениями, напоминает собою фигуру неправильного параллелограмма, самую длинную сторону которого составляет р. Бардаковка, параллельную сторону более короткую — р. Сайма. Один острый угол параллелограмма упирается в Бардаковку, другой в устье Саймы. Из тупых углов один граничит с полем, другой находится при устье Бардаковки. Соответственно такой конфигурации самые длинные улицы идут параллельно Бардаковке, самые короткие — перпендикулярно к ней. Из последних те длиннее, которые в центре города. Всех улиц в Сургуте 12. Улицы прямые, широкие. Ширина улиц так велика, что превосходит вышину стоящих по их сторонам домов в два, три раза. Грязи почти никогда не бывает, так как вода по скатам быстро удаляется в Бардаковку и Сайму. Только в углублениях между буграми вода застаивается, особенно весною во время таяния снега. Летом все улицы покрыты зеленою травою: в это время года езды по городу на лошадях почти не бывает, а прибывающие в город на лодках пешком отправляются на свои квартиры, вещи переносят на руках. Части улиц, ближайшие к домам, часто подметаются. Единственно, что загрязняет улицы, это коровы и овцы, которые находят себе на улицах удобные пастбища. Зимою все улицы покрыты снегом, а для пешеходов остаются такие узенькие дорожки, что можно проходить только одному человеку. Точно так же и дороги, ведущие к Сургуту, весьма узкие и удобны только для одной лошади или для пары, запряженной гусем. Чаще ездят на одной лошади: лошадей мало, да и лошади плохо приучены к езде гусем. После каждого выпавшего снега домохозяева тщательно очищают от снега ворота своего дома, образуя широкий подъезд; некоторые очищают даже значительную часть своего двора и улицы. Снег редко вывозят, чаще оставляют по сторонам ворот, где он образует высокие стены. Иные дома, стоящие на пути господствующих зимою ветров, заносятся снегом почти до крыши.
Всех зданий в Сургуте 217, в том числе две православные церкви — одна каменная, другая деревянная и одна часовня. Жилых домов 194. Старых, пустых и новых неоконченных еще домов 15. Кроме того, один дом занимает полицейское управление, один мужское училище, два больница и два Мещанская управа с пожарной командой. Дома одноэтажные, невысокие, только 7 домов двухэтажных. Все дома деревянные, построены из соснового и елового леса, большею частью не обшиты и крыты тесом. В каждом доме обыкновенно помещается одно семейство, редко два, в таком случае дом разделен на две половины. Даже двухэтажные дома построены каждый для одного семейства. На каждый жилой дом, не считая казарм для солдат, приходится 5,9 человека. Дома стоят довольно далеко друг от друга. Дом вместе со своими надворными постройками обнесен забором и составляет, таким образом, отдельный двор. Иногда в состав одного двора входит несколько домов одного и того же хозяина или родственников. Всех надворных построек в Сургуте 509. Сюда входят бани, амбары, погреба, лавки, сараи и сортиры. При 18 домах не имеется никаких надворных построек. Такие дома стоят большею частью особняком и даже не обнесены забором.
Бани имеются на 58 дворах с 75 домами. Это особые невысокие зданьица с одним, редко двумя небольшими, темноватыми окошками, состоят из двух комнат — предбанника и собственно бани. Предбанник маленький, темный и часто холодный. Вход в него прямо со двора. Собственно баня представляет комнату довольно теплую, но пол в ней холодный: из-под него дует, так что мыться приходится на полках. Вода заранее приготовляется в двух кадках, в одной горячая, в другой холодная. Грязная вода уходит под пол, между досками которого имеются большие щели, из которых сильно дует. Долго оставаться в бане невозможно — угарно. Топятся бани каждую субботу и накануне больших праздников. Жители, не имеющие собственной бани, пользуются чужою обыкновенно бесплатно.
Погребов, амбаров и сараев, кроме казенных хлебных амбаров, 358. В среднем от одной до двух таких построек на каждый дом.
Лавок 8, в том числе 2 ренсковых погреба. Лавки помещаются или в самих домах, или в амбарах на дворе. Товар в лавках разный, специализации нет. В лавке можно найти товар и мануфактурный, и колониальный, и галантерейный, и проч. Больше всего в лавках встречается товару годного для остяков, с которыми местные торговцы ведут главную торговлю. Есть много товара, который привозят для местных чиновников. В ренсковых погребах продается водка местной очистки, наливка преимущественно тобольского приготовления и разные дешевые русские и заграничные вина, продающиеся здесь по довольно высокой цене. Для дробной продажи вина имеется один кабачок. Его посещают главным образом остяки, приезжающие в Сургут для сдачи ясака, продажи торговцам пушнины, получения муки из казенного магазина или для другой какой-нибудь цели. К числу надворных построек следует еще отнести особые помещения для сортиров. Стульчаком в них служит доска с отверстием в середине. Как из-под доски, так и со стен дует свободно ветер. Выгребные ямы часто переполнены и редко чистятся. И такой сортир в Сургуте считается роскошью для простого народа. Правда, в некоторых более богатых домах имеются несколько лучшие сортиры. Но теплого сортира, кроме больницы, нигде нет. В огромном большинстве сургутских дворов вовсе нет сортиров. Жители таких дворов пользуются задними частями двора, и эта места почта никогда не чистятся. Помойных ям не имеется. Нечистоты выливаются или у самого дома, или около речек. Навоз со дворов сваливается зря. Для помещения скота и защиты его от холода почта каждый домохозяин устраивает на берегу речки Саймы, очень близко от города, особые хлева, загороди. Это особый дворик, загороженныйжердями и вмещающий в себе небольшой сарайчик. Последний сколачивается из тонких, не плотно прилегающих друг к другу бревен. Плоская крыша такого хлева служит сеновалом. В зимнее время скот помещается внутри сарая, весною и в начале лета на дворике. Летом же, по спаде вод, скот выгоняется на пастбища по ту сторону р. Оби, где и остается до выпадения снега. Пространство между отдельными хлевами и речкой Саймой представляет собою огромную навозную кучу, растущую с каждым годом. Попадаются здесь также трупы падших животных.
Одежда, обувь, пища и питье
Одежда сургутян почти ничем не отличается от таковой же обыкновенного низшего класса городского населения. Только зимою в большие морозы, а также во время зимней езды они одевают поверх платья «кумыш». Это шуба из оленьего меха, вывороченного шерстью наружу; она имеет вид мешка с небольшим отверстием для лица и широким с противоположной стороны. Кумыш одевается через голову и покрывает не только все тело почти до ступни, но и голову, и ручные кисти. Достоинство кумыша состоит в том, что он сшит наглухо, нигде не застегивается и через него не продувает. Одевается он и снимается легко и быстро. Обувью служат обыкновенные сапоги, пимы или валенки и бродни. Валенки носят в продолжение всей зимы и в дороге, и на улице, и даже дома. Бродни — длинные непромокаемые сапоги, одевают весною во время охоты на уток, гусей и других птиц, а также летом и осенью во время рыбной ловли. Во все же остальное время носят сапоги. Белье обыкновенно бумажное, меняющееся довольно редко.
Пища сургутян состоит большею частью из ржаного хлеба, картофеля и рыбы, чаще соленой, чем свежей. Мясо, по малочисленности скота и бедности жителей, употребляется в пищу редко, только в большие праздники. Оно плохого качества, тощее, безвкусное, вследствие плохого состояния местного скота. Скот питается одним только сеном, крайне плохим, похожим скорее на солому, и другой пищи не получает. Доставать мясо можно только зимою. В это время жители охотнее бьют скотину, рассчитывая сбыть все мясо если не сейчас, то спустя некоторое время, так как оно не испортится. Зимою привозят еще иногда мясо из Тобольска ямщики, приезжающие за рыбными обозами. Но и это мясо плохое, хорошего не привезут, пользы мало. Весною жители Сургута употребляют в пищу дичь, преимущественно уток, а также и гусей. За полным отсутствием позднею весною и в начале лета мяса приходится пользоваться утками во всех видах. Их и жарят, и варят, и из них пекут пироги. Кроме того, их солят и в соленом виде едят все лето. Некоторые оставляют соленых уток и гусей для закусок на всю зиму. Летом, как сказано, мяса в Сургуте вовсе нет. Скот убивается только по просьбе местных чиновников и для них же самих. Прибавим еще, что в это время — до спада вод и рыбы не бывает, и мы поймем, как плохо тогда питается население. Молоко жители употребляют только с чаем, остальное продают. Чаю пьют много и часто, все кирпичного и без сахару. Яйца идут преимущественно в продажу. Водку употребляют в весьма малом количестве и только в праздники. Пьяные попадаются крайне редко.
Водою жители г. Сургута пользуются, вследствие дальнего расстояния р. Оби, из речки Бардаковки, сливающейся весною с речкою Саймой. Берега Саймы у самого города сильно загрязнены отчасти свалом туда нечистот, хотя и для этого отведено особое место, отчасти устройством здесь же загородей и хлевов для скота. Накопившийся навоз лежит около хлевов, частью сваливается в Сайму, где и оседает, вследствие слабого течения и мелководья, на дно. Тут же устроено и кладбище, настолько переполненное, что при копании свежей могилы трудно найти свободное место. Если судить по месту, откуда начинается Бардаковка, можно было бы заключить, что в ней вода чистая и вполне годная для употребления, но берега этой речки во многих местах служат местом свала нечистот и кроме того р. Сайма сливается с Бардаковкой сильно портит воду последней. Тем не менее зимою делаются на Бардаковке две проруби: одна для мытья белья, другая снабжает жителей питьевой водою. При полном почти отсутствии движения воды в Бардаковке значительная часть загрязненной воды смешивается с питьевою и, следовательно, портит последнюю. Правда, прорубь для питьевой воды делают ближе к истокам, но это мало помогает. К самому концу зимы или, лучше сказать, в начале сургутской весны, в апреле месяце, многие жители, особенно более богатые, перестают пользоваться этою водою для питья, признавая ее вредною, и запасаются на весну льдом, который промывают, оттаивают и употребляют исключительно для пищи и питья. От систематического анализа воды я вынужден был отказаться за отсутствием лаборатории. Температура воды в проруби в марте месяце была 0°, а дома в кадке спустя час после того, как ее принесли, Г по Р. Рассматривая воду в высоком бесцветном стеклянном сосуде сверху вниз, она казалась мутною с желтоватым цветом. Подогретая до 40° и подщелоченная раствором едкой щелочи, вода оказалась без запаха. Неприятного вкуса она не имеет. Синяя лакмусовая бумажка, оставленная в воде на две минуты, заметно покраснела. При кипячении воды в продолжение четверти часа мути не появилось, следовательно, жесткости нет, вода мягка. Для определения количества кислорода, потребного для окисления органических веществ, содержащихся в ней, был взят раствор марганцовокислого калия 1:2500 и прилито 80 гран воды, подкисленной 5 каплями серной кислоты. Раствор марганцовокислого калия приливался по каплям к воде, которую кипятили. При этом до появления легкого постоянного розового окрашивания пришлось прилить этого раствора 8 капель, т.е., произведя соответственное вычисление, количество кислорода, потребовавшегося для окисления органических веществ в 80 гр. воды, а затем на литр, равняется 0,0077 грамма, т.е. около восьми миллиграммов, почти втрое больше нормального количества, так как, по Смоленскому, легко окисляющиеся вещества хорошей воды не должны поглощать больше трех миллиграммов кислорода на один литр воды.
Этих немногочисленных и не вполне точных данных, конечно, недостаточно для суждения о качестве питьевой воды, и мы можем сказать лишь, что наша вода не соответствует требованиям гигиены.
Кроме воды, жители употребляют еще квас, который имеется почти во всех домах и почти всегда.
Занятия жителей: торговля, промышленность, земледелие и скотоводство
Занятия жителей однообразны и несложны. Зимою рубят дрова и доставляют их на Белоярскую пароходную пристань, находящуюся в 7—8 верстах от города. Это занятие сургутянин считает самым прибыльным, дающим ему чуть ли не все средства к жизни. Белоярская пристань поглощает около 4000 саженей дров в год, что доставляет жителям заработок в 4—5 тысяч рублей (сажень дров ценится около 1 р. 20 к.), кроме того, небольшое количество дров жители доставляют местным чиновникам и приезжим.
Весною жители занимаются охотой. Главные предметы охоты суть утки и гуси. Уток ловят в так называемых перевесьях. Для этого вырубают в лесу просеку и на высоте двух аршин от земли в горизонтальном направлении прикрепляют к деревьям, стоящим по обеим сторонам просеки, редкую сеть около 5—6 саженей в длину и ширину, которая и служит основанием, подтоном. Перпендикулярно к подтону и поверх его подвешивается на блоках другая тонкая и густая сеть, перевес. Вышина его от 6 до 7 саженей, ширина соответствует ширине просеки, около 6 саженей. Внизу на земле сбоку помещается охотник. Он держит в руке палочку, замыкающую концы веревок, перекинутых через блоки и привязанных к верхним концам перевеса. Как только охотник замечает приближение уток к перпендикулярной сети, он вынимает палочку, веревки освобождаются, и перевес от привязанной к нему тяжести падает на подтон. В образовавшемся от давления самих уток и падения перевеса мешке утки запутываются. Отсюда их наскоро вынимают, убивши предварительно в самом мешке, и снова поднимают сеть для следующих партий уток. Убивание уток совершается зверским образом: их хватают за головки и сквозь сеть перекусывают зубами верхнюю часть головки, поражая таким образом мозг. Ловля уток происходит при вечерней и утренней заре, в темное время, приблизительно от 10 до 11 и от 12 до 2 часов ночи. В другое время утки замечают перевесья и летят выше их или в сторону; от 11 до 12 час. ночи они вовсе не летают. Ловятся утки преимущественно для собственного употребления. В больших размерах их добывают только вдали от города, в округе. Охота на гусей не так прибыльна. Для нее устраиваются гусиные шалашики, т.е. где-нибудь на сору выкапывается в земле яма, которая покрывается крышкой, снабженной большим количеством отверстий. Крышка закрывается полотном, по цвету похожим на окружающий песок. В яме помещается охотник с ружьем, а около ямы ставятся гусиные чучела для приманки, причем эти чучела должны быть обращены головой против ветра. Когда гуси подлетают и садятся возле чучел, охотник стреляет в них через сказанные отверстия. Более простой способ устройства таких шалашиков состоит в том, что охотник обставляет себя со всех сторон и сверху елками и стреляет через отверстия между ними. Описанные способы охоты на уток и гусей жители находят гораздо более выгодными, чем стрелять в птиц на лету. Да и мало найдется у нас умеющих стрелять влет. На других птиц — рябчиков, тетеревей и проч. охотятся мало и редко.
В конце лета и осенью жители занимаются рыболовством, собиранием ягод и орехов и ставят сено.
Рыболовство развито значительно. Но большинство населения мало добывает рыбы вследствие отсутствия надлежащих рыболовных снастей, малого количества рабочих рук в каждой семье, а также вследствие лени и беспечности. Добывается, главным образом, щука и небольшое количество язей. Часть рыбы оставляется для собственного употребления, большую же половину продают местным торговцам, в руках которых находится настоящая рыбная промышленность. Они арендуют у остяков песок, т.е. часть земли у берегов р. Оби или ее притоков, устраивают здесь рыбопромышленные заведения и нанимают рабочих, снабжая их всеми необходимыми для ловли рыбы снастями. На песке устраиваются помещения для рабочих, для хозяина, для соления рыбы, бани и проч. Ловля начинается обыкновенно по спаду вод, т.е. в конце июля, и продолжается до 20-го сентября, когда вся соленая рыба вместе с посудою отправляется на последнем пароходе в Тобольск.
Для сохранения рыбы живой устраиваются садки, где она остается до первых морозов, и тогда отправляют ее мерзлой в Ирбит на ярмарку или в Тобольск. Санитарное состояние этих заведений оставляет желать многого. Помещения для рабочих — тесные, темные, пища плохая, состоящая из рыбы, хлеба и чаю, и распределение рабочих часов — неудобное. Работать заставляют и в праздники. Сменной одежды не имеется, а мокрое платье сохнет на самом рабочем. Плату рабочие получают малую. Встречается и хищнический способ рыболовства, состоящий в загораживании речек, куда рыба уходит метать икру. Обыкновенные породы рыб, добываемых в р. Оби, следующие: I) осетр, попадающийся иногда весом до 3 пудов и более и редко меньше полпуда; 2) стерлядь, по большей части мелкая; 3) муксун, более крупная и дорогая рыба; 4) сырок; 5) язь и, наконец, 6) щука. Доход с рыбопромышленных заведений, судя по количеству добываемой в них рыбы, вероятно, значительный. Некоторые торговцы, не имеющие заведений, скупают рыбу у остяков и у местных жителей.
Собиранием ягод — морошки, черемухи, черники, голубики, брусники и пр. занимаются преимущественно женщины. Больше всего собирают черемухи и брусники, ягоды идут только для местного употребления.
Орехи, собственно кедровые, — один из главных видов промышленности Сургутского края. Ко времени их созревания жители целыми семьями отправляются в лес добывать кедровые шишки и собирают иногда изрядное количество. Орехи сбываются местным торговцам преимущественно в сыром виде, т.е. не высушенными. Небольшую часть жители оставляют себе на зиму. Торговцы же покупают орехи по всему округу, главным образом у остяков, за весьма дешевые цены и отправляют их в Тобольск, где продают с большим барышом. Часто пуд орехов, покупаемый у нас за 1 руб. — 1 руб. 50 коп., продается в Тобольске за 3—4 рубля.
Сенокос начинается довольно поздно. Начало его находится в зависимости от времени спада воды, которая затопляет все луга. Раньше середины августа месяца сенокос обыкновенно не начинается, позднее же бывает; например, в прошлом году, вследствие сильного разлива и позднего спада воды, сенокос начался в сентябре месяце, и то еще трава была очень маленькая и не вполне годная. Вследствие этого накосили весьма мало сена, которого далеко не хватило на всю зиму. Ставлением сена занимаются как мужчины, так и женщины. Накошенное сено жители оставляют на месте в стогах и перевозят его в Сургут зимою, так как луга находятся довольно далеко от Сургута, на другой стороне р. Оби, и лодками перевозить неудобно. Привозят осенью домой только такое количество сена, которое достаточно для скота до первых морозов.
Другие занятия жителей, как продажа съестных припасов на Белоярской пристани, служба в качестве прислуги и рабочих у проезжих или у торговцев, составляют удел весьма немногих сургутян. Ремесленным трудом как специальностью жители не занимаются. Правда, есть кое-какие плотники, столяры, сапожники и проч., но этими ремеслами они занимаются в свободное время. Торговцы промышляют еще пушниной, т.е. звериными шкурами. В строго определенное время несколько раз в год они отправляются в округ к остякам для приобретения звериных шкур, рыбы и орехов. Путешествия эти совершаются каждый раз незадолго до сбора ясака, обыкновенно раннею весною, осенью и зимою. Торговец везет с собою предметы первой необходимости, которые и меняет на шкуры и рыбу. Цены на свои товары торговцы ставят произвольные. Часто приобретается таким образом не только весь наличный остяцкий товар, но остяк еще остается у торговца в долгу, получая от него товар в счет будущих благ. Мена оказывается выгодною для торговцев, но не для остяков, которые по своему добродушию, наивности и в силу традиции относятся с полным доверием к своим quasi-благодетелям. Пушной товар торговцы покупают еще в самом Сургуте во время ярмарки, бывающей в конце декабря месяца. К этому времени приезжают в Сургут остяки и самоеды. Если побывать в это время в Сургуте человеку, не посвященному в существование в городе ярмарки, он бы никак не предполагал о существовании ее. Ярмарочный торг происходит исключительно на дворах 3—5 местных торговцев. Инородцы со своим товаром приезжают прямо к торговцам на дом, где продажа происходит семейным образом. Постороннему человеку, незнакомому, инородцы не продают. Из звериных шкур в Сургутском округе и в городе приобретаются, главным образом, беличьи, лисьи, собольи, медвежьи, выдровые. Вся пушнина отправляется в Ирбит на ярмарку, иногда же продается в Тобольске, смотря по ценам в Ирбите.
Хлебопашества ни в Сургуте, ни в его округе в настоящее время не существует, хотя попытки в этом направлении были. Так, в 1851 году священник В. Кайдалов приступил к распашке земли и два года занимался хлебопашеством. Результаты его остались неизвестными. Равным образом неизвестна и причина, почему он бросил свои земледельческие труды. Затем в 1853 году 1-го июня есаул Невзоров посеял в окрестностях города Сургута, по реке Сайме, два пуда ячменя и две пудовки овса и 20-го августа собрал 13 пудов первого и 12 последнего. В следующем году из засеянных им по два пуда озимого хлеба, а также ячменя и овса было собрано по 13 пудов каждого. С 1855 года Невзоров по неизвестной причине покончил свои земледельческие труды несмотря на то, что Императорское вольно-экономическое общество наградило его большою серебряною медалью за труды его по развитию хлебопашества на отдаленном севере Сибири. Других попыток около самого Сургута не было, но верстах в 60 от города, в с. Юганском, священник И.Я. Тверитин занимался хлебопашеством 12 лет, с 1856 до 1868 года, и пришел к тому заключению, что здесь может хорошо родиться только озимый хлеб. Засевался хлеб не раньше 14 июля и не позже 27 августа. В конце же августа или в начале сентября пашня покрывалась уже зеленью. По отзывам свящ. Тверитина, ранний посев озимого хлеба в Сургутском крае более удобен, так как засеянные семена имеют более времени «раскорениться» в земле и противостоять зимним холодам. Около Сургута, по р. Сайме, оказалось до 29 десятин удобной для хлебопашества земли. Начальство со своей стороны принимало всевозможные меры, чтобы привлечь население к хлебопашеству. Собраны были сведения об удобных для земледелия местах, лежащих в пределах Сургутского округа, отведено было Невзорову 6 десятин земли, исходатайствовано в 1861 году Высочайшее разрешение о награждении И.Я. Тверитина в вечное и потомственное владение расчищенной им под пашню землею в количестве 15 десят. 1499 саж. Земледельческие труды Невзорова и Тверитина были также поощряемы Императорскими Вольно-экономическим и Географическим обществами, а также Московским обществом сельского хозяйства избранием в действительные члены и награждением медалями, но, несмотря на все это, хлебопашество у нас не привилось. Священник Кайдалов и Невзоров бросили свои занятия; приступившие к хлебопашеству по примеру свящ. Тверитина Силины, Кондаковы и Тетюцкий получили не вполне удачные результаты и отказались от земледелия; потомство свящ. Тверитина тоже этим не занимается. Заметим, что хлебная торговля сильно развита в Сургуте. Торговцы в Сургуте и даже в с. Юганском находят выгодным закупать каждый год большое количество хлеба, следовательно, спрос на хлеб большой, но, несмотря на это, хлебопашество не прививается. Надо полагать, что как сами сельские хозяева, так и их соседи не находили никакой выгоды в хлебопашестве. Быть может, случайно и было два-три удачных урожая, но в общем урожаи, вероятно, были плохие. Яровые хлеба вряд ли могут здесь удачно произрастать при таком малом количестве безморозных ночей. Озимый же хлеб в некоторые годы может дать хороший урожай.
Огородничеством жители занимаются усердно. Почти каждый домохозяин имеет свой огород, а некоторые и по два. Всех огородов в городе 161, все они маленькие, по нескольку грядок в каждом, и расположены частью около домов, частью на окраине города. Засевается один только картофель, который потребляется местно. Огурцы, редька, репа, лук и т. п. овощи могли бы свободно произрастать, но их не сеют из боязни или, скорее, вследствие уверенности в том, что их растащат раньше, чем они созреют. Таскать овощи из чужих огородов — обыкновенное местное явление и воровством не считается. Занимаются этим делом преимущественно дети. Только редким счастливцам удается изолировать свой огород и пользоваться собственными огурцами и другими овощами, но огурцы здесь белые, безвкусные. Картофель же родится в большом количестве и прекрасного качества.
Количество скота
В 19 квартирах нет ни одной лошади и ни одной коровы; затем в 12 квартирах имеется только по одной корове. Всех лошадей в Сургуте 553, из которых около 120 у местных торговцев и около 433 приходится на долю всего населения. На каждую душу мужского пола обычного населения приходится 1,1 лош., на одного работника — 1,8 лош., и на один дом — 2,8 лош. Всех коров в Сургуте 432, т.е. на одну мужскую душу 0,9 кор., и на один дом — 2,2 кор. Кроме того, в Сургуте имеется 87 овец и 46 собак. На каждый двор приходится 0,4 овцы и 0,2 собаки. Количество скота значительно уменьшилось в последнюю зиму вследствие бессенницы. Многие убивали своих коров, потому что нечем было кормить их. За недостатком сена приходилось кормить скот «талом»: разрезали кору тальника на мелкие кусочки, прибавляли воду и соль и этим кормили скот. Некоторые держали своих лошадей в поле на подножном корму, где, при неглубоком снеге, они питались «ветошью» — остатками растительности прошлого года. Раннею весною многие угнали в поле и своих коров, около которых и устроили себе жилища. Много лошадей и коров пало. Можно положительно сказать, что четвертая часть сургутского скота погибла в последнюю зиму.
Состав населения
По переписи, произведенной в конце 1890 года, в гор. Сургуте оказалось 1178 человек; из них 557 мужчин и 621 женщина, следовательно, на 100 мужчин приходится 111,5 женщины. Но в число мужчин мы включили 33 солдата местной команды, временно проживающих в Сургуте. Если исключить это число, то на 100 мужчин обычного населения придется 118,5 женщины. Преобладание женщин в населении над мужчинами представляет обыкновенное явление. Оно замечается как в большинстве европейских государств, так и во всех почти губерниях России. Однако этот перевес нигде почти не достигает такой громадной цифры, как в Сургуте. Так, в большинстве государств Европы перевес женщин над мужчинами доходит maximum до 9,5%. В России по десятой ревизии на 100 мужчин приходится 104,8 женщины. Северные губернии России дают большой перевес (107,8), чем другие губернии. Еще сильнее замечается перевес только в некоторых уездах Московской губернии, где получаются цифры 112, 115 и даже 117 на 100, но тут это явление легко объясняется: мужское население часто уходит на промыслы и не живет дома. В Сургуте же отхожих промыслов нет, а если и отправляются на рыбную ловлю, за орехами, на сенокос и проч., то зачастую вместе с женским населением. Кроме того, во время произведенной мною переписи все жители были дома, а если кто на короткое время куда-нибудь по близости и уехал, напр., в лес по дрова, то таковой записывался. Значительный перевес женщин над мужчинами в Сургуте, вероятно, объясняется большею смертностью мужчин, как мы это увидим в главе о смертности.
Определение возрастного состава населения важно в экономическом и санитарном отношениях. От большего или меньшего количества рабочего возраста зависит благосостояние населения. Большее или меньшее количество стариков и детей указывает некоторым образом на качество смертности. Если считать рабочий возраст от 20 до 52 л., полурабочий от 15 до 20 л. и от 55 до 65 л., а остальные возрасты нерабочими, то на 1000 чел. населения получим: рабочих 477 мужчин, 444 женщины и 460 обоего пола; полурабочих 159 мужчин, 164 женщины и 162 обоего пола; нерабочих 362 мужчины, 361 женщина и 377 обоего пола. Таким образом, рабочих и полурабочих возрастов у нас в среднем довольно большое число, оно больше, чем в России вообще и чем во многих губерниях России в частности. Нерабочих же, наоборот, не особенно много, меньше, чем во многих других местностях. Большое количество производительных сил весьма выгодно для населения, так как последнее не должно затрачивать значительного труда на содержание нерабочих возрастов. Жаль только, что производительные силы в Сургуте пропадают почти даром, как об этом можно судить по занятиям жителей. В раннем детском возрасте до 5 л. и в возрасте 5—10 л. Сургут дает меньший процент населения, чем Россия, по Буняковскому, и больше, чем Европа, по Янсону. В возрасте 10—15 л. Процент нашего мужского населения меньше России и Европы, а женского гораздо больше. С 15 до 45 л. цифра сургутского населения превосходит таковую же цифру в России и Европе: с 45 до 75 л. процент населения значительно падает, гораздо сильнее, чем в других местах России и в Европе. В этом возрасте, преимущественно с 45 до 65 л., особенно убывает в Сургуте мужское население, что зависит от большей смертности последнего. Возрасты 75—85 л. у нас превосходят русские цифры, поменьше европейских, от 85 и больше превосходят те и другие, но старше 95 лет нет ни одного. Разбирая в отдельности детский возраст, мы находим в нем три maximum’a. Первый у детей от 6 до 12 месяцев, второй от 5 до 8 лет и третий от 12 до 15 лет. Во всех трех повышениях девочек больше, чем мальчиков, причем это превосходство заметно возрастает с каждым повышением.
Для определения среднего возраста живущих мы взяли сумму полных лет, прожитых всеми жителями до нашей переписи, иразделили ее на число жителей. При этом получили средний возраст для мужчин 25,6 лет, для женщин — 26,1 и обоего пола 25,9 л. Но так как мы брали число полных лет, а остатки отбрасывали,то означенные цифры несколько меньше действительных. Числа эти во всяком случае немаленькие, особенно если принять в расчет, что больше трети населения составляют дети.
…Мужчин больше всего женатых и затем добрачных, т.е. детей и юношей до 16 лет, женщин же больше всего добрачных и затем уже замужних. Вдов у нас втрое больше, чем вдовцов. Перевес женщин в группе вдовых наблюдается почти везде. Это обусловливается тем, что вдовому мужчине легче жениться, чем вдовой женщине выйти замуж. Наибольшее количество вдов относится к возрасту от 45 до 65 л., именно к тому возрасту, в котором мужчин у нас больше умирает, чем женщин. Кроме группы вдовых, преобладание женщин над мужчинами заметно в добрачном возрасте: девочек больше мальчиков. Этими двумя группами и объясняется численный перевес женщин над мужчинами.
По вероисповеданию все сургутское население, как мужчины, так и женщины, православные. Имеющиеся в весьма ограниченном количестве магометане, евреи и католики (все они вместе составляют 0,8% всего населения) временно живут в Сургуте.
Мещане г. Сургута делятся на две категории: одна составляется из коренных мещан, другая — из бывших казаков, переименованных в мещане. Коренные мещане поселились в Сургуте более ста лет тому назад. Они прибыли сюда большею частью из южных округов Тобольской губернии по предложению начальства и по собственному желанию. Упразднение казачьей команды Сургутского края последовало в мае месяце 1881 года, при этом казакам разрешено было перейти на службу в другие казачьи команды или переписаться в мещане. В последнем случае им предоставлено право на многие льготы, напр., пользоваться казенным пайком в течение 5 лет, получать в собственность те угодья, которыми пользовались до 1881 года, и пр. Так как все почти местные казаки имели в городе недвижимое имущество и хозяйство, то они не пожелали перейти на службу в другие команды, а приписались в мещане. Получая паек и жалованье, казаки жили беспечно и ни о каких заработках, необходимых для существования, не думали. Вместе с городскими обывателями они эксплуатировали земли, окружающие город и принадлежащие казне: рубили дрова, ставили сено и ловили рыбу. При таких занятиях казаки остались и теперь, хотя условия жизни изменились.
Крестьяне, живущие в Сургуте, переселились сюда преимущественно из Сургутского и Тобольского округов. Что касается ссыльных, то главный контингент их составляют потомки людей, давно сосланных в Сургут. Большая часть их родилась здесь, так как сами ссыльные поженились на местных крестьянках и мещанках. В числе 36 ссыльных мужского пола находятся 3 дворянина, 2 духовного звания, 16 мещан и 16 крестьян. Женский персонал семейств ссыльных составляют 2 дворянки, 19 мещанок и 11 крестьянок.
Инородцы — остяки и самоеды — переселились из Сургутского округа и живут в услужении. Из татар двое служат рабочими, а двое недавно приехали в Сургут с торговою целью.
К числу дворян относятся преимущественно семейства служащих в Сургуте чиновников.
В графе солдат мы поместили 33 солдата сургутской местной команды, 4 отставных солдата, 3 жандарма, а также солдатских жен и детей.
…По-видимому, главным занятием жителей мужского пола служат промышленность и торговля. Виды промышленности и предметы торговли нами описаны. …Женщины занимаются преимущественно домашними работами: ухаживают за скотом, шьют и, кроме того, принимают деятельное участие в ставлении сена. Многие из них служат кухарками, горничными, няньками у приезжих людей и у торговцев.
Мужчины
Жалов. на гос. службе 11
Священнослужителей 3
Промышленность 174
Торговля 30
Плотников и столяров 14
Сапожников 12
Портных 1
Слесарей и кузнецов 2
Серебряных дел мастер 1
Ямщиков 8
Служащ. при разных учрежд. 16
Приказчиков 10
Прислуги 4
Пожарных 2
Стражников 4
Почтальонов 2
Чернорабочих 38
Фельдшера 3
Частный учитель 1
Средства родственников 179
Без обозначения 8
Солдат на службе 33
Всего 557
Женщины
Жалов. на гос. службе 2
Торговля 1
Скорнячье 15
Рукоделие 6
Прислуги 37
Повитуха 1
Прачки 2
Средства родственников 262
Домашние работы 263
Без обозначения 32
Всего 621
Национальность почти всего населения Сургута — русская (94,9% мужчин и 97,4% женщин). На долю остальных национальностей приходится весьма мало. Это все люди, временно живущие в Сургуте.
По отношению к грамотности нас больше всего интересует обычное население, а потому разделим все население г. Сургута на две группы: стационарный элемент и подвижной. К первой группе относятся те жители Сургута, которые здесь давно поселились, устроились, имеют постоянную оседлость, определенные занятия и не думают о выезде. Подвижной элемент составляют люди, временно проживающие в Сургуте. Сюда следует причислить чиновников, занимающих государственные должности, также временно сосланных, солдат местной команды и других, приехавших сюда на время с торговою или промышленною целью.
Если исключить из всего населения его подвижной элемент, то число стационарного населения будет равняться 1082 чел., из которых 489 мужчин и 593 женщины.
Грамотных мужского пола оказывается 51,5%, неграмотных 30,9%, детей до 7 л. 17,6%. Неграмотные относятся преимущественно к солдатам местной команды. Грамотных женского пола 42,8%, неграмотных 39,3%, детей 17,8%. Среди женщин находится меньше грамотных, чем среди мужчин.
Неграмотных мужчин 76 человек, или 16,3%. В числе неграмотных имеем 30 крестьян, 9 остяков и 37 мещан. Крестьяне, и в особенности остяки, не обучают своих детей. Неграмотных женского пола весьма много — 400 человек, или 67,4%. Грамотных женщин среди коренного населения очень мало, всего 84 чел., или 14,16%. Только коренные мещане, духовные лица и ссыльные обучают своих детей женского пола. Крестьянские девочки все безграмотны, а бывшие казаки, так охотно посылающие своих мальчиков в школу, вовсе не думают о необходимости знания грамоты и для женщины. Им кажется странным, а некоторым даже диким учить грамоте девочек, которых считают годными для сенокосов и скотоводства, и то только в том случае, если они работают под наблюдением мужчин. Среди мужского стационарного населения грамотных оказывается очень много — 332 чел., что составляет 67,9% всего мужского стационарного населения, или 81,1% мужского населения, способного к учению, так как до 7 лет обучать еще рано. Таким образом, больше 4/5 мужского населения оказывается грамотными.
…Из 332 грамотных мужского пола одна Сургутская школа дала 290 человек, или 87,3%. Да и женщины тоже, главным образом, обучались в Сургутской школе. Очевидно, сургутяне с любовью относятся к своему источнику распространения грамотности. Рассмотрим же санитарное состояние сургутских школ.
В Сургуте имеются две школы: мужское приходское одноклассное училище и женское церковное одноклассное. Мужское училище преобразовано из бывшей казачьей школы, устроенной отставным чиновником Туполевым в собственном доме и на собственный счет. В настоящее время оно помещается в одноэтажном деревянном доме, на пустопорожней площади, на более возвышенном месте, чем окружающие здания. По западную сторону училища, саженях в 30, находится церковь, по восточную на меньшем расстоянии — старое заброшенное здание бывшей казачьей казармы. Место, где расположено училище, забором не огорожено, а стоит только несколько столбов, напоминающих, что здесь был когда-то двор. В санитарном отношении местность для училища выбрана удачно, так как эта часть города находится в лучших гигиенических условиях, чем другие. В училище 4 комнаты: одна — классная, другая — рекреационная, третья — прихожая и четвертая — для одежды. В училище находилось во время переписи 47 человек. Классная комната для 47 человек сравнительно очень мала: на каждого ученика приходится всего 0,2 куб. саж. воздуха, а если принять в расчет рядом находящуюся рекреационную комнату, то объем воздуха для каждого ученика будет 0,3 куб. саж., следовательно, такое количество воздуха, которого недостаточно даже при хорошо устроенной системе вентиляторов, а между тем конструкция вентиляторов здесь допотопная и не отвечает требованиям гигиены. Вентилируется воздух отверстиями около двух вершков в диаметре, продырявленными в стене около потолка. Таких отверстий два, одно в классной, другое в рекреационной комнате. Правда, эти отверстия открыты почти постоянно, но от этого температура комнат быстро понижается, что отражается на здоровье учеников. Света в училище достаточно. Классная комната освещается 8 окнами, выходящими на юг, запад и северо-запад. Отношение световой поверхности окон к площади пола выражается 1:4’/ 3. В рекреационной комнате три окна с отношением 1:4’/2. Всех окон в училище 13. Зимою рамы двойные. В училище две печи: одна, сложенная из воздушного кирпича, топится по вечерам, другая, железная, топится во время занятий, что делает воздух более сухим. Полы моются редко, всего один раз в две недели. Классные скамьи, которых 12, не имеют спинок, вследствие чего ученики сидят в полусогнутом положении. Ретирадное место устроено крайне плохо саженях в десяти от училища, здание старое, покачнувшееся набок, с большими щелями в стенах, так что ветер дует со всех сторон.
Занятия в училище происходят летом с 9 до 1 ’/ 2, а зимою с 10 до 2-х часов. Кроме того, ученики занимаются гимнастикой раза два в неделю и пением раз в неделю. Каким-либо ремеслам не обучаются. Ввиду доверия местных жителей к училищу, выражающегося в охотном отдавании туда учеников, и такого большого количества грамотных, выпускаемых училищем, следовало бы обратить особое внимание на этот рассадник грамотности. В гигиеническом отношении училище нуждается в очень многом. Далее, следовало бы расширить курс учения, ввести преподавание самых необходимых ремесел соответственно потребностям и нуждам нашего края, так как среди обычного населения г. Сургута нет ни одного кузнеца, ни одного порядочного столяра и т. д. Затем, большую пользу могли бы принести «гигиенические» беседы с учениками с целью ознакомить их с элементарными сведениями по гигиене. Знание ремесел подняло бы несколько экономический быт населения, а гигиенические сведения, быть может, уничтожили бы в сургутском жителе невежество, с которым он относится к медицине и врачебным мерам. В понятии о медицине, санитарных мерах и необходимости врача и больницы сургутяне стоят на низкой степени развития. Всем мерам врачей, предпринимаемым с санитарною целью или в случаях появления эпидемических болезней, они сопротивляются, сколько возможно. Они скрывают больных, не желая их лечить и боясь, главным образом, чтобы больного не отправили в больницу, которая для них страшнее всего. Они свободно ходят в дом заразного больного, несмотря на раздающиеся со всех сторон предостережения. Дезинфекцию своего помещения жители считают личным для себя оскорблением, и дезинфицировать дома после заразных больных удается с большим трудом и очень часто только при содействии полиции. Может быть, беседы о гигиене и медицине рассеяли бы несколько этот страх перед врачами и их мерами. Далее, следовало бы устроить народную библиотеку с выдачей бесплатно книг для чтения. Составление такой библиотеки обошлось бы недорого, и грамотный сургутянин со временем стал бы охотно читать.
Женское училище помещается в частном стареньком доме и занимает в нем одну комнату с маленькой передней. Фасад дома обращен на северо-запад, почему и освещение крайне недостаточно. Кроме того, размеры окон малы и отстоят от пола менее чем на аршин. Окруженная другими домами, женская школа стоит недалеко от берега речки Бардаковки, и весною вода подходит довольно близко. На каждую из 11 учениц этого училища приходится 0,6 куб. саж. воздуха, следовательно, вдвое больше, чем в мужском. Никаких приспособлений к вентилированию воздуха не имеется, почему ученицы часто страдают головными болями. Всех окон в училище 5 — четыре в классной и одно в передней, или рекреационной комнате. Отношение световой поверхности окон к поверхности пола 1:43/ 5. Зимою рамы двойные; окна сильно потеют. Температура воздуха 17—18° по Р. Классная мебель такая же, как в мужском училище. Ретирадного места не имеется, и ученицы ходят за нуждою в заброшенный огород, саженях в 10 от училища. Таким образом, санитарные условия женского училища также крайне плачевны; и тут меры к улучшению необходимы и неотложны.
Обратимся теперь к вопросу о месторождении жителей города. На долю родившихся в самом городе приходится 72,7% мужчин и 77,3% женщин, в Сургутском округе — 5,7% мужч. И 10,3% женщ., в Тобольской губернии — 14,4% мужч. и 9,5% женщ., в других местах Западной Сибири — 1,6% мужч. и 1,3% женщ. и, наконец, в России — 5,6% мужч. и 1,7% женщ. Таким образом, не только все обычное население, но и большинство подвижного элемента родились в Сибири и притом в западной ее части. Большинство чиновников — сибиряки, большая часть солдат из Тобольской губернии. Тип населения чисто сибирский. К числу приехавших из Европейской России относятся многие местные чиновники, несколько солдат Пермской губернии и ссыльные. Они родились в разных концах России.
Переписью мне желательно было еще выяснить отношение жителей к делу оспопрививания и успехи последнего, а также количество и качество телесных недостатков жителей.
Оспопрививание в Сургуте шло весьма успешно. Натуральная оспа была из обычного населения только у 22 мужчин и 29 женщин и из подвижного элемента у 18 мужчин и у 1 женщины, приехавших сюда преимущественно из Тобольской и Пермскойгуберний. Оспенных эпидемий не было; только в 1876 году, когда в Сургутском округе свирепствовала оспа, в Сургуте тоже оказалось несколько случаев натуральной оспы, но до эпидемии дело не дошло. Существование порядочного числа лиц, коим оспа вовсе еще не была привита, объясняется недостатком и плохим качеством детрита, получавшегося в последнее время из Тобольска, а также отсутствием в городе оспопрививателя, которого мещанская управа за недостатком средств не назначает, несмотря на частые напоминания оспенного комитета.
Телесные недостатки оказались среди стационарного населения только у 7 мужчин и 13 женщин. К числу недостатков относятся: глухота (3 м., 4 ж.), большею частью старческая, слепота (1 м., 4 ж.), чаще на один глаз, эпилепсия (1 м.), психоневроз (1 м., 2 ж.), косоглазие (1 ж.) и горбатость (2 ж.). Остальные жители на вид здоровы, хотя телосложения крайне умеренного; мышцы и подкожно-жирный слой слабо развиты, что объясняется отчасти их ленивым образом жизни. Они выходят промышлять только тогда, когда уже почти нечего есть. Но как только наловят себе рыбы приблизительно на неделю или привезут из леса несколько саженей дров и т.д., сургутяне на этом успокаиваются и ничего не делают до тех пор, пока нужда опять не придет.
На приезжих, особенно из Европейской России, климатические и другие местные условия жизни вредно действуют. Вот почему чиновники, приезжающие сюда с надеждами прожить более или менее долгое время, по прошествии года, много двух, всеми силами стараются перевестись в другой округ. И действительно, редко кто из чиновников живет здесь больше трех лет. Начальство входит в положение местных чиновников и на долго их здесь не оставляет.
