С севера Тобольской губернии давно уже раздаются унылые голоса, жалующиеся на падение рыбопромышленности и других промыслов. Что эти жалобы основательные и что падение промыслов — не миф, а печальная действительность, известно всякому, кто знает, чем была рыбопромышленность лет 20—25 тому назад и чем она является теперь. Признаки падения ее заметил еще в 1876 году И.С. Поляков и обращал на это обстоятельство внимание тогдашних крупнейших рыбопромышленников по Оби (И.Н. Корнилова и М.Д. Плотникова), советуя им поставить рыбную промышленность в лучшие условия и позаботиться о благосостоянии населения побережья Оби. как русского, так и инородческого. Однако предостережение Полякова внимания не удостоилось, и дела на низовьях Оби шли по-старому Впрочем, по словам местных обывателей, расцвет обской рыбопромышленности именно и нужно отнести к тому времени, когда от Самарова до Обдорска вели дела рыбопромышленные фирмы И.Н. Корнилова, М.Д. Плотникова и А.И. Шишкина. Тогда (в 70-х годах) край был оживленнее, чем теперь, из Архангельска нередкими гостями в промышленных целях бывали русские, с Печоры явились зыряне, рыбаки проникли даже в Обскую губу. Каждая речка, каждая протока были заняты рыбопромышленниками, так как крупные рыбаки с большей охотой и на более льготных условиях оказывали кредит мелким предпринимателям, чем теперь. «Каждой осенью — говорит в письме один из рыбопромышленников, — стремились к Обдорску павозки, каюки, лодки с рыбой, съезжались на пароходах крупные рыбопромышленники, открывался Торжок, устанавливались пены на рыбу, оставлялись в крае десятки тысяч рублей».
Одной из причин указанного оживления рыбопромышленности следует, конечно, признать наличность конкуренции между крупными рыбопромышленниками. Но с начала восьмидесятых годов положение дел изменяется: крупные рыбопромышленники увлекаются пароходством, и низовья Оби остаются во власти одного-двух капиталистов — скупщиков рыбы. Начинается беспощадная эксплуатация мелких рыбаков со стороны крупных: поднимается цена на рыбацкие материалы, рыба берется за бесценок, производительное население края запутывается в долгах, имущество несостоятельных должников описывается, большинство зярын, этих предприимчивейших деятелей Севера, разоряется и уходит обратно за Урал к Печоре. Обдорск опустел и захирел. В 1886—1987 годах массы остяков и самоедов вымирают от тифа и оспы. Некоторые зыряне в Мужах побросали даже свои дома и ушли на Печору и в Архангельск, и край лишился хороших промышленников и рабочих рук. Амбары крупных промышленников, говорят, завалены разного рода зырянской одеждой.
Мы нисколько не преувеличиваем, а говорим со слов самих рыбопромышленников, не из крупных. Они ясно понимают, что одной из причин разорения низовского края является именно отсутствие промышленной конкуренции. По крайней мере, на протяжении от Самарова до Березова крестьяне и остяки живут несколько исправнее обдорских, что объясняется наличностью нескольких капиталистов-предпринимателей (братья Матошины, Башмаковы, Новицкие и др.), хотя и здесь конкуренция далеко еще не достигла желательных размеров. Если здесь и имеется несколько крестьян, делающих обороты на десятки тысяч рублей, то большинство, как и на далеком Севере, не может похвалиться ни своим благосостоянием, ни более удобными условиями для сбыта своих продуктов, и задолжено у крупных предпринимателей.
Читатель может спросить, почему же мелкие рыбопромышленники не постараются сбывать свой товар прямо в Тобольск, минуя крупных скупщиков? По той причине, говорит в письме один из рыбопромышленников, что обладатели перевозочных средств повышают фрахт до невозможных размеров, а чтобы завести собственные перевозочные средства, необходимо располагать значительным капиталом.
Отсутствие дешевого кредита дает себя чувствовать и в других отношениях. «У березовских крестьян, — говорит один из рыбопромышленников, есть около Обдорска песок Мелексин. В 70-х годах им платилось за этот песок арендной платы 1500 руб. в лето, затем 1600 руб., а ныне — всего 300 рублей. У крестьян для самостоятельного ведения дела нет средств, и где достать их на выгодных условиях, они не знают. В Березове нет капитальных людей, и никто не подает им руки помощи. А между тем для эксплуатации этого песка они могли бы образовать артель. Рабочих рук довольно, но нет денег, и поневоле приходится быть в кабале и отдавать песок в аренду за бесценок. Точно так же и у остяков от Березова до Обдорска много песков, и хороших песков, но все эти угодья обогащают других. Остяки ведь тоже могли бы образовать артели, но нет средств и опытных руководителей. Последние, впрочем, может быть, и нашлись бы в Березове, но нет средств». Неудивительно, что пески ниже Обдорска сдаются в аренду по баснословно низким ценам (например, за семь песков вдето всего 600 рублей), а хозяева этих песков превращаются в рабочих своих арендаторов на самых невыгодных условиях.
Таким образом, рыбопромышленники признают, что причинами падения рыбопромышленности являются отсутствие конкуренции, отсутствие удобных и дешевых средств сообщения с рынками для сбыта рыбы, отсутствие дешевого кредита.
Иногда жалуются на недостаток честных и добросовестных рабочих. По мнению рыбопромышленников, наилучшие работники — это местные крестьяне Березовского края и инородцы. Что же касается рабочих из Тобольска, то эти признаются наихудшими.
Разумеется, этим жалобам на недоброкачественность рабочих (кроме местных крестьян и остяков) нельзя придавать большого значения. Полагаем, что в 70-х годах состав рабочих был не лучший, чем теперь, а между тем рыбопромышленность процветала. Что же касается полицейских мер против бежавших рабочих, то они едва ли бы улучшили состояние рыбопромышленности, не говоря уже о том, что насильственное водворение рабочих на пески было бы возмутительным нарушением прав свободной личности. Всякие такие домогательства, отзывающиеся крепостным правом, следовало бы оставить. Положим, мы согласимся, что многие рабочие, особенно из уголовных ссыльных, могут быть весьма неудовлетворительными. но нас удивляет, почему это обская рыбопромышленность, существующая не одну сотню лет, не сумела образовать для себя контингента честных и добросовестных рабочих? Не потому ли, что о положении их она заботилась весьма мало, не старалась прочно привязать их к интересам рыбопромышленности? Неоспоримо, что плохой состав рабочих весьма вредно влияет на промышленность. но кто же согласится, что рабочих можно отучить от пьянства, воровства, побегов и т.д. полицейскими мерами?
«Сибирский листок» №68 (4 сент.) 1894 г.
