Родился я в 1909 г. Жил в деревне под Шадринском до 30-х годов, оттуда вместе с родителями, братом и двумя сестрами был выслан на Север. В деревне мы имели свой дом, усадьбу, четырех лошадей, нескольких коров, овец, свиней, птицу, инвентарь. Жили своим трудом: пахали, сеяли, страдовали, ухаживали за скотом. В этой же деревне жили три брата моего отца, но они не попали под раскулачивание.
Забрали у нас все, оставили только по смене белья. Увозили зимой на подводах. До весны расселили по деревням под Тобольском. Жили под строгим надзором комендатуры. А весной, как распалилась река, собрали очень много ссыльных в Тобольске, посадили на пароход и повезли на Север (куда — не говорили).
Довезли до Цингалов, высадили. Женщин с детьми расселили здесь, а мужчин увезли по Летней в тайгу, дали топоры, пилы и сказали: «Стройте себе дома». Избы строили на две половинки, на каждую по одному окошку и с одной общей печью, которую сбивали из глины (позже стали применять самодельный кирпич). Крыши первый год крыли берестой. Зимовали по пять семей в половинке.
Из переселенцев организовали колхоз. Сеяли хлеб, садили картошку, выращивали скотину, заготовляли сено. Я ездил на лесозаготовки в Дальний, Средний, Сосновый. Жили в бараках. Лес валили вручную, поперечной пилой, а зимой на лошадях по ледянке (дороге, политой водой) вывозили к речке.
Работали с темна до темна. На каждый день была норма, за выполнением ее строго следили. Обедали прямо у костра. На Новый год и в октябрьскую отпускали домой (а дома себе пришлось построить в разное время в Черемхах, Цингалах, Дальнем и Бобровке).
Молодые были, поужинаешь — и вся усталость проходит. Гармошку кто-то с собой привез, а балалайки сами делали. Собирались по вечерам. С будущей женой на лесозаготовках встретился.
Лес готовили с осени до самой весны. Речка была разделена на участки, на каждого члена бригады приходился один километр. На сплавах ставили избушки. Речку готовили: чистили, узкие места расширяли, чтобы Плоты проходили без задержек. А в Бобровке лес выкатывали на берег вручную, с помощью ворота грузили баржи. Работа шла медленно. Потом приноровились, поставили за воротом ходить лошадь — полегче стало.
Жилось трудно, но перед сороковыми годами полегчало: в магазинах товар появляться стал, да и люди понемногу обжились — дома выкупили, коров завели. Первый трактор появился.
Про то, что началась война, узнали на лесозаготовках, кто-то приехал и сказал. Сразу ребят стали забирать, но из переселенцев сначала не брали.
В войну тесали ружболванку, готовили сырье для производства авиафанеры для самолетов. В лесу березу найдут и ставят бараки. На авиафанеру вырезали березовые полутораметровые чурки. Ружболванку тесали по двое: валили поперечной пилой березу, распиливали, кололи, тесали топором. На тех, кто ее делал, была бронь от военкомата, так как это был специальный военный заказ. Задание было — 22 приклада за день. Норму выполняли и перевыполняли. Тесали человек 20, как не больше: Девятков Михаил Иванович, Девятков Алексей Иванович, Золотарев Николай Гаврилович, Зайцев Илья Михайлович, Ефимов Елизар Тихонович, Козин Николай Гаврилович, Корчагин Евстигней Евстафьевич, Кисловы Василий и Александр, Крутицкий Иван Степанович, Кармолин Семен Прокопьевич, Морозов Павел, Огарков Филипп Григорьевич, Пономарев Семен Андреевич, Попков Михаил Петрович, Родионов Михаил Гаврилович, Третьяков Андрей, Холкин Дмитрий Васильевич (был мастером), Фугаев Кузьма Иванович, Южаков Петр Елизарович, Мясников Яков Кузьмич, Рашов Василий Ефимович. Отправляли их тесать ружболванку и в другие места по Оби и Иртышу. Заготовки из леса вывозили на лошадях в Бобровку. На берегу были склады, здесь ружболванку поправляли. Варили смолу и, чтобы концы не трескались, пропитывали их на глубину 5 см, сушили. Эту работу выполняли в основном женщины и подростки. Увозили ружболванку на баржах.
Жить было трудно, работали, не покладая рук. Норма хлеба на работающего была 800 граммов в день, хозяйкам — 400, детям — 200. Сахару сначала не было, потом помаленьку стали давать. О конце войны узнали в Заводных (тесали там болванку). Пришел мастер Вавилов и сообщил. Работу бросили, пошли отдыхать. Сколько радости было!
В 1946 г., когда привезли ссыльных немцев, стали ставить поселок Бобровку. Сначала дома делали в одно окошко, колоченные, набивали землей или опилом. Печь была прямо на улице, в ней пекли хлеб. Ставили и насыпные бараки. Позже стали строить домики на две половинки. Построили школу, клуб, магазин, почту, больницу.
В 1948 г. привезли в Бобровку ссыльных украинцев и калмыков. Они сплавляли лес и вывозили его на лошадях по многу тысяч кубометров.
Из воспоминаний Евстигнея Евстафьевича Корчагина
Подготовил Валерий Белобородов
