Новомир Борисович Патрикеев
Во время гражданской войны, которая закончилась здесь летом 1921 года, и без того отсталое хозяйство местных жителей было подорвано до предела. Красные и белые проводили неоднократные обоюдосторонние мобилизации, реквизиции, прямые грабежи и повальные погромы, не говоря о больших людских потерях, всеобщем моральном потрясении.
В 1921 году по результатам работы специальной экспедиции Внешторга из Москвы были сделаны первые распоряжения по обеспечению малых народов Обского Севера продовольствием, охотничьим оружием и боеприпасами.
Большое значение в улучшении экономических условий жизни коренного населения Севера имели такие правительственные меры, как освобождение от уплаты налогов, сборов и пошлин, организация снабжения за счет централизованных фондов, запрещение ввоза спиртного.
Сибирский ревком (г. Омск) издал постановление о ликвидации всех долгов охотников и рыболовов Севера скупщикам, торговцам и рыбопромышленникам. Все промыслы, находившиеся у частных лиц, передавались местному населению. Тюменский губисполком сообщил уездным исполкомам Севера, что никакие местные, хотя бы добровольные, налоги не допускаются.
Первоочередным мероприятием явилось оказание продовольственной помощи и организация снабжения. В 1921 году Обь-Иртышская экспедиция доставила на Север сотни тысяч пудов грузов, в т. ч. ружья, охотничьи припасы и др. Однако хлеба к 1922 году во многих местах Севера не хватало. Тюменское губернское экономическое совещание (Гэкосо) поставило вопрос о твердом плановом снабжении населения Севера продуктами и запросило 300 тысяч пудов хлеба и 50 тыс. пудов соли в маневренный фонд для продажи по сравнительно умеренным ценам.
Население Тобольского Севера получило в 1922 году 400 тысяч пудов хлеба от Киргизского Наркомпрода. Народы страны по-братски делили с северянами скудные запасы продовольствия и других товаров. В местах обитания малых северных народностей появились государственные и кооперативные торговые заведения. Эта поистине бесценная помощь в самое тяжелое для Советской России время разрухи и голода позволила не только избавить жителей Севера от голода и эпидемий, но и приступить к восстановлению промыслового хозяйства и транспорта, налаживанию торговли п товарообмена, созданию авторитетных органов власти.
Народности Севера были взяты под защиту государства. В марте 1922 года при Народном комиссариате по делам национальностей (Наркомнац) созданы специальный Полярный подотдел управления туземными народами Севера, национальные и туземные подотделы при местных органах власти.
В июле 1922 года в Самарово состоялась созванная Наркомнацем первая конференция представителей малых народностей Севера — ханты, манси, ненцев, коми. Были приняты важные решения по подъему хозяйства, организации здравоохранения, просвещения и пр. Особого внимания заслуживает следующее предложение:
«Через Народный комиссариат по делам национальностей ходатайствовать перед правительством РСФСР о признании за туземным населением права выделения в административную единицу, на началах установления национального аппарата в
масштабе краевого туземного исполкома, подведомственного губисполкому, под непременным наблюдением и руководством Наркомнаца». Это была первая инициатива с мест о необходимости особого административного органа по управлению малыми народностями Севера.
«Поглощенный всецело борьбой за существование в условиях своей жизни, туземец Тобольского Севера обладает своеобразной приполярной культурой с низким уровнем экономического благосостояния и полупервобытной ступенью развития. Беспросветная тьма… и самые свирепые эпидемические заболевания — так и только так можно характеризовать современное состояние туземцев Тобольского Севера», — писал в своем отчете (1922 г.) Полярный подотдел Народного комиссариата по делам национальностей. Народности Севера нуждались в материальной, продовольственной и медицинской помощи.
В ноябре 1922 года Тюменское Гэкосо приступило к изысканию реальных возможностей развития северных промыслов. Важной задачей являлось вовлечение населения в государственные и кооперативные формы хозяйства, поднятие трудовой активности людей в заготовках рыбы, валютной пушнины, продукции оленеводства.
Лучших, наиболее грамотных работников назначали организаторами рыбного промысла и в создаваемые союзы охотников — заготовителями, продавцами, переводчиками. Они в повседневном общении разъясняли коренному населению важность продажи продукции государству, преимущества государственной и кооперативной торговли.
18 июля 1923 года Тюменский губисполком заслушан отчет Березовского уисполкома о состоянии хозяйства уезда. Для постоянной работы на Севере направили большую группу работников. Было решено срочно восстановить телеграфную линию Самарово-Березово-Обдорск. Как особо важная задача рассматривалось усиление разъяснительной работы среди коренного населения.
Одновременно было обращено внимание местных органов на организацию сети торговли и заготовок. В 1923 году организуются первые фактории в Югане, Ларьяке, на Конде, позже — хлебозапасные магазины в Леушах, Югане, Сартынье, Полновате.
В 1923-1925 годах проведен ряд мероприятий по восстановлению пушного промысла, принят декрет правительства об охоте, разработаны правила охоты, созданы Уральский областной и Тобольский окружной охотсоюзы, перешедшие на кооперативный устав. Все хозяйственно-заготовительные организации на Обском Севере были объединены в единое акционерное общество.
Торгово-кооперативная политика сыграла важную роль в деле перестройки хозяйства и быта народов Обского Севера. Освобождение местного населения от обмана скупщиков-торговцев, отмена ясака, организация факторий, выделение достаточных товарных фондов районам Крайнего Севера, выгодная для населения система государственного кредитования улучшили материальные условия коренных национальностей.
В первой половине 20-х годов на Обском Севере были приняты меры по налаживанию системы управления. В начале 1924 года, после административного районирования, решение о котором было принято в конце 1923 года, в составе Тобольского округа Уральской области (центр Свердловск) образованы Самаровский, Александровский (вскоре отошел к Томской области), Сургутский, Кондинский (центр Нахрачи), Березовский и Обдорский районы.
Во все районные и сельские Советы Тобольского округа было избрано 154 ханта, семь ненцев и восемь манси. Районирование послужило новым толчком для экономического и культурного развития Севера.
Организация населения, разбросанного по просторам тундры и тайги, велась на основе родового деления жителей. По «Временному положению об управлении туземных народностей и племен северных окраин РСФСР» органами управления определялись родовые собрания и родовые Советы. Тобольский окрисполком разработал положение о родовых Советах кочующего и полукочующего населения округа. Члены рода на родовом собрании избирали родовой Совет в составе председателя, его заместителя и секретаря. Население родов избирало делегатов на туземный съезд Советов, а съезд избирал туземный Совет.
Первые туземные Советы на Обском Севере появились в 1925-1926 годах. Было избрано четыре районных туземных Совета: Карымекий (мансийский) в Кондинском районе, два хантыйских — Юганский (Сургутский район) и Казымский (Березовский район), а также ненецко-хантыйский — Сынский — в Обдорском районе. Они назывались районными туземными съездами и подчинялись «общим» райисполкомам. Кроме того, было создано 20 юртовых управлений (Карым, Казым).
В 1927 году создаются местные советские органы — туземные райисполкомы (тузрики) по принципу национально-территориального объединения. Например, в Сургутском районе в 1929 году было три тузрика и десять родовых Советов, в которых состояло 48 членов. При тузриках действовали комитеты взаимопомощи, выдававшие беднякам ссуды деньгами, боеприпасами, продуктами питания. Все эти временные органы управления родового характера просуществовали до конца 1930 года.
Важную работу по подъему экономики и культуры северных народностей после упразднения Наркомнаца провел за свою десятилетнюю деятельность созданный в июне 1924 года Комитет содействия народностям северных окраин при ВЦИК (Комитет Севера). Его бессменно возглавлял Петр Гермогенович Смидович, занимавший одновременно высокий пост заместителя Председателя ЦИК СССР. В составе Комитета были не только видные государственные деятели А.С.Енукидзе, Е.М.Ярославский, нарком просвещения А.В.Луначарский, нарком здравоохранения Н.А.Семашко, но и крупнейшие ученые, знатоки Севера В.Г.Богораз-Тан, С.А.Бутурлин, Б.М.Житков, С.В.Керцелли, П.Е.Островских, Л.Я.Штернберг.
«Самое содействие Комитета Севера, — писал П.Г.Смидович, — будет продолжаться до той поры, пока каждая из малых народностей Севера не дорастет до самостоятельного бытия в виде самоуправляющейся хозяйственно-политической единицы…»
Основной задачей Комитета было «содействие планомерному устроению малых народностей Севера в хозяйственно-экономическом, административно-судебном и культурно-санитарном отношении».
Комитет занимался изучением северных народов, развитием традиционных промыслов, снабжением и кооперированием населения, строительством первых школ и больниц. Его местные органы (Свердловск, Тобольск) разработали систему реорганизации рыбного промысла путем всемерного развития кооперации и рыбоартелей. Лучшие водоемы закреплялись за местными жителями. Рыбаков Севера освободили от уплаты налогов. В случае нужды они получали безвозмездную помощь продовольствием и материалами. В 1924 году для продажи обским рыбакам выделили на миллион рублей товаров. Почти вдвое были повышены приемные цены на рыбу (а по стране — только наполовину).
По данным приполярной переписи населения (1926-1927 годы) рыболовством занималось три четверти хантыйского, мансийского и ненецкого населения. Ежегодно на путине работало 35-40 национальных артелей. В 1927 году почти 85 процентов рыбаков Обского госрыбтреста составляли ханты и ненцы. К концу 30-х годов уловы достигли уровня 1913 года.
В 1924 году было принято государственное постановление о развитии оленеводства — жизненно важной отрасли народного хозяйства Севера. Предусматривались создание передвижных ветеринарных участков, подготовка специалистов-оленеводов из коренных народов, создание опытно-показательных племенных стад.
Организованная в начале 1928 года интегральная (смешанная и объединенная) кооперация, занимавшаяся и производством, и снабжением, и кредитованием, и сбытом, наиболее соответствовала комплексному слаборазвитому хозяйству малых народностей Севера. В 1928 году на Тобольском Севере действовало 16 интегралкооперативов, в которых состояло 3354 ханты, манси и ненцев.
К 1929 году доля интегральной кооперации в снабжении составляла 58 процентов, в пушных заготовках — до 50 процентов. Вместе с интегралкооперативами появились новые фактории, укреплялась материальная и финансовая база северного хозяйства. Она способствовала и дальнейшему производственному кооперированию на Севере. Среди первых производственных кооперативов Березовского района, образованных в 1929 году, были северные смешанные производственные артели в юртах Новые, Мулигорте, Березове, Сартынье (Березовский район), Базьянах, Кышике (Самаровский район), Сургуте, коммуна в Чеускино (Сургутский район).
Главной социально-культурной задачей в 20-е годы являлось повышение общеобразовательного уровня людей. И прежде всего — ликвидация неграмотности. Тюменская губерния по уровню грамотности занимала 48 место из 51 губернии РСФСР, коренное население Обского Севера было почти поголовно неграмотно. При Наркомпросе была образована Всероссийская Чрезвычайная комиссия по ликвидации неграмотности, в Тюмени — Губчека по ликбезу. Губернский отдел народного образования направил на Север первую экспедицию для оказания помощи по налаживанию всеобуча и ликбеза.
В тяжелых условиях начался поход за ликвидацию неграмотности на Обском Севере. Почти не было учителей, отсутствовали письменные принадлежности и учебники, керосин и свечи. Люди сами оборудовали помещения, готовили самодельные чернила, светильники из рыбьего жира, раздобывали для тетрадей купеческие ведомости, чтобы писать на обратной стороне листа, а иногда приходилось выводить первые буквы острой палочкой на коре березы.
Осенью 1921 года открылась школа ликбеза в Цингалах, зимой 1921-1922 годов несколько школ ликбеза организовали в Самарово и окрестных деревнях, а также в Сургутском и Березовском уездах. В 1923 г. началась более широкая организация курсов ликбеза при школах, народных домах, избах-читальнях. В 1924 году создаются отделения общества «Долой неграмотность!»
Однако к середине 20-х годов ликбез был делом энтузиастов-одиночек, пункты ликбеза открывались лишь в селах, где были школы или учреждения культуры, и работа велась в основном по ликвидации азбучной неграмотности. Кочующее национальное население оставалось вне учебы. Тем не менее сеть ликбеза расширялась. С налаживанием товарного снабжения Севера, с приездом сюда учителей и других специалистов возможности этой важной работы увеличились.
Но один ликбез не мог решить проблемы повышения грамотности северян. Необходимо было развивать школьную систему. В 1923-1924 годах начался плановый отпуск средств на социально-культурные мероприятия по государственной линии. В эти же годы были сделаны первые шаги в области народного образования.
Организация новых школ, особенно национальных, была связана с большими трудностями. Дети ханты, манси и ненцев с малых лет работали вместе с родителями в оленеводстве, на рыбном и охотничьем промысле, сборе дикорастущих и т.д., внося существенный вклад в семейный бюджет. С другой стороны, в силу своей отсталости коренное население вообще не видело смысла в учебе.
Не было учителей, знающих языки народов Севера. В 1924г. после обследования Обского Севера Уральский облисполком отметил, что здесь «имеются всего лишь два человека, знающие инородческие языки и умеющие преподавать».
Одним из них определенно был П.Ф.Вылка-Уральский, работавший на территории нынешнего Шурышкарского, а позже Кондинского (ныне Октябрьского) районов.
В 1925 году началось широкое строительство национальных школ. Было принято решение об освобождении коренного населения от платы за обучение. В 1927 году Комитет Севера при Президиуме ВЦИК принял постановление о развитии народного образования на Советском Севере, применительно к бытовым и экономическим условиям жизни коренного населения. Начались подготовительные работы по созданию хантыйского и ненецкого алфавитов, словарей и букварей.
В 1926 г. появился первый хантыйский букварь Афанасьева, размноженный с помощью копировальной бумага. Как сообщала в июне 1927 года газета «Беднота», Академия Наук СССР приступила к изданию первого вогульского (мансийского) словаря. В Тобольске начала работу специальная лингвистическая группа. Тогда же на русском языке были изданы построенные на местном материале «Букварь для северных народностей» В.Г.Богораза и С.Н.Стебницкого и книга для чтения «Наш Север», составленная Н.И.Леоновым и П.Е.Островских. В 1930 г. вышел первый печатный хантыйский букварь П.Е.Хатанзеева.
Первую стационарную национальную школу-трехлетку в хантыйском селении Мулигорт Березовского района открыл в 1924 году учитель Николаев. Он сам сделал парты и скамьи, днем обучал детей, а вечером — взрослых. Писать приходилось углем на доске. К лету все взрослые жители уже читали русский букварь. Жители окрестных селений посылали к Николаеву детей за 30-40 километров. «Учительская газета» писала, что Мулигортская школа «прочно пустила корни в народную остяцкую гущу и обеспечила свое существование и дальнейший рост остяцкой культуры».
В 1925 году в селении Щекурья того же района организовал первую мансийскую школу молодой учитель А.В.Голошубин. Он хорошо знал язык, пользовался авторитетом среди коренного населения. В районе активно проходила работа ликбеза. В конце L925 года в одиннадцати ликлунктах занималось 239 человек. В Сургутском районе открылась Тундринская школа-передвижка. Выпустив 43 учащихся, она переехала в Локосово. В 14 ликлунктах района обучалось 147 человек.
К концу 1927 года на Обском Севере было открыто 19 хантыйских школ, а всего было 60 школ. С 1927 по 1932 год работал учителем Карымской национальной школы-интерната Кондинского района Василий Васильевич Уженцев.
В 1928 году в деревне Сартынья Березовского района создал мансийскую школу-интернат молодой учитель Аркадий Николаевич Лоскутов (впоследствии председатель окрисполкома), прибывший по направлению Комитета Севера.
В 1928-1929 учебном году на Тобольском Севере насчитывалось 30 национальных школ первой ступени: 22 хантыйских, семь мансийских, одна ненецкая, в которых занимались 280 ханты, 180 манси и 20 ненцев. Были организованы национальные интернаты в Березове, Угуте, Карыме. Наряду со стационарными школами создавались школы-передвижки и кочевые школы. Однако процент охвата детей был невысок: русских — 49,4, манси — 40,2, коми — 54, ханты — 8,7, ненцев — 1. Средний процент грамотности населения составлял 3,5 (у манси — 5,6, ханты — 5,2, ненцев — 0,6).
В конце 20-х годов организуются общеобразовательные школы промысловой молодежи (семилетки). Основной уклон в них был рыбоведческий, а «подъуклоны» — охотоведческий, кооперативно-колхозный, оленеводческий и радиотехнический.
Одновременно происходило приобщение молодежи Севера к высотам специальных и научных знаний. В октябре 1926 года в Ленинграде открылся первый в мире рабочий факультет (рабфак) северных народностей. Среди первых рабфаковцев манси Константин Пакин и ханты Варвара Чешева. Всего при первом наборе училось четыре ханта, два манси и два ненца, а в следующем учебном году их стало 14, в том числе шесть ненцев, пять хантов и два манси.
В 1925-1926 годах 14 молодых северян из коренных народностей Обского Севера направили учиться в Ленинградский институт живых восточных языков, Воронежский и Томский университеты, Омский ветеринарный институт, Тобольский педагогический и ветеринарный техникумы и другие учебные заведения страны.
19 июня 1927 года газета «Правда» сообщала, что коллегия Наркомпроса решила организовать в 1927-1928 учебном году туземное подготовительное отделение для народов Севера при Тобольском педагогическом техникуме на 80 человек. В числе первых учащихся было пять ненцев, пять манси, 15 коми. Через год здесь училось уже 30 ханты, пять манси, 16 коми. Выпускником техникума был хант М.Я.Савин, оставивший заметный след в развитии экономики и культуры округа.
В апреле 1928 года Тобольский комитет Севера ходатайствовал перед Сибкрайсевером о зачислении нижнеобской остячки Н.Собриной на медицинский факультет Томского университета. В августе 1930 года комитет предложил окрздравотделу продлить ее контрактацию за счет расходов местного бюджета на 1930-31 учебный год.
Как писала «Ленинградская правда», 8 ноября 1927 года открылся первый в мире Северный факультет Института Живых восточных языков. Одним из первых его слушателей стал хант из Березовского района В.Алачев.
В декабре 1929 года Северный факультет был преобразован в первый в мире Институт народов Севера. Первый набор состоял из 300 слушателей 50 народностей, в т.ч. хантов, манси и ненцев. На основном четырехгодичном отделении (техникум) готовились специалисты государственного, колхозно-кооперативного, индустриального, промыслового и культурного строительства. Кроме того, в институте был Северо-Азиатский семинар (вуз) с социально-экономическим и литературно-лингвистическим факультетами.
Институт способствовал развитию духовной культуры коренных северян. На первой выставке изобразительного искусства народов Севера в Государственном Русском музее (Ленинград) в 1929 году были представлены 21 художник и 13 скульпторов.
В конце 20-х годов произошел коренной перелом в работе по ликбезу в Уральской области. Были проведены выпуски учащихся ликпунктов, показательные вечера. Прошли слеты культармейцев. Из Свердловска на места выехало около 200 бригад просвещенцев для оказания помощи. Был проведен областной ударный двухнедельник борьбы с неграмотностью. Сотни северян впервые научились в эти годы читать и писать.
Сплошная неграмотность населения в начале 20-х годов требовала самых разнообразных средств, чтобы преодолеть инертность коренного населения, его осторожное и часто недоверчивое отношение к новой власти. Одним из них стала культурно-просветительная работа.
Зимой 1921-1922 гг. стали восстанавливать и создавать новые очаги культуры — клубы и народные дома, где проводили беседы, читки газет, устраивались спектакли, танцы. «Большим двигателем культпросвета» стали избы-читальни. Первые клубы и народные дома появились в северной части Тобольского уезда в селах Самарово, Цингалы, Реполово, Нахрачи (Кондинское). В 1923 году в Сургутском и Березовском уездах открылись первые на Севере избы-читальни. В то время часто можно было увидеть призыв:
Стой! Ты был в избе-читальне? Как взимают продналог? Что делает Советская власть для крестьян? Отчего дороги ситец и гвозди? Как будут обрабатывать землю через 300 лет? Ты слышал про электрификацию? — об этом есть книги в избе-читальне. Там организовали справочный стол и все тебе расскажут.
В 1929 году на Обском Севере работали четыре мансийских и две хантыйских избы-читальни. Например, в Полноватской избе-читальне с октября 1928 по апрель 1929 года было проведено 30 бесед, 28 докладов, 11 громких читок, четыре торжественных заседания, семь спектаклей.
Среди других форм работы в то время — массовые инсценировки, вечера вопросов и ответов, лекции, конкурсы самодеятельных артистов.
Большую работу среди кочевого населения проводили Сургутский и Юганский «Дома туземцев». В 1930 году создаются первые культурные базы (Казымская) и красные чумы, широко развернувшие свою работу уже в тридцатые годы.
В 1930 году на Север из Тобольска отправились культбригады для работы среди рыбаков севера, направлено две кинопередвижки, два радиоприемника, литература и пособия.
Особое значение придавалось культурно-воспитательной работе среди женщин, были созданы делегатские собрания, отделы по работе среди женщин. В июле 1929 года в Березове состоялась первая межрайонная конференция женщин Обского Севера.
В двадцатые годы совершился переворот в деле медицинского обслуживания населения Обского Севера. В 1924-1927 годах проведено медико-санитарное обслуживание малых народностей Севера врачебными отрядами Красного Креста и Наркомздрава. Выделены большие средства, медикаменты и крупные силы медицинских работников для борьбы с эпидемиями, создания постоянных врачебных и фельдшерских пунктов.
Продолжение следует…
