Т. Диодорова
В 1942 году после окончания семи классов Казымской школы-интерната меня с подругой Ирой отправили в Ханты-Мансийское педучилище на учебу. Трудно мне было морально и материально, так как родители ушли рано из жизни, а я жила и воспитывалась в интернате. В училищном общежитии было холодно, неуютно. Приходилось зимой заниматься заготовкой дров по графику. В течение недели каждый курс пилил дрова. В лесу снег глубокий, бывало, утонешь выше пояса и стоишь, спиливаешь дерево.
Естественно, хлебнули всего — и холода, и голода. Хлеба давали по триста граммов, только позднее стали давать шестьсот. А хлеб-то какой? Ломоть величиной с кусок хозяйственного мыла, из него можно было выжать воду. И думаешь: сразу съесть или разделить на три раза. Суп варили из капустных листьев, собранных с колхозного поля Перековки.
Было трудно, но студенты не унывали, жили интересно. В учебную программу был внесен новый предмет — военно-санитарное дело. Ходили в окружную больницу на практику: делали перевязки больным, уколы под наблюдением медсестер. Проходили теорию и практику по сельскому хозяйству.
Был предмет «Радиотелеграфия» — изучали морзянку. Практиковались на ключе, приделанном к столу. Видимо, готовили нас, девчонок, к фронту на всякий случай. Парней-то всех забрали в армию
После окончания учебного года каждому студенту давали норму: напилить по 15 кубометров дров до отъезда на каникулы. Пилили дрова в тайге на самаровской горе. Уставали по-страшному. Думаешь, поужинаешь и спать, но молодость свое брала. Поедим и быстренько собираемся на танцы в самаровский клуб.
На летние каникулы уезжали тоже не без задания: надо было добыть по три центнера рыбы и сдать в фонд обороны (безвозмездно), да еще заработать 60 трудодней на разных колхозных работах, а к началу учебного года следовало привезти в училище справку о том, что выполнил все.
В родной хантыйской деревне Халапанты, в колхозе «Северное сияние» организовали комсомольское рыбацкое звено. Рыбачили, вроде все было нормально. Но вот однажды с нами произошел такой курьезный случай, что до сих пор в памяти, как будто это было недавно.
На рыбалку выехали, как все добрые рыбаки, на ночь (лучше рыба ловится). Две тонны дали, закинули невод третий раз и вдруг слышим недалеко в лесу филина «пуффу, пуффу». Мы испугались. Давай скорей невод с рыбой выбирать в лодку, а рыбы в ту ночь, как назло, было много. Кидали в лодку, а за борт, наверное, попадало того больше. Мы поторопились удрать от филина, потому что его боялись. С раннего детства наслышались страшных историй о нем. Рассказывали, что если он приблизится к человеку, то взмахами крыльев может его убить. Мы быстро в лодку и — домой. Добытую рыбу сдали на плашкоут. Невод бросили на вешала. Утром бригадир Павел Иванович Алексеев (потомственный рыбак был) спрашивает: девчонки, вы что, не ездили ночью неводить? Молчим. Но деваться некуда, пришлось признаваться, что удрали от филина. Сколько смеху было над нами!
Однажды невод на карчу посадили, не могли отцепить, почти половину невода оставили под водой. Но в звене не все так плохо было. Комсомольские планы с трудом, но выполняли. Домой нам разрешали брать рыбы только на еду.
Сколько литовок переломали на сенокосе. Воткнется в землю и — конец. Спасибо нашим колхозницам, особенно Марфе Васильевне Маремьяниной, они учили нас косить. Возьмет литовку, поставит меня впереди себя, как размахнется литовкой, ряд кошенины сразу свалится. И приговаривает: вот так надо косить, вот так, а не с края скашивать. Научили нас и конские копны делать, стога вершить. Упаримся, как мыши, но от взрослых не отставали.
На колхозном поле пололи, окучивали растения целыми днями, а утром встанешь и руки в кулак не можешь сжать. Несмотря ни на что, нам, девчонкам, было весело, коллективный труд бодрил и вдохновлял, заряжал доброй энергией. За лето обносимся, всю одежку спустим с себя. Помню, надо было ехать на третий курс в училище, а мне и надеть нечего. Сшила мне тетка хантыйские черки с опушечкой, такие славные получились, а на платье достали отрез ткани из шайтанского сундука, который открывался и закрывался со звоном. Этакая «нарядная» я и поехала на третий курс. Вот так в трудные годы войны мы жили, работали и учились.
Октябрьский район
«Новости Югры», 18 января 1996
