З. Лаптев, врач
— Ирина, ты не видела папиросы?
— Нет.
Сергей в третий раз начал осматривать карманы своих костюмов.
— Валера!
— Оставил бы хоть ребенка в покое, — перебила мужа Ирина, возившаяся на кухне с посудой.
Я никогда не курил, не испытывал болезненной страсти курильщика, но почувствовал, что Сергею сейчас действительно плохо.
— Ирина, отдай папиросы! — не выдержал, наконец, Сергей и решительно направился в кухню. Зазвенела посуда, и прежде, чем я успел что-то предпринять, послышалось всхлипывание:
— Уйди! Папиросы в спальне, под подушкой.
Я был ошеломлен: из-за папиросы обидеть женщину?! Тем более в присутствии гостей.
Сергей сходил в спальню и с виноватой улыбкой сел за стол:
— Вот так всегда. То папиросы спрячет, то спички….
Молчали долго, но постепенно скованность прошла. Как ни странно, разговор вновь свелся к злосчастным папиросам.
Гости смотрят на меня. Ждут, что я скажу. Я говорю о табачном дегте, никотине, прочих гадостях и последствиях — раке легкого и туберкулезе.
— Азбучные истины, — смеется Сергей. — Твоими устами говорит популярный журнал «Здоровье».
— Он все это знает, — вмешивается в разговор Ирина.
И только тут я вспоминаю, что Ирина сама медицинский работник. Что делать? Свести разговор к шутке? Нет. Врач так легко не отступает.
— Ты, Сергей, говоришь так, словно здоровье человека не от него самого зависит.
— Вы хотите, чтоб я бросил курить?
— Да!
— Тогда смотрите: это последняя папироса! Слово джельтмена, — смятая пачка «Беломора» полетела в угол.
Через неделю я встретил приятеля на автобусной остановке. В его зубах поблескивала папироса. Мне стало стыдно, я хотел пройти мимо. Но было поздно: Сергей приветливо помахал мне рукой.
— Слово джельтмена? — спросил я его.
— Ты о чем? А, папироса… Не могу. Не курил три дня.
— А если на совесть? Ты хотел бросить курение?
— Да… как тебе сказать.
— Тогда идем со мной..
…Вскрытие трупа всегда зрелище малоприятное. Особенно в тех случаях, когда дело касается распада тканей. Но что делать? Сергей оказался не из тех, кто формирует свои привычки, опираясь на искренние, дружеские пожелания. Такие люди, как Сергей, не думают о будущем.
Сергей в белом врачебном халате походил на студента. Он как-то внутренне собрался, предельно сосредоточился и насторожился. Каждое мое движение — повод для вопроса.
— Что это за пятна? — повторно я вопрос Сергея и чувствую приближение момента, ради которого я пригласил Сергея на вскрытие.
— Это никотин. Точнее — отложение никотина.
Брови Сергея сошлись к переносице. Синевато-буроватые пятна никотина на розоватом фоне легочной ткани выглядели весьма убедительно: как вкрапины антроцида в кварце.
— Это от табака?
— Да. Но это еще цветочки. Ягодки будут потом. А вот и они.
Серовато-стального цвета опухоль, как картофелина, обнажила свое содержимое.
— Рак?
— По-видимому.
Я посмотрел на побледневшее лицо Сергея и попытался разгадать его мысли.
— Рак легкого? От табака? Не может быть!
— Вполне может быть. Достоверно и то, что многие десятки тысяч людей на земном шаре ежегодно заболевают из-за табакокурения язвенной болезнью, коронатосклерозом, туберкулезом легких.
Все это я говорю как бы между прочим, не прекращая своей работы.
— Кстати, ты знаешь, сколько в Англии сейчас выкуривается табака? Более 127 миллионов килограммов. В США — 394 миллиарда сигарет, а результат? В Англии ежегодно умирает от рака легких более 15 тысяч человек. В США — 30 тысяч. Это как раз в 8—10 раз больше, чем 20 лет назад.
Сергей молчал.
— Может быть открыть окно?
Сергей продолжал смотреть на разрезанную ткань легких, словно пытался в ней найти ответы на волнующие его вопросы. Потом он резко бросил мне:
— Так почему же вы, врачи, не расскажете об этом?
— А разве я тебе этого не говорил?
— Говорил, но не так, как сейчас…
Мы молча помыли руки, сняли халаты. Я, не переставая, обдумывал последние слова Сергея. Быть может, мы действительно ведем пропаганду против курения как-то не так. Начал вспоминать свои беседы и лекции, факты, взятые из популярных брошюр и книг. Убедительны ли они для нашего слушателя? По-видимому, не всегда.
Из морга выходили вместе. Сергей был молчалив и подавлен.
— Закурим? — предложил я ему.
— Что? А… Бери.
Сергей отдал мне пачку «Беломора».
— Тут всего одна папироса. Последняя…
Сергей помолчал и повторил:
— Последняя…
«Ленинская правда», 27 мая 1962 года
