Согласно представлениям обывателя, все милиционеры даже у себя дома ходят исключительно в бронежилетах, проламывают кулаком стены и спят с автоматами под подушкой. Разумеется, есть в силовых подразделениях и такие специалисты, но чаще всего «профи» от МВД очень редко похожи на картинку из «Солдата удачи». Нет у обычного опера ни гипертрофированных мышц, ни автомата, ни даже фотоаппарата в пуговице. Есть лишь голова, ноги да такие не очень популярные сегодня чувства, как долг и патриотизм.
Признаюсь честно: договариваясь по телефону о встрече со старшим – и старейшим! – оперуполномоченным уголовного розыска ГРОВД Ханты-Мансийска майором милиции Владиславом Михайловичем Козыревым, ожидал увидеть этакого здоровяка-хитрована. А в кабинет зашел худощавый мужчина, чем-то похожий на актера Владимира Гостюхина, только ростом поменьше.
Поначалу он лишь присматривался и отвечал на протокольные вопросы. Но постепенно разговорился, выкладывая всю правду-матку о себе и своей нелегкой работе.
Козырев – коренной «хантовский», родился в 1956 году, закончил восемь классов и ПТУ, отсюда ушел в армию. Едва успел вернуться домой после демобилизации, как его вызвали в горком ВЛКСМ и вручили комсомольскую путевку на работу в органы.
— Я был исполнительным, — Козырев прячет улыбку в густых усах. – Поэтому утром пришел в горотдел.
С 26 ноября 1976 года – двадцать пять лет! – Козырев в «органах». Сначала окончил вечернюю школу, затем среднюю школу милиции. Первые четыре года отработал, по его словам, «у стариков» в ИВС. В 1980-м Козыреву предложили перейти в уголовный розыск. Согласился не раздумывая – хотелось творческой работы. С новыми коллегами сошелся сразу. Трудились в отделении тогда всего шесть человек под началом В. Ососова.
— Прекрасно помню свое первое задание. Говорит мне Владимир Иванович: тут мотоцикл угнали, так ты это дело раскрой к вечеру. Раскрыл, куда деваться…
Работы угрозыску всегда хватало. Менялись лишь социально-экономические условия в стране, а оттого и контингент «подопечных». Сегодня многих на преступный путь толкают не порочные гены или наклонности, а безысходность. Потому и тащат у нас все, что плохо лежит.
Недавно произошел забавный случай. Обратился к Козыреву сосед: так, мол, и так, из машины украли магнитолу, помоги, Михалыч! А на следующий день сосед опять пришел и рассказывает: «Я ведь сегодня магнитолу с рук купил, всего за двести рублей. Дома внимательно рассмотрел и ахнул – это ведь моя собственная!..»
Разумеется, в последние годы кое-что в уголовном розыске изменилось – штат увеличился, компьютеры появились. А хорошие розыскники тем не менее уходят. Причем, покидают ряды милиции зачастую лучшие кадры, ее цвет и гордость.
— Если называть причины увольнения, то на первое место я бы поставил семейную. Рано или поздно лопается терпение жен – кто же будет вечно сносить постоянное отсутствие дома мужа и отца, неизвестность и опасные командировки? Слабое материальное положение милиционеров – вторая причина. Стыдно сильному и неглупому мужику приносить домой такую зарплату. В любом охранном предприятии он будет в разы больше получать.
А вот Козырев, тем не менее, не ушел. Утверждает, что даже желания такого не возникало. Остаются всегда сильнейшие духом…
Много внимания в рассказе он уделяет своим ученикам. Некоторые из них давно обогнали в должностях своего наставника, трое – уже полковники.
— Года полтора я присматриваюсь к человеку. Если вижу, что не подходит он для розыска – сразу же говорю ему об этом. А вообще у нас гуляет невеселая шутка: до пяти лет – еще не опер, после пяти – уже не опер. Увольняется…
За четверть века службы в милиции Козырева прекрасно изучили не только сослуживцы, но и его подопечные «оттуда». Что характерно, никто из возвратившихся из «мест не столь отдаленных», никогда не бросил в лицо опера упрек в недобросовестности. Наоборот, почти все из числа тех, кого Козырев когда-то «закрывал», сегодня здороваются с ним на улице. А это кое-что да значит.
В разговоре с ветераном правоохранительных органов нельзя обойтись без банальных вопросов. Например, о риске…
— Помню, как одному дружиннику выписали пять рублей премии – за то, что помог мне отбиться от вооруженного топором преступника. Сейчас оперативникам запрещено поодиночке выезжать на задание, а раньше я только так и ходил. Иногда заранее, через третьи руки, сообщал скрывающемуся от закона: «Хватит бегать, завтра приду. Один, и как ты знаешь, только с наручниками». Обычно такая тактика срабатывала.
Козырев на несколько секунд задумывается, потом продолжает рассказ:
— Вообще в пиковой ситуации с преступником надо вести себя как со злобной собакой и никогда не показывать свой страх. Так что о степени риска судите сами. Сейчас, правда, меня на задержания коллеги уже не берут, жалеют…
После тяжелой болезни у Владислава Михайловича до сих пор не слушается рука, отказывает нога. Но вот уму и энергии этого человека можно только позавидовать. А его острого языка и прямолинейности кое-кто из коллег и побаивается. Есть такие люди, которые предпочитают говорить правду без оглядки на последствия.
На вопрос, какое нераскрытое преступление оставило в душе тяжелый осадок, Михалыч ответил не раздумывая:
— Я так считаю, нераскрытых преступлений нет, есть не доказанные. Что касается осадка… Мне всегда жальче неимущих. Помню, украли у бабушки всю картошку из подполья. Подозреваемых мы нашли, только как доказать, что обнаруженная у них картошка – бабушкина? А вообще легких дел не бывает, что кража белья, что убийство – все требует времени и немалых усилий.
По собственному признанию Козырева, столько лет в милиции он смог проработать лишь благодаря жене, Наталье Александровне:
— Она у меня – прелесть! Намаялась, конечно, за эти годы, детей практически одна растила, все хозяйство было на ней.
Не приходится отцу с матерью и краснеть за своих детей. Дочь Ирина закончила юрфак университета, работает сейчас в управлении юстиции. Сын Максим служит в погранвойсках. Это и есть главное богатство Козырева. А то, что нет счета в банке, а из иномарок имеется лишь старенький «Запорожец», так не все даже сейчас меряется валютным метром. Честь мундира куда дороже…
2001
P.S. Позже майору Козыреву все-таки присвоили звание подполковника. После двадцати пяти лет самоотверженной и беспорочной службы. Совсем как в царской армии, когда безродному и бедному седому ветерану ни за что было не подняться выше чина штабс-капитана… Одновременно я вспоминаю десятки знакомых молодых службистов, которые за несколько лет делали головокружительную бумажную карьеру, не успевая прокручивать дырочки для очередной звездочки…
Милиционеры – они ведь тоже бывают разными. Один мой знакомый офицер в начале «нулевых» вернулся из чеченской командировки, рассказывал о боевых подвигах и намекал о своих наградах. Вот только некоторые из коллег, которые одновременно с ним находились в составе сводного отряда милиции, его даже не смогли вспомнить. А-а-а, потом говорят, вроде был такой, все в штабе сидел…
Сегодня Козырева редко можно увидеть на улице города – болеет подполковник в отставке. Но зато честно и успешно работают в правоохранительных органах его ученики. Давят преступность – так, как учил в свое время Владислав Михайлович.
