Пирожников Г.А. На фото: ваховские остяки
Г.А. Пирожников – сургутский уездный исправник с 1903 г. и исполнял эту должность до 1918 г., когда она была упразднена. Он являлся действительным членом Архангельского общества изучения Русского Севера, членом Тобольского губернского музея.
«Этнографический состав населения – это русские и туземцы: ханты, манси, ненцы, коми. Русское население состояло в основном из городского, значительной части бывших казаков Сургутской и Березовской казачьих команд, упраздненных в 1881 году. Казаки были обращены в мещан, а в городах Сургуте и Березове введено упрощенное городовое положение.
В уездах Сургутском и Березовском, кроме туземцев, или инородцев, как их тогда называли, жили русские крестьяне, приписанные к волостям и сельским обществам, частью из того же казачества, а главным образом из пришлого населения, переселившегося сюда в разное время из других местностей. Большинство этих людей поселилось самовольно с захватом рыболовных и охотничьих угодий туземцев. Лишь немногие пользовались этими угодьями на правах аренды, и то за ничтожную плату, а впоследствии как своими собственными.
Кроме ханты, манси и ненцев, по рекам Сосьве и Ляпину, в селах Сартыньинском, Щекурьинском, Обдорске, Мужах, в г. Березове и других местах жили зыряне-ижемцы (коми, переселившиеся сюда в давние годы из Печорского края Архангельской губернии).
Об эксплуатации и угасании туземцев Севера написано много книг и статей в сибирских газетах и журналах, сделано много ученых докладов и отчетов в различных государственных и научных учреждениях. … Добавлю еще несколько примеров, характеризующих ухищрения и мошеннические проделки торговцев.
Некоторые торговцы самовольно собирали с неграмотных и доверчивых туземцев шкуры ценных зверей как будто для отправки православным святым, фактически оставляя их себе. А один торговец продал туземцу коробку пистонов за 35 руб., на которой было написано: «№35». Другой торговец сам рассказал о хищнических приемах своей торговли. По приезде в юрты он остановился у одного туземца. Тот пожаловался гостю на больные ноги, тогда торговец продал ему за десять белок банку помады и велел натирать ноги перед топившимся чувалом. Когда, по счастливой случайности, больному стало легче, он очень выгодно продал остатки парфюмерии тем, кто обратился за помощью, вплоть до глазных болезней.
Хочу рассказать о том, как осуществлялся суд над провинившимися перед обществом и личностью. Местная юриспруденция была крайне упрощенной. Маловажные проступки рассматривались и разрешались старейшинами, родовыми управлениями и по закону о туземцах.
По сведениям этой (Локосовской Сургутского уезда. – Сост.) управы, с 1905 по 1908 год рассмотрены следующие дела. Подвергнуты аресту на трое суток с содержанием в каталажной камере при управе: юрт Тарховых Алексей Тархов за кражу денег 26 руб. у Михаила Натускина; юрт Ликрисовых Александр Юсопин за незаконное сожительство; юрт Пылиных Степан Пылин за незаконное сожительство; Марк Тюмкин за побег с работы; Василий Гиндин за кражу денег у Петра Сыколева; Федор Чалтымов за нанесение ран в драке Спиридону Чалтымову; Алексей Пылин за побег с работы от содержателя земской гоньбы Бабанина; Сидор Айпин за побег с работы от Позевалова. На семь суток арестованы юрт Качесовых Иван Качесов за кражу ведра воды и мешка с хлебом у Трофима Сыколева и Осип Пылин за кражу денег 40 руб. у Ивана Пылина. На полтора месяца подвергнут аресту Дмитрий Курломкин за выстрел из ружья в жилую юрту Николая Муколчина.
В некоторых управах наказание за маловажные проступки заменялось платой в пользу пострадавшего или обиженного. За кражу случались наказания розгами, а еще чаще очистительным присяганием на морде медведя или клятвой: «Если я виновен, то пусть меня съест зверь».
Существует и такое наказание, как битье виновного по щекам и испрашивание прощения с поклонами в ноги обиженному или оскорбленному.
Почти всю домашнюю утварь, орудия и принадлежности промысла, летние и зимние транспортные средства, одежду и обувь ханты, манси и ненцы делали сами из дерева, бересты, пихтовой коры, кореньев, травы, кожи, кости, меха, сухожилий и т. д.
В творчестве народов Обь-Иртышского Севера проявлялось высокое художественное мастерство. Это искусство не раз демонстрировалось на российских и международных выставках в разные годы XX столетия.
Особенно отличались трудолюбием, фантазией, тонкостью и чистотой работы хантыйские женщины. Мужчины занимались в основном охотой, рыболовством, изготовлением орудий лова и промысла, средств передвижения Женщина вела все домашнее хозяйство, ухаживала за детьми, помогала мужчинам во всех делах, обрабатывала шкуры по всему циклу, заготавливала дрова и воду, готовила пищу, шила одежду и обувь, еще успевала ловить рыбу, зверя и птицу для пропитания семьи, когда мужчины уходили на длительное время в урман.
…Образцы одежды и обуви были представлены через Тобольский музей на Омскую выставку 1911 года. Образцы высочайшего класса местных мастериц с Ваха, Югана и Тром-Агана Сургутского уезда были приобретены А.А. Дуниным-Горкавичем и посланы на Парижскую выставку.
Очень высоким мастерством исполнения отличались мелкие вещи: кошельки, кисеты, сумки для хранения различных женских принадлежностей: ниток, иголок, сухожилий, бисера, стекляруса и т. д.
Кроме кожи и меха зверей и птиц, широко использовалась рыбья кожа, обычно кожа налима, иногда – осетра и стерляди. Из налимьей кожи шили штаны, так называемые «штаны на рыбьем меху», а также рукавицы, мешки, сумки, детскую обувь.
Основной промысел рыбы ценных пород проводился на реках Березовского уезда. Там у русских рыбопромышленников, наряду с русскими, работали ханты и ненцы с семьями, жили в своих чумах, работали по 15 часов в день, получали по 20–30 рублей за лето, питались плохо, о спецодежде не имели понятия. Расчет проводился не деньгами, а товарами, что еще больше усиливало зависимость и кабалу.
В 1876 году И.С. Поляков по поручению Академии наук произвел обследование Тобольского Севера, подтвердившее жестокую эксплуатацию рабочих рыбопромышленниками. По распоряжению генерал-губернатора Западной Сибири Казнакова принят был ряд мер в защиту промысловых рабочих: сокращение продолжительности рабочего дня, требование к хозяевам построить жилые помещения с соблюдением гигиенических норм по планам губернского строительного комитета, столовые, бани, улучшить питание, одежду. Но мероприятиям этим не суждено было осуществиться. Рыбопромышленники не выполняли распоряжений, и администрация была бессильна в борьбе с ними».
