Публикуемый текст представляет собой несколько фрагментов рукописи большой неизданной работы знатока края, бывшего землеустроителя, участника описываемых событий Виктора Григорьевича Балина, законченной еще в 1970 году. Жителям теперешнего Ханты-Мансийска малоизвестны сообщаемые здесь подробности тех давних лет, когда столица округа переживала первые дни и месяцы своего существования, поэтому вместе с автором мы приглашаем их заглянуть в прошлое своего города.
С выходом постановления ВЦИКа от 10 декабря 1930 года встал вопрос о размещении в Самарово административных, общественных и хозяйственных учреждений и организаций будущего города. Село не в состоянии было принять не только перебазируемые из г. Тобольска, но и вновь создаваемые организации. Новое строительство здесь, как в местности часто затапливаемой паводковыми водами, совершенно исключалось. Многие организации были вынуждены разместиться в близлежащих пунктах Самаровского района. Так, в с. Реполово — райисполком, райком партии, райконтора связи, д. Сухоруково — школа промысловой молодежи и т. д. Создались тяжелые условия жизни и быта размещаемого контингента рабочих и служащих. Возникла острая необходимость строительства административного и культурного центра округа на новом месте.
Учитывая трудности размещения окружного центра, Уральский облисполком осенью 1930 года поручил комиссии под руководством зам. председателя Уральского комитета Севера тов. Пиньжакова подбор и изучение места центра будущего национального округа. С этой целью были осмотрены земельные участки — в частности, урочище «Большой Черемошник», расположенное в 5—6 км к северу от с. Самарово на сравнительно ровном плато, выходящем от северного склона Самаровской горы к пойме Оби, а также часть Северной горы по правобережью Оби, против устья Иртыша.
Были обследованы также участки между с. Карымкары и теперешним поселком Октябрьское и по Иртышу в районе села Горно-Филинского (там, где сейчас пос. Горноправдинск). Комиссия, рассмотрев указанные варианты возможного размещения центра, остановилась на урочище «Большой Черемошник». Здесь тогда стоял могучий кедровый лес. Пересекающие плато три лога (теперешние «Большой лог», лог за электростанцией и баней, лог за Перековкой), выходящие со склона горы, были сплошь покрыты зарослями черемухи и рябины. Небольшие болотца (против здания медучилища, где сейчас массив двухэтажных жилых домов, на углу улиц им. Ленина и Карла Маркса, против электростанции, где было общежитие педучилища) с чахлым березняком и сосняком, почти всегда наполнены водой. На них иногда водились утки, особенно весной, в ненастную погоду.
Здесь царила вековая тайга, тишина которой лишь изредка нарушалась треском бурелома и валежника под тяжелой поступью медведя — хозяина здешних мест, а летом во время массового сбора ягод и кедрового ореха — говором самаровских жителей. Автор этой статьи повстречал здесь крупный экземпляр рыси, а свежие следы медведя встречались почти на каждом шагу. Не было здесь и жилья, лишь на бровке леса, выходящего к пойме Оби, кое-где размещались «лабазы» (амбары), в которых окрестные жители хранили свое немудрое промысловое снаряжение.
Надо сказать, что комиссия вполне добросовестно изучила территориально-экономические условия будущего округа и выбор места под его центр, на наш взгляд, произведен правильно. Принятый вариант прежде всего удовлетворял требованиям территориального и географического порядка. Слияние двух великих рек Западной Сибири — Иртыша с Обью — стык чрезвычайно выгодных водных коммуникаций. Центральное положение по отношению ко всей территории округа, населенной основной массой коренного населения — ханты и манси, живописная местность, окруженная кедрово-сосновыми лесами, благоприятные санитарно-гигиенические условия — вот положительные факторы, перекрывающие все отрицательные особенности этого варианта.
…Итак, единодушное решение — строить город в урочище «Большой Черемошник». Строительство в с. Самарово, как затопляемом паводковыми водами, не производить. Все остальные варианты, как нецелесообразные, отвергнуть.
Однако вариант строительства в урочище «Большой Черемошник» был далеко не идеальным, он содержал в себе ряд серьезных отрицательных сторон. Прежде всего это место не имело непосредственных подходов с Иртыша, река находилась от выбранной площадки за 1,5— 2 км. Не было удобных, незатопляемых причалов. Удаленность реки осложняла вопрос снабжения водой. Тем не менее, считалось, что эти недостатки могут быть со временем устранены. Для связи города с рекой предполагалось сооружение намытой причапьной площадки на Иртыше у устья протоки Малой Неулевой, с размещением на ней всего пристанского хозяйства и подъездных путей к городу по специально сооруженной дамбе. Имелось в виду строительство городского водопровода с водозабором от Иртыша.
Сразу же после выбора площадки на ней были организованы топографические работы по съемке местности и составлению проекта планировки. Эти работы были поручены отделу землеустройства Тобольского окружного земельного управления. Для выполнения съемочных работ была командирована группа специалистов во главе с землеустроителем Б. С. Шмотиным. Составление проекта планировки города производилось под руководством начальника отдела землеустройства Георгия Константиновича Мальцева. Весной 1931 года проект планировки был перенесен в натуру и все материалы автором статьи (кстати, принимавшим участие в проектировании) были вручены производителю работ по строительству К. Н. Пайвину для выполнения.
Особо следует остановиться на проекте планировки. По замыслу авторов центральным местом города являлось здание Дома Советов и площадь под сквер, которые располагались вблизи ручья, идущего с северного склона Самаровской горы. Отсюда, как бы в радиальном направлении к пойме Оби расходятся прямые улицы (Коминтерна, Энгельса, Маркса, Дзержинского). Они, в свою очередь, пересекались улицами, идущими в виде дуг от центральной площади (Мира, Ленина, Комсомольская, Пионерская, Красная). Такое расположение улиц, сохранившееся до нашего времени, создает довольно красивую панораму, хорошо просматриваемую с вершины Самаровской горы и с воздуха.
По проекту площадь города занимала 200,6 гектара. В нем 11 улиц общей протяженностью в 15 км. Общественные площади, сквер и бульвары (по ул. Дзержинского) занимали 17,81 га. Предполагалось, что этой планировки будет достаточно для застройки города на перспективу развития по крайней мере на 20 лет. Но темпы роста города и в целом округа опрокинули расчеты авторов проекта. Уже в первые 10 лет своего существования город вышел за пределы проекта.
Зима 1930—1931 г.г. прошла в неустанных заботах о подготовке к строительству окружного центра: изыскивалась рабочая сила, комплектовались бригады строителей, велась расчистка площадки и заготовка леса. С весны 1931 года стало готовиться жилье для размещения прибывающих строителей. По обоим склонам «Большого лога» появились первые землянки. В том месте, где сейчас расположены горпромкомбинат, хлебопекарня, строились жилые бараки для рабочих. Недостаток жилья в летнее время покрывался большим количеством палаток, расположенных во всех концах строительной площадки.
С приездом оргбюро строительство городка развернулось в более широких масштабах. Комитетом Севера при Уральском облисполкоме 3 июня 1931 г на Север командируется техник Пайвин Константин Николаевич, который по прибытию в Самарово назначается с 28 июня 1931 г. производителем работ, а несколько позднее техническим руководителем и председателем технического совета при строительстве нового города — центра Остяко-Вогульского округа.
В конце 1931 г. при оргбюро создается специальное строительное управление «Северострой» с техническим советом в составе производителя работ Пайвина К. Н. и техников Панова Ф. В. и Вишневского. В это же время начинается строительство ведомственными организациями: Окринтергралсоюзом, окрконторой Уралпушнины, леспромхозом, отделением рыбтреста и др.
Лес для строительства заготовлялся на месте строительной площадки. Для трелевки применялись простейшие конные волокуши. Каких-либо механизмов, облегчающих труд человека, не было. Несложный инструментарий изготовлялся своими силами в примитивной кузнице. Большой помехой в строительстве являлись пожары, часто, возникавшие на стройке и в окружающем лесу. Ликвидация пожаров всегда отнимала у рабочих немало времени.
Понимая всю важность стройки, строители проявляли большую энергию и волю к преодолению возникающих трудностей. Невзирая на отсутствие нормальных бытовых и жилищных условий, недостаток строительных материалов, полное отсутствие механизации — бригады строителей наращивали темпы работ…
Уже летом 1931 года среди валежника и куч пней стали вырисовываться контуры кварталов, улиц и площадей будущего города.
По первоначальному плану строительства объектами первой очереди были здания Дома туземца (Дом народов Севера), школы, больницы, амбулатории, магазина, бани с прачечной и 21 жилого дома… Однако этот план не был выполнен. Многие объекты перешли на 1932 год.
В течение лета возведено большое по своему объему здание Дома туземца (впоследствии — Дом культуры), которое 7 ноября 1931 года было сдано в эксплуатацию. Это первое здание. Несколько позднее закончено строительство двухэтажных домов, расположенных по ул. Ленина под №№ 32, 34, 36, 38, и по ул. Энгельса № 8. К наступлению зимы заложено здание окротдела милиции. Перевезен из Самарово и поставлен на углу улиц Комсомольской и Коминтерна двухэтажный большой дом, где еще в 60-е г.г. помещался исполком городского Совета.
Исключительное значение придавалось завершению строительства кирпичного завода, так как производство кирпича на месте освобождало от завоза извне дорогостоящего материала. Строительство завода имело проектную стоимость в 27,9 тыс. рублей. В первый сезон работы 1932 г. было выпущено около 500 тыс. штук кирпича. В последующие годы выпуск кирпича был доведен до одного миллиона штук в год. Несмотря на примитивное оборудование, вырабатываемый кирпич, по заключению специалистов, был не хуже привозного.
Журнал «Югра», 1992, №11
