Стоит хорошая погода, наступил полдень, а на току работы еще и не начинались. Несколько колхозников бегают вокруг молотилки, размахивав руками, стараясь согреться.
— Ну и народ! Ну и народ! — возмущается председатель колхоза «1-е Мая» тов. Конев, хмуро осматривая еще не обмолоченный хлеб.
— Почему не молотите? — спрашивает он у бригадира.
— Людей нет. Еще не собрались.
— Ничего не понимаю! Ведь я, председатель, чуть свет обегал все дома.
Товарищ Конев снова бежит к домам колхозников, и, влетев в первый попавшийся из них, кричит:
— Почему не на работе?
Хозяйка дома, Анна Елизаровна Конева, спокойно отвечает:
— Да я еще не управилась по хозяйству, ведь сам знаешь, у меня много своего скота. Да я могу и вовсе не ходить на работу, у меня справка есть от фельдшера.
Председатель колхоза делает последнюю попытку:
— Да мы тебе, Аннушка, легкую работу дадим, посильную.
— Все равно не пойду! — решительно отвечает Аннушка, повертываясь к тов. Коневу спиной.
Тяжело вздыхая, председатель правления колхоза заходит в другой дом, к колхознице Маремьяне Коневой. Застает он ее за завтраком.
— Надо итти молотить, — строго говорит тов. Конев.
— Вот позавтракаю, тогда, может быть, и пойду.
Махнув рукой на Маремьяну, Андрей Васильевич Конев направился ко двору колхозницы Башмаковой Парасковьи. Но ее нет дома. Она ушла в магазин.
— Ну и народ. Ну и народ! — возмущается председатель колхоза т. Конев. — Вот лодыри! Минимум трудодней не выработали, а на работу не ходят. Вот вытащу их на правление, спрошу тогда с них.
Так в колхозе «1-е Мая» ведется «борьба» с лодырями.
На другой день чуть свет председатель колхоза снова бегает по хатам, снова дает наряды, приглашает колхозников на молотьбу. Но ни у него, ни у правления нет никакой уверенности в тон, что наряды будут выполнены.
Правление колхоза «1-е Мая» знает, что трудовая дисциплина в колхозе низка. Работа начинается обычно с 11-12 часов дня. В колхозе не мало таких «колхозников» и «колхозниц», которые к 20 ноября сего года не выработали минимума трудодней. Правление возмущается такими фактами, но дальше этого не идет.
Честные, добросовестные колхозники, которых подавляющее большинство, неоднократно ставили вопрос перед правлением о применении к лодырям и прогульщикам мер взыскании, согласно уставу сельхозартели и постановлениям партии и правительства, но правленцы и председатель колхоза т. Конев занимаются примиренчеством.
В колхозе достаточно рабочих рук, но отсутствие трудовой дисциплины, плохая организация труда, неумелая расстановка сил — привели к тому, что планы рыбодобычи, развития животноводства, освоения новых земель колхозом не выполнены.
Согласно договору с автогужтрестом колхоз обязан выделить в извоз 42 лошади, но выделено пока только 6. До сих пор не обмолочен весь хлеб, не засыпаны семенной и страховой фонды.
По вине бригадира полеводческой бригады Нила Конева сгнила половина урожая картофеля и на покупку семенного материала колхозу придется истратить не одну тысячу рублей.
Правление колхоза игнорирует развертывание культурно-массовой работы среди колхозников. Из ассигнованных по смете на культурно-массовую работу 1800 руб. израсходовано только 100. Не выполняет правление решения колхозников о покупке радио и ремонте клуба.
Коневский же сельский совет равнодушно относится к безобразиям, творящимся в колхозе «1-е Мая».
Когда же в колхозе «1-е Мая» будет наведен большевистский порядок? Нельзя допускать, чтобы лодыри, прогульщики и симулянты подрывали устои колхозной жизни, срывали выполнение планов хозяйственно-политических кампаний.
Кравченко, заведующий Коневской избой-читальней Самаровского района
«Остяко-Вогульская правда», 14.12.1940
