А. Демин
Березов, уездный город Тобольской губернии, в 1066 верстах на север от Тобольска, под 63° с.ш. и 82° в.д., расположен на трех холмах левого берега реки Сосвы, которая в 20 верстах ниже города впадает в одну из обских проток, известную под именем «Малой Оби». Между этими холмами, возвышающимися от 50 до 59 футов над уровнем Сосвы, втекают в нее два ручья: Стрижичий и Култушный, образующие два глубоких оврага. На севере протекает речка Вогулка; на юге и западе стелются хвойные леса, состоящие из кедров, сосен и елей. В этих лесах находится много болот.
Почва под городом состоит на пол-аршина из чернозема, под ним идут слои глины и песку. В средине города есть болотистые места, хотя засоренные, но ниже их есть вода.
В Березове считается жителей немного более одной тысячи. Жители состоят из русских, зырян и евреев. Русские большею частью состоят из бывших служилых казаков и из переселенцев, из которых некоторые потомки окрестившихся евреев. Казачья команда шесть лет назад упразднена, и казаки причислены в мещане; а вместо них прислана из Тобольска местная команда из солдат, отчего казаки питают к сим последним непримиримую вражду.
Все строения в Березове деревянные. Улицы прямые и довольно широкие; по обеим сторонам улиц находятся тротуары; весною же и осенью по улицам стоит непролазная грязь.
Главное занятие жителей заключается в рыболовстве, для которого они уезжают летом на Обь и Обскую губу.
Река Сосва вскрывается в Березове между 15 мая и 6 июня. Сейчас же по вскрытии ее рыбопромышленники начинают подводить свои каюки ближе к городу, так как на зиму оставляют их или посреди Сосвы, на полверсты выше от города, или же в овраге.
Еще раннею весной каюки очищают от сора, окружая их подмостками, в отвращение напора льдов. Каюки эти не что иное, как крытые большие лодки вместимостью от 200 до 1000 пуд. Каюк вместимостью до 100 пудов стоит 300 руб. Постройкою каюков занимаются зыряне.
Приблизив каюки к городу, хозяева исправляют в них повреждения и смолят их.
В это время начинают сбираться рабочие к хозяевам, русские и остяки, которых рыбопромышленники нанимают еще с осени. Плата рабочему за лето от 20 до 30 руб., при хозяйской пище, одежде и обуви. На каюк, поднимающий 1000 пудов, поступает рабочих 20 человек.
В конце марта в Березов налетают снегири, предвестники весны, которых ловят силками и употребляют в пищу; особенно из них хороши пастеты.
С конца апреля начинают налетать бесчисленные стаи перелетных птиц. Тогда охотники отправляются стрелять гусей или, как они говорят, «сидеть на гусей». Для этого у каждого охотника за Соевой вырыта землянка, покрытая дерном. У самого верха землянки вделан венец из бревен, в которых проделаны отверстия для вставки ружейных дул и для наблюдения за полетом птицы. Перед землянкой посыпают снег золой и на это место пускают домашнего привязанного гуся, а у некоторых охотников есть и приученные уже к этому гуси, которые и без привязи ни куда не улетают от своего хозяина. Увидя домашнего гуся, стая перелетных издает крик, этот отвечает тем же, и усталая стая гусей садится; тут убивают их несколько штук. Бывает и так, что в неделю охотник застрелит только одного гуся, а то случается, что и ни одного. Удивительно терпение охотников в том, что по неделе и более они живут в землянке, в поле, и нередко являются домой ни с чем.
По совершенном стаянии снега, что бывает в половине мая, настает самая интересная охота — это промысел птицы перевесами. Перевесы делаются из мережи. Они натягиваются как невод с той и другой стороны на тетиву, потом прикрепляются на петли между двух вертикально поставленных жердей, к которым привязывается веревка; за эту веревку дергают в то время, как птица залетает в перевес. Перевесы ставятся на берегу озер вечером, когда дичь летит спать на озера; в темноте она не видит сети и прямо ударяется в нее, а охотник немедленно спускает верхний конец перевеса, и дичь остается в сети, откуда уже вынимают и колют ее. Попадается дичи зараз штук по 100 и более. Эта охота так весела, что старые и малые, мужчины и женщины ездят на перевес. В это время только и слышен разговор о том, кто был на перевесе и сколько поймал дичи. Наловивший много дичи рассылает ее в виде гостинцев своим знакомым, — и вот после голодного времени настает полное изобилие в птице. Гусей продают по 40 к. за штуку, уток — по 5 к.
В средине мая березовские торговцы ездят в юрты к остякам сбирать долг утками и пухом; случается, что привозят по три тысячи уток. Сейчас же их щиплют и солят, перо и пух сдают тоболякам. Пух «гнездовой», то есть вынутый из гнезда птиц, который самки выщипливают у себя из груди, березовцы сдают по 100 руб. за пуд, а выщипленный руками — по 8 руб. 50 коп. за пуд, перо по 6 руб. за пуд. Мясо утичье солят и увозят на рыбные промыслы для прокормления рабочих.
В Березове голубей нет, и скворцы не прилетают сюда никогда.
Удовольствовавшись ловлею дичи, березовцы принимаются ловить рыбу: сырков, язей, окуней и карасей.
С мая месяца до половины июля ночи почти нет, только бывает сумрачно приблизительно в течение часа времени, с половины 11-ти до половины 12-ти часов. В 12 часов солнце снова поднимается над горизонтом.
В конце мая начинают появляться из Тобольска первые паузки, отправляемые тобольскими рыбопромышленниками на Обь и Обскую губу. Паузки — тоже большие лодки, устройством похожие на баржи.
Затем каждый день начинают прибывать по одному и более паузку или барже, и на Сосве появляется уже целая флотилия судов, так что Березов на время делается как бы купеческой пристанью. Тут-то настает радость и ликование! Надо пожить в Березове, чтобы вполне понять горячую радость жителей по поводу прибытия паузков.
На паузках привозят все жизненные припасы: муку, чай, сахар, красные товары, конфеты, пряники, орехи, урюк, изюм, коровье масло, овощи, мыло, свечи, керосин, табак и посуду. Все это продается по ценам более чем умеренным против цен березовских.
Наголодавшись зиму, жители торопятся поскорее закупить необходимые им припасы и прежде всего бросаются на картофель, который продается от 20 до 25 коп. за ведро.
В это время березовские рыбопромышленники закупают на паузках муку и соль и этим нагружают свои каюки, употребив часть муки на печение хлебов. За товары же, купленные на паузках, березовцы расплачиваются большей частью рыбой.
Совсем приготовившись, березовские рыбопромышленники отправляются на Обь так числа 8 или 9 июня. Перед отправкою промышленники ходят прощаться из дома в дом со своими знакомыми; прощаются с таким грустным чувством, как будто отправляются Бог знает в какую даль и на какое долгое время. Я спрашивал одного из них, для чего они прощаются с домашними, как бы не рассчитывая на возвращение домой? «Да, — отвечал он, — ведь это стихия». Между тем во время моего пятилетнего пребывания в Березове ни одного несчастного случая не было на промыслах, да и ранее, как оказалось из расспросов, никаких несчастий на них не бывало. Каждый знакомый приглашается во время прощания «проводить» уезжающего.
Когда гости соберутся и все к отправке готово, тогда начинается моление перед всеми иконами в доме, затем прощание с гостями, непременно с поклонами в ноги. Из дома до лодки всякий гость обязан, по существующим преданиям, нести какую-нибудь вещь. На берегу гости приглашаются на каюк проводить до берега ближней протоки. Отправка бывает шумная, с песнями и стрельбой из ружей.
Доплывши до протоки, в версте от Березова, образовавшейся от разлива Сосвы и Вогулки, останавливаются для чаепития и закуски. Если тут окончится все мирно, никто не поссорится ни с кем, то это ясный признак, что и на промыслах будет хорошо. После закуски уже окончательно прощаются. Хозяева садятся на каюк для дальнейшего следования, а гости на приготовленных лодках отправляются обратно в Березов.
Конечно, дома остаются одни старики, старухи и дети; все же остальные, могущие быть полезными на промыслах, уезжают туда. «Как только наступает весна, так и хочется скорее лететь на промыслы», — говорят все бывавшие на промыслах. На вопрос, кто же без вас будет наблюдать за домашностью? «А вот кто — «Никола», — отвечает рыбопромышленник. «На Бога надейся, а сам не плошай», говорит пословица. О том, чтобы застраховать свои дома, березовцы и не поминают. Пожарная команда находится довольно не в удовлетворительном состоянии. Эта-то беспечность и привела город к большому пожару, истребившему в 1887 году самые лучшие дома. Теперь не скоро придет Березов в свое прежнее положение, тем более ввиду вошедшего уже в силу закона о взимании попенных денег и в Березовском округе.
С отъездом своих рыбопромышленников и уходом на Обь паузков настает в Березове настоящее «сонное царство». Из служащих тоже некоторые разъезжаются по делам по округу: благочинный, исправник, товарищ прокурора, окружной врач. По улицам города только и увидишь мелких чиновников, отправляющихся на службу или со службы.
Да и много ли здесь и чиновников? Только в полиции полный штат, в судебном учреждении — судья и секретарь, есть и товарищ прокурора, в казначействе — казначеи да бухгалтер, в военном ведомстве один командир, в училищах — смотритель и учителя, которых очень редко бывает полный штат, у духовных же — два священника и в медицинском 2 врача, тоже редко, чаще всего один врач совмещает в себе окружного и городового, что и прельщает ехать туда врачей, чтобы получать двойное жалованье.
В июле месяце появляется морская рыба (по-остяцки вонзевая) — сырки и сельди, которые идут из моря в реки [и] соры метать икру. Морская рыба много вкуснее и жирнее речной рыбы. Уха из свежих сельдей имеет особенно приятный вкус. Ведро сельдей стоит здесь 40 коп. Жаль, что коптить их березовцы не научились до сих пор; они коптят сельдь до такой степени, что она делается уже рассыпчатой.
В июле же месяце ловятся нельма и щокуры — последние величиною и вкусом похожие на первую.
Из насекомых появляется множество мошек и комаров, которые отравляют жизнь людей летом, а по ночам решительно не дают спать. Большая часть жителей в летнее время коней и коров перевозят на пастьбу за Вогулку, которая тогда разливается и выступает из берегов. Вечером коровы подходят к берегу, а хозяйки переплывают на лодках за Вогулку, там их доят и возвращаются обратно с молоком. Утром делают то же самое. Нечего и говорить, что такая перевозка с молоком, особенно осенью в бурю, очень неудобна; но зато неудобство это выкупается тем, что коровы имеют за Вогулкой лучший корм, чем на этой стороне, и дают молока более. Случается, что медведи нападают на коров и даже задирают их до смерти, но на лошадей никогда не нападают.
Те же домохозяева, у которых коровы ходят на этой стороне, где нет луга, а все болота, косят траву за Соевой и привозят ее в лодках. Иногда и остяки привозят траву на продажу в мешках. За мешок с травой пуда с три они берут 20 коп.
Кроме лошадей и коров, жители держат козлов. Из птиц держат гусей и куриц.
С июля месяца остяки начинают привозить уток и рыбу. Они загоняют уток в сети, где и забивают их палками. Кто видел эту возмутительную операцию, тот никогда не купит у остяков уток. Цена одной утки 5 к., за пару чирков — 5 к. и за сырка — тоже 5 к.
Хлебопашеством в Березовском округе не занимаются по случаю сурового климата. В огородах в Березове садят овощи: лук, редьку, репу и картофель, а у кого есть парники (человек у трех в городе), то у тех вырастают к концу июля и огурцы.
С августа месяца оставшиеся домовники начинают поговаривать, что «вот уж скоро и наши приедут». Обыкновенно возвращаются с рыбалки березовские промышленники в начале августа; едут они медленно, потому что против течения и с нагруженным каюком плыть довольно трудно.
Первыми появляются зыряне-рыбопромышленники, которые промышляют от Березова верст за 200.
Между тем в ожидании хозяев домовники начинают с августа косить траву на лугах, за рекой Соевой. Копны большею частью бывают ручные, т.е. такие, которые подтаскиваются людьми к стогу, и еще бывают лошадиные, подвозимые лошадьми. В это время лошади бывают у редких жителей, потому что всех отпускают пастись за Вогулку. Летом остячки нанимаются носить воду.
Жители запасают сено в большом количестве, так как приводится кормить скота иногда с сентября по июль месяц. Воз сена стоит зимой 1 р. 50 к., весной — 3 руб. и больше. Березовцы нанимают для кошения травы преимущественно солдат местной команды, которые дело делают лучше и плату за него берут меньшую сравнительно с бывшими казаками. Обыкновенная поденная плата косцам на хозяйском содержании 60 коп. Вообще жители предпочитают нанимать на всякие работы солдат: пилить лес, вытаскивать с Сосвы приплавленные бревна и дрова.
С августа жители начинают ездить в юрты к остякам, привозят оттуда для себя ягод: брусники, смородины, черемухи, иногда княжники и морошки. В окрестностях города ягод родится мало, растут здесь брусника, черника и голубица. Грибов бывает тоже мало, да и те нехороши, потому что, не выдерживая засола на зиму, скоро портятся. Масляники сушить на зиму еще кой-как можно. Прежде, говорят, в окрестностях Березова было множество белых грибов, но ныне в течение лета попадается не более двух или трех грибов.
Кедровые орехи хотя близ города растут и во множестве, но их скоро обрывают, даже не давши созреть.
С августа ветер резко переменяется: делается очень холодный и дует чаще с севера, так что по вечерам уже нельзя выйти без шубы на улицу. В этом месяце бывает несколько дней сряду такой проливной дождь, что, кажется, все хляби небесные тогда разверзаются. Конечно, такой дождь мешает уборке сена. В августе же месяце бывают очень густые туманы, впрочем, без всякого вреда для людей. Также бывают туманы и в мае месяце.
С конца августа начинают приходить пароходы из Тобольска, отправляющиеся за судами тобольских рыбопромышленников далее на низ в Обь и Обскую губу. На пароходах привозят те же самые товары, какие бывают на паузках, и вдобавок к этому свежие овощи: картофель от 16 до 25 к. за ведро, лук от 50 до 70 к. за сотню, капуста от 4 р. до 7 р. за сотню, иногда и дороже, свекла и редька по 10 к. за одну штуку средней величины, огурцы от 6 до 10 р. за сотню. Хотя цены на товары, привозимые на паузках и пароходах, почти вдвое меньше березовских, но чтобы запастись всем на зиму, надо иметь свободных денег рублей 50, а где скопить их мелкому чиновнику? И вот он принужден в течение года все брать в долг у торгующих евреев! Разумеется, долг растет быстро, уплачивается же плохо и в конце взыскивается с бедняги чрез полицию.
На предложение богатым чиновникам о том, чтобы соединиться всем чиновникам и накупить всяких припасов на паузках или пароходах и разделить покупки, согласно заявлению каждого, вычитая помесячно из жалованья у мелких чиновников, более состоятельные лица отвечают: «Где тут, да как тут». Между тем при общей покупке выгоды было бы и богатым чиновникам больше: при покупке на сотню руб. продавец уступит 5%, при покупке же на 1000 р. он уступит 15%. Что поделаешь, такой уж это город Березов, что развивает в людях страшный эгоизм. Рассказывают, что бывший смотритель училищ Кожевников делал такие покупки на паузках для своих сослуживцев, да будет за это мир праху его!
В Березове нет пароходной пристани. Будь пристань, тогда можно бы брать с пароходов порядочную пошлину, и тогда же была бы возможность и платить жалованье учителю приходского училища.
С 7 сентября начинают приплывать березовские рыбопромышленники. Нет конца их радости, когда они найдут все дома благополучно. Начинаются рассказы о промыслах: хороши ли были они или нет, когда рыба стала ловиться хорошо, какой рыбы больше наловлено. Начинается рассылка гостинцев по знакомым: поземов, соленой осетрины, соленых сырков и муксунов и икры.
В конце сентября делается очень холодно, выпадает снег. Тогда возвращаются пароходы, буксируя за собою по нескольку барж. Пароходы останавливаются в Березове лишь для того только, чтобы покончить расчеты, принять у мелких промышленников рыбу и запастись здесь дровами, что составляет тоже выгодную статью дохода для березовцев. Рабочие с пароходов запасаются малицами, гусями (род одежды из оленьей шкуры шерстью вверх) и пимами из оленьей шкуры. Березовцы вместо «пимы» говорят «пымы».
Все больше и больше приходят пароходы с севера и, постоявши недолго, проходят далее на юг, как будто говоря: «Мы, Березов, заходили в твой пустынный край на время и по необходимости, а теперь прощай и оставайся с твоим холодом». Очень грустно становится на душе, когда уходят последние пароходы. Опять заключение на год в этом мертвом городе. Ужасно!
А тут еще почта прекратит свое хождение на целых полтора месяца. И это бывает дважды в году: весной, когда вскрываются реки и устанавливается летний путь, и осенью, когда покрываются реки и устанавливается санный путь. Как потом придет первая почта, так все ждут с нетерпением прихода почтальона с его кожаной сумой, заключающей в себе радостные и горестные известия. В обыкновенное же время почта приходит в Березов и уходит из него чрез две недели.
С приездом рыбопромышленников город оживляется: начинаются хождения по гостям, рассказы о том, что было на промыслах, как доплыли до места, как сначала вовсе не было лова, так что невода вытаскивали совершенно пустыми; а потом вдруг пошла рыба, и недели в две, случается и в неделю, нагрузили рыбой полный каюк.
Самые лучшие березовские рыбопромышленники — братья Нижегородцевы, за ними братья Добровольские, братья Корепановы, братья Шаховы и бывший казак Оболтин.
Некоторые из жителей в течение лета тоже промышляют верстах в 10 от города, другие скупают рыбу у остяков и осенью сдают ее тобольским купцам. Общая цена тогда бывает на рыбу такая: за большого сырка 5 к., за пару меньших 5 к., за муксуна от 15 до 20 к., осетры 3 р. 50 к. за пуд.
Недели через две после своего приезда рыбопромышленники отправляются в ближние юрты остяков, откуда они привозят в большом количестве рыбы, уток и ягод, преимущественно брусники, ведро которой продают по 60 к.
По покрытии же Сосвы льдом, которое бывает между 22 октября и 15 ноября, и по выпадении снега, что бывает в половине октября, березовцы отправляются в дальние юрты остяков для торговли, большею частью меновой. За красный товар, табак, соль и пр. берут пушный товар, особенно набирают много белок, также берут рыбу, бруснику и клюкву.
Когда на Оби лед сделается порядочной толщины, тогда начинают городить «оби». «Обями» называются протоки Оби. Эти протоки загораживаются во всю ширину с оставленными в загороди отверстиями для морд (по-остяцки морда «кэмга»). В эти морды попадается больше всего осетров. Самые лучшие «оби» у Нижегородцевых и Шаховых, в расстоянии от города верст 150. Если лов хорош, то за один недельный высмотр добывают по сту осетров. Эту рыбу с начала зимы промышленники отправляют в Тобольск, а потом на Уральские заводы и в Ирбит.
Ловля рыбы зимой продолжается по декабрь и январь месяцы, одним словом, до тех пор, пока вода не замрет в «обях». Вода замирает не только в Оби, но и в других реках. Это замирание бывает оттого, что свежий воздух мало проникает в воду, отчего она делается затхлою. Свежий воздух не проникает в воду по причине весьма толстого льда и огромных масс снега, покрывающих лед на реках, особенно же у берегов. Кроме этого, из окрестных болот текут в реки ручьи с совершенно испорченной водой, с ржавою, как говорят в Березове.
В это время рыба бьется около живцов, т.е. ключей, изливающихся в реки из берегов. Тут бывает такая масса рыбы, что она своею спиною протирает лед, так что только прорубят верхнюю часть льда, то черпают рыбу прямо в воза. Весь труд состоит в том, чтобы отыскать такой живец.
В ноябре месяце березовцы ездят на ярмарку в село Мужи, которая бывает 8 ноября. На этой ярмарке покупают живых оленей, пушной товар и рыбу. Село Мужи находится на севере от Березова, в 250 верстах от него.
С установлением санного пути сами остяки начинают подвозить на оленях в Березов рыбу, бруснику и кедровые орехи. За неимением базара остяки везут свой товар или в магазины, или в знакомые дома. Рюмки две водки с мороза и голода, да на закуску калач, приправленные ласковым словечком на остяцком языке, который знают все торговцы, сделают свое дело, и товар отдается очень дешево, редко на деньги, а большею частью в промен на товар.
Очень дурно, что в Березове до настоящего времени нет базара: что понадобится купить, то и доводится ходить для разыскивания по домам. Не заводят же граждане базара из-за своей выгоды, так как тогда инородцы повезут свой товар прямо на базар, а не к ним, через что, понятно, граждане уже не получат таких барышей, какие получают теперь. Отсюда ясно, что единственный интерес людей этой гиперборейской страны — самая бесцеремонная нажива, с кого бы то ни было и во что бы то ни стало.
В конце ноября и в начале декабря бывают самые короткие дни и бесконечные ночи; становится возможным читать без труда только в половине 10-го часа, а темнеет в половине 2-го часа. Тут немало надобно осветительного материала. Пуд свечей стоит 7 руб. 20 к., а фунт 20 к., пуд керосину стоит 5 руб., а фунт от 15 до 20 к.
Перед праздником Рождества Христова постоянно подвозят мясо из сел, находящихся южнее Березова: из Шаркальского, Елизаровского и Самаровского. Тогда мясо становится ценою от 1 р. 50 коп. до 2 р. за пуд, языки — по 30 к. за штуку, студень — 50 коп., смолость продают на вес — по 10 к. за фунт. В это время богатые жители запасаются мясом на всю зиму.
Но вот наступает и Рождество. Снегу нападает множество. Из дворов вывозят снег не в таловых коробах, такие не выдержат, а в коробах, сколоченных из досок и вмещающих в себя обыкновенных короба три, и такой воз таскает одна лошадка, хорошо отгулявшаяся в течение лета. Случается, что снег валит несколько дней сряду, так что уборка его доводит бедных дворников до болезни.
К Рождеству в домах Березова идут такие же приготовления, какие и в других городах. Вместо слова «убираться» говорят «охичаться».
В Рождество и в Пасху жители (приезжие и тамошние) визитируют. На святках маскируются большею частью остяками и остячками, в малицы и гуси.
Новый год встречают все сословия вместе, для чего устраивается вечер по подписке. В начале вечера гости, умеющие танцевать, танцуют немного под музыку, состоящую из скрипки и контр-баса (оба музыканта самоучки) и гармонии, а потом все больше забавляются простонародными играми: хороводом, гуськом и проч., также поют песни, самая любимая песня: «Как на матушке на Неве-реке».
Для нового человека, привыкшего видеть на балах танцы под порядочную музыку, такое препровождение времени покажется слишком тривиальным.
Прежде, когда еще существовало окружное управление и были окружные начальники, в Березове даже был клуб, а по распоряжению бывшего окружного начальника Колпаковского установлен был даже и базар, но с отъездом этого энергичного правителя и базар закрылся.
Что удивительнее всего, так это то, что человек, проехавший от Тобольска до Березова и, конечно, в дороге порядком наскучавшийся, достигнув до града Березова, сначала остается доволен им, потому что в своем воображении он думал встретить более худшее, чем он находит. Но вот, проживши с полгода, познакомившись со всем и со вся, приезжий начинает скучать, его начинает тянуть назад в Тобольск или в другой город, откуда он приехал, и, разумеется, терпит добровольную ссылку ради только служебных выгод.
Для природных же жителей нет лучше города Березова, как номаду нет лучше степи. Рассказывают, как одна жена торговца, возвратясь из Ирбита, где она была в первый раз, говорила: «А нет, у нас в Березове не в пример лучше. В феврале месяце в Ирбите было уже такое тепло, что на меня навалилась какая-то тяжесть, да и шум там какой, Боже упаси! Нет, у нас лучше: воздух легкий и покой».
Периодических изданий получается в Березове мало; выписывают их присутственным местам, затем некоторые чиновники, а из граждан выписывают только трое по одной газете.
Если соберется где-нибудь общество, преимущественно на именинах, то все бывают какие-то вялые, молчаливые и оживятся лишь тогда, когда пропустят несколько штук «по единой». При этом лучшей закуской считается «строганина», или мерзлая рыба, наструганная ломтиками. Когда строганину подают на стол, то вместе с ней приносят на блюдечке и уксус с солью и перцем. В эту смесь обмакивают ломтики рыбы и закусывают. От большого употребления сырой рыбы большая часть жителей страдает глистами.
Русские одеваются в обыкновенное время как остяки: в малицы и гуси. Перед новым годом торговцы отправляются на север, далее Березова на 500 верст, в село Обдорское, где с конца декабря открывается ярмарка, на которую привозятся остяками и самоедами пушные товары. На эту ярмарку едут чрез Березов и некоторые из тобольских купцов для закупки пушнины. Поездка совершается от Березова до Обдорска и обратно на оленях.
По приезде с Обдорской ярмарки торговцы начинают собираться на Ирбитскую ярмарку. Я называю «торговцы», а не купцы, потому что многие зажиточные жители не записываются в гильдию во избежание расхода, а остаются в мещанах. Из природных же жителей существует здесь только один купец Плеханов и из приписавшихся один купец Окунев, из присланных же евреев отец и сын Цессес, остальные все мещане.
Некоторые из торговцев едут на Ирбитскую ярмарку с рыбой, со своей или с чужой, взятой на доставку. Путь идет прямо на запад, к Уральским горам, на заводы, а оттуда в Ирбит. На этом пути нет станций, ночуют в поле, на сильном морозе, где нужна закаленная натура северянина и где проявляется проба его богатырского здоровья. Обратно из Ирбита едут этой же дорогой со своими и чужими товарами. Езда происходит частью на собственных оленях, частью на наемных. Вперед и назад едут по 17 дней.
После Нового года бывает взнос ясака инородцами. Это время березовцы называют ярмаркой, потому что наезжает много инородцев, которым жители продают печеный хлеб и квас, да и в питейных заведениях бывает добрая выручка.
В Березове 4 склада вина: березовских жителей Плеханова и Равского и иногородных — Сыромятникова и Давыдовской; погребков 4: Плеханова, Равского, Сыромятникова и Шеймина. Главная продажа водки бывает приезжим зырянам, остякам и самоедам.
На масленице устраивается общественная катушка и у солдат отдельно своя собственная катушка. По городу катаются в санях на лошадях и нанимают оленей в нартах у приезжих нарочно для этого остяков. Оленями управляют без вожжей, а употребляют для этого длинный остроконечный с маковкою шест.
После масленицы наступает в полном смысле слова великий пост: овощей вовсе нет, рыбы тоже очень мало, да и та дорога, притом соленая и вонючая, так что бедный народ питается только ржаным хлебом и кирпичным чаем. Но, несмотря на это, какая гордость в простом народе, удивительно! Мужчина или женщина лежит себе на печи, а в услужение ни за что не пойдет. Если же и пойдет, то при первом замечании потребует у хозяина расчета. Поэтому зажиточные жители стараются брать в услужение зырян и остяков.
В Пасху бедняки редко едят скотское мясо, все больше оленину. Оленье мясо неприятно на вкус, так как отзывается мохом; но чтобы уничтожить неприятный вкус, надо с вечера вымачивать его в уксусе или квасе. Оленье мясо по тамошнему климату очень полезно для здоровья. К Пасхе сотня яиц бывает 5 руб., а в прочее время от 2 до 4 руб. Если Пасха бывает поздняя, то устраиваются общественные качели на козлах и круглая; в общественном саду играют хороводом, особенно охотники до этого зыряне и зырянки, и надо отдать им справедливость в том, что они хорошо поют русские песни.
В Березове две церкви: одна — Никольский собор, другая приходская Богородская. Есть две часовни: одна на кладбище, а другая за Богородской церковью, на берегу Сосвы.
Жители очень религиозны. По праздникам от обедни народ выходит большой пестрой толпой. Тут виднеются и дамы, одетые в лисьи шубы с собольими воротниками, и зырянки в малицах, покрытых разноцветными узорными ситцами.
На выезде из города, по Обдорской дороге, на правой стороне от дороги находится больница, основанная собственно для инородцев и существующая за счет инородческого капитала, с которого получается 800 руб. процентов в год; недостающие же на содержание больницы деньги отпускает казна.
В городе есть два хлебных магазина: один для солдат местной команды, а другой для инородцев.
Что касается до северного сияния, то оно бывает каждую зиму, но редко, раза три или четыре в зиму, и притом небольшое. В течение моей пятилетней там жизни только раз было северное сияние короной, 8 ноября 1882 года, в 6 часов вечера. Действительно, величественное и чудесное было это явление: все небо в огне, где ярче, где темнее; переходы в разных местах от темноты к свету и обратно совершаются быстро. Из огненного круга моментально вылетают огненные столбы разных цветов со всех сторон неба сверху книзу и образуется корона, и затем столбы постепенно погасают. Сияние продолжалось часа 1 ‘/ 2. Звездный дождь был в ноябре 1884 г., с 7 часов до 1272 часа.
Климат в Березове здоровый, эпидемических болезней не бывает.
Мастерствами слесарным, плотничным и кузнечным занимаются зыряне, которые сюда переселились из Архангельской губернии. Печи кладут, голландские и простые, поселенцы из России, они же и маляры. За голландскую печь берут 30 руб., за простую — от 10 до 15 руб. Для выделки кирпичей есть несколько кирпичных заводов. Тысяча кирпичей продается от 10 до 12 рублей.
Кожевенных заводов нет; сырые же кожи продаются тоболякам. Сапоги шьют солдаты местной команды и поселенцы.
Почтовую гоньбу исполняет несколько лет мещанка Карандашева, получая с казны по 60 руб. за пару: зимой за пару лошадей, летом — за пару людей. Земскую почту исполняет мещанин Никитин.
Стекольщики есть из зырян и из русских коренных березовцев. Скорнячеством занимаются женщины, русские и зырянки. Есть двое портных; шьют они недурно.
Цена порядочной лошади 40 рублей, цена хорошей корове 25 рублей. Скотское мясо продается по 4 руб. за пуд, оленье — 1 руб. 50 коп.
У инородцев есть в Березове свой писарь из русских.
Хотя гостиный двор и есть в городе, но в нем торгует только один купец С.Т. Окунев, а прочие торговцы имеют лавочки под своими домами с вывеской: «Магазин такогото». Сколько теперь, после пожара, в городе магазинов — я не знаю, а при мне было 5 магазинов. Цена на муку бывает разная, смотря по тому, каков был урожай в хлебородных округах. Ржаная мука от 75 к. до 1 р. 20 к. за пуд. Пшеничная мука от 1 р. 20 коп. до 1 р. 60 коп. за пуд. Куль муки крупчатки 2-го сорта от 6 до 8 р., куль первачу от 7 до 9 р. 50 к., куль 1-го сорта от 8 р. 50 к. до 12 руб. Муку приплавляют на барках тобольские купцы и березовский С.Т. Окунев для продажи жителям и в хлебные магазины.
Квартиры отдаются с хозяйскими дровами и водой. Цена квартиры в четыре комнаты — 10 руб. в месяц.
Теперь мимо Березова пароходы ходят на реку Ляпин, где купец Сибиряков устроил хлебные и другие магазины для склада разных товаров с тем, чтобы эти товары перевозить через Урал до Печоры, по Печоре же отправлять в Северный океан и затем в Англию. Все-таки это оживляет город и способствует поездке жителей в Тобольск.
Если бы было постоянное пароходное сообщение Березова с другими городами, тогда еще можно бы было в нем жить; а то не угодно ли прокатиться по Оби в простой лодочке на пространстве 500 верст до села Самаровского.
Для образования есть в Березове уездное училище и приходские — мужское и женское. Березовцы на образование своих детей не обращают никакого внимания, да, вероятно, и не подумают о нем до тех пор, пока введется там воинская повинность, от которой березовцы освобождены на 10 лет. В мое время (назад тому 2 года) в уездном училище было 14 человек, в приходском мужском 40, в женском 20.
«Тобольские губернские ведомости», №№ 30-31, 1888 год
