На севере в стороне от г. Сургута протекает река Юган, впадающая в Обь. По Югану раскинулись на далекое расстояние друг от друга поселки инородцев-остяков, которые все, без исключения, занимаются промыслом зверя, преимущественно белки. Минувшие годы хорошо били соболя, так что некоторые добыли от трех до пятнадцати и более. Промысел на соболя в нынешнем году никуда негож. Соболя бьют в октябре и ноябре месяцах с собаками, пока мало снегу, и эта охота бывает весьма удачна.
Наступает конец зимы и начало марта месяца, и вот инородцы опять идут за белкой и соболем, но охота в это время бывает сетями (сети сажен по 20 и более длиною). Находят по следу, куда запрятался зверь (а он прячется в снегу и валежнике), загораживают кругом добычу осторожно, без шума, и когда покончат загородь, начинают колотить палкой о что-нибудь, чтобы испугать соболя. Зверек выскакивает и, не разглядевши сети, путается в ней, а промышленник убивает его. От подобной ловли соболь уже не спасется и с каждым годом убывает.
Соболь, добытый осенью, пышный, а весенний — вылинявший, так что положительно теряет всякую стоимость, но охотники, не обращая на это внимания, истребляют его, а вместе с сим и лишаются впоследствии насущного хлеба. Самое горестное для инородцев — это неразумная поздняя весенняя охота. Убивают обегавшихся самок, немудрено, что количество соболя убывает, и охота на него у инородцев отойдет скоро в область преданий. Преданием сохранилась у них охота на бобра, который водился также в Юганском районе, но его окончательно вывели, охотясь, по всей вероятности, таким же образом неблагоразумно, как и на соболя. Поздней весной убить обегавшуюся самку, значит убить с ней двух-трех соболят — весь приплод. Убить же белку — лишиться семи-восьми белок.
Закон запрещает бить зверя в непоказанное время года, но закон — законом, установленные власти над инородцами сами по себе, а инородцы? Инородцы — хозяева промысла и истребители своего богатства. Кому нужно обратить внимание на подобный неблагоразумный промысел, не берусь подсказывать.
У нас установленные власти собирают с инородцев ясак (подать) зверем, и вся суть сбора та, что инородцы отдают, что следует, беспрекословно, власти этим взысканием довольны, торжествуют, ну а об остальном чем-либо, как видно, не их дело.
Инородцы реки Югана живут зажиточно. Имеют исправные юрты (дома) без русской печи, чем и отличается юрта от русской избы. Одеваются хорошо. Питаются рыбой и оленьим мясом. Оленей некоторые остяки бьют по сотне и более. Мясо оленя едят зимой сырьем и варят, а к весне его вялят.
Хороший промышленник-инородец в год приобретает рублей 400, которых хватило бы ему на его неприхотливый домашний обиход с остатком, но остатков не бывает. Инородец любит винишко и спускает иногда все благоприобретенное на этот любимый напиток. Благодаря пьянству у остяков нет ни денег, ни хороших ружей. Инородцы — народ честный, любознательный и болтливый. Если случится приехать к ним в юрты русскому, то они наперебой стараются расспросить у него обо всем подробно. Слышанное ими передается от одного другому, так что разговор об известном событии спустя немного времени будет известен за несколько сот верст.
Осенью в декабре и весной в марте месяцах к инородцам приезжают сургутские и юганские торгаши для сбыта своего товара и приобретения от них лакомого кусочка. Ну да где же торгующие и не пользуются этим кусочком?! Они твердо исполняют свой девиз: «не обманешь — не продашь» или «на что и щука в море, чтобы карась не дремал».
События на Дальнем Востоке небезызвестны и инородцам в медвежьем уголке. Они услыхали от русских о первом неожиданном бомбардировании крепости Порт-Артура. Услыхали также от местного торгующего о том, что все жертвуют на нужды войны для своих братий-солдатиков кто чем может и сколько может. Инородцы без принуждения стали жертвовать каждый не меньше рубля в подписной лист, который торгующий приобрел от уполномоченного Красного Креста Н.П. Тетюцкого, и, таким образом, с малой кучки народонаселения собрано до 40 рублей, которые будут посланы уполномоченным по назначению.
Юганец
«Сибирский листок» №42 (30 мая) 1904 г.
