В фонде Сургутской районной милиции, хранящемся в Ханты-Мансийском окружном архиве, имеются материалы о семи церквях района, относящиеся к 1923-1930 гг. Дело каждой из них содержит примерно одинаковый перечень документов: договор религиозного общества с местным советом, опись церковного имущества, устав, списки членов прихода, церковноприходского совета, страховые квитанции, акты о сохранности имущества, предписания органов советской власти, выписки из протоколов собраний верующих, граждан сел и деревень.
Церкви руководствовались в своей деятельности типовым уставом, состоявшим из шести небольших разделов, двенадцати параграфов, определявших задачи, состав, источники финансирования, порядок управления делами, изменения устава и закрытия религиозного общества. Устав предусматривал права на проведение молитвенных собраний, участие в съездах религиозных обществ, содержание служителя культа для совершения религиозных обрядов, сбор добровольных пожертвований для покрытия церковных расходов. В уставе оговаривалось, что религиозное общество может быть закрыто по постановлению соответствующего губернского или областного исполкома, общего собрания верующих, а также вследствие ареста части его членов.
В 1923 году Ватинская, Локосовская, Юганская, Пилюгинская, Покурская, Тундринская, Сургутская церкви заключили договоры с соответствующими местными советами о передаче церквей и их имущества в пользование верующим. Договоры предусматривали выполнение верующими целого ряда обязательств: обеспечить целостность и сохранность церковного имущества, оплату налогов, местных обложений, текущих расходов на ремонт, отопление, страхование, охрану зданий, пропускать беспрепятственно для осмотра и проверки церковных вещей уполномоченного совета, не допускать политических собраний, раздачи книг, брошюр, листков, произнесения проповедей, речей, совершения набатных тревог в целях возбуждения населения против советской власти и др.
Из действовавших в 1923 году церквей наиболее древним было здание Сургутского Троицкого собора, построенное в 1-й пол. XIX в. (точная дата в документах не указана). Постройка Юганской Богоявленской церкви относилась к 80-90-м годам XIX в., Тундринской Пантелеймоновской — к 1894 году, Пилюгинской часовни — к 1901, Локосовской Богоявленской церкви — к 1903-1908 годам, Покурской Богородице-Введенской — к 1913 г. В д.Кушниково здание церкви было уничтожено пожаром, для религиозных обрядов верующие использовали молитвенный дом.
К наиболее состоятельным церквям относились Сургутская, Юганская, Тундринская, Локосовская. Сумма оценки Сургутского собора при страховании в 1924 г. составляла 10 050 рублей, Тундринской церкви — 2 383, Юганской в 1925 г. — 3 357, Локосовской в 1926 г. — 2 060. Градо-Сургутский Троицкий собор располагался в одноэтажном каменном здании, увенчанном пятью куполами, был обнесен каменной оградой с железными решетками. В угловой части ограды с южной стороны находилась деревянная сторожка, с северной — деревянная кладовая. На колокольне храма имелось 8 колоколов. Церковь состояла из двух приделов: зимнего, с чугункой печью, и летнего, имела более 100 икон, парчовые изделия, серебряную и медную утварь, владела деревянной часовней, располагавшейся на улице Республики.
Другие культовые здания были деревянными. Тундринская церковь, построенная на средства прихожан, соединялась с колокольней. Стены и потолок внутри храма, обтянутые холстом, были выкрашены краской, так же как и наружные стены и крытая железом крыша. В двух служебных домах, принадлежавших ранее церкви, после революции разместились волисполком и почтово-телеграфное отделение. Самый большой из имевшихся семи колоколов, весом в 31 пуд 22 фунта, бы., пожертвован гражданкой М.Т. Косинцевой в 1912 г., ею же приобретены две иконы: Божией Матери и Спасителя.
В имуществе церкви села Юган имелось немало икон в медных посеребренных ризах, лампад, подсвечников, крестов, богатый иконостас с резными деревянными вызолоченными колоннами и карнизами, священнические ризы из золотой и шелковой парчи, бархата разных цветов с шитьем из серебряных и золотых ниток. Железные позолоченные кресты венчали крышу деревянного храма.
Силами самих жителей без всякой посторонней помощи и на собственные средства строился в начале XX в. молитвенный дом (часовня) в Пилюгино. Убранство для церкви собирали со всей округи. Поделились имуществом Сургутский собор и Юганская церковь, сделали пожертвования граждане Чемякин, Земцов Ефстафий, Тетюцкий Александр Николаевич.
Церкви являлись хранительницами духовной литературы. Так, каталог Сургутского Троицкого собора, включавший перечень лишь изъятых книг, не являющихся необходимыми при богослужении, содержал 245 наименований, 1077 единиц, в том числе книги для чтения («Беседы о святой Земле», «Беседы на воскресные и праздничные дни» и др.), Жития святых, учебные («Обучение церковно-славянской грамоте», «Руководство сельских пастырей»), нотные сборники, Тобольские Епархиальные ведомости.
Приход Градо-Сургутского собора был самым многочисленным. В 1923 г. в нем состояло 466 верующих из взрослого населения, около 300 человек насчитывалось в приходе Тундринской церкви, более 200 — в Юганском, 170 — в Локосовском. По сведениям начальника административного отделения Сургутского райисполкома Шевелева, по состоянию на 23.12.29 г. в семи религиозных обществах района насчитывалось 1 054 члена.
В разное время в исследуемый период в церквях района выполняли функции священников и псаломщиков Варакосов Трофим Матвеевич, Грамоных Александр Сергеевич, Громыко Иван Иванович, Измайлов Андрей Васильевич, Кайдалов Николай Иванович, Калюжный Стефан Исидорович, Куйвашев Хрисанф Ильич, Лысяков Федор Данилович, Тверитин Лука Евгеньевич, Топорков Иван Иванович, Чемесов Василий.
С 1929 г. местные советы, руководствовавшиеся циркулярами вышестоящих органов, усилили контроль за соблюдением советского законодательства религиозными обществами.
Тобольское междуведомственное совещание, состоявшееся 31 августа 1929 г., констатировало, что, несмотря на некоторые улучшения в осуществлении надзора за деятельностью религиозных обществ, в работе административного отдела имеются недочеты. Совещание наметило ряд мероприятий, ужесточавших контроль за деятельностью религиозных обществ, среди которых были названы следующие: в наикратчайший срок провести страхование культовых зданий на 1929/30 год, всем религиозным объединениям составить технические сметы на проведение ремонта и представить их в окрадмотдел на утверждение, установить кратчайший срок рассмотрения вопроса о расторжении договоров с религиозными обществами, установить строгое наблюдение за выполнением служителями культа пункта 19 положения о религиозных обществах, в случае обнаружения принудительных сборов немедленно возбуждать уголовное преследование, предложить окроно изъять из ведения религиозных обществ библиотеки с изданиями религиозного характера, не используемыми для богослужебных целей.
Циркулярным распоряжением Тобольского окружного исполнительного комитета от 9 октября за №2-3 всем райисполкомам было предложено развернуть антирелигиозную работу среди населения, уделив ей максимум внимания, а итоги осветить в описательной части годового отчета.
В последующих предписаниях Тобольского окружного финансового и административного отделов определялся порядок ликвидации церковного имущества. Райисполкомам, адмотделам на местах вменялось в обязанность при ликвидации молитвенных зданий тщательно отбирать вещи, содержащие позолоту, и немедленно отправлять их вместе с парчовыми изделиями в ОКРФО, не допускать передачи подобного имущества в частные руки. Предусматривалась также передача части предметов церковного обихода из цветных металлов и дерева, полностью или частично позолоченных, не имеющих исторической и художественной ценности, хозяйственным отделениям ОГПУ.
7 августа 1929 г. президиум Сургутского РИКа, заслушав вопрос «О невыполнении Сургутской религиозной общиной договора на помещение церкви», постановило: «…ходатайствовать перед Президиумом Окрика и Облика о расторжении договора с Сургутской религиозной общиной и передаче помещения церкви под культпросветучреждение». Решению предшествовало трехкратное предупреждение о необходимости ремонта и составления сметы. Несмотря на эту резолюцию, 4 ноября собрание верующих Сургутской общины приняло смету на ремонт храма в сумме 2850 рублей, постановив провести до марта 1930 г. добровольный сбор средств с тем, чтобы в летний период приступить к штукатурке и покраске здания.
В январе 1930 г. церковный совет обратился к властям с просьбой разрешить сбор добровольных пожертвований, в феврале — с просьбой о регистрации религиозного общества. Однако вопрос о закрытии Сургутской церкви, как, впрочем, и остальных, был уже предрешен. С успехом завершилась кампания по проведению массовых собраний деревенской бедноты, молодежи, колхозников, избирателей, принимавших постановления о передаче церковных колоколов в фонд индустриализации, зданий — под культурные нужды.
Продолжался отток верующих из религиозных обществ. В последнем протоколе общего собрания верующих с. Сургута от 27.02.30 г. записано: «Принимая во внимание, что община — 59 человек верующих, незначительная и содержать церковь не в силах, общее собрание верующих от пользования такового (здания) отказывается…»
Ввиду передачи церкви государству церковный совет Троицкого собора распустил Сургутскую религиозную общину, о чем свидетельствует соответствующее заявление, адресованное административному отделению райисполкома. Последний священник Сургутской церкви Трофим Варакосов, подав прошение Тобольскому епископу Назарию о снятии духовного сана, одновременно направил в органы власти заявление об исключении его из числа священнослужителей. Решением Президиума Тобокрика от 12.03.30 г., здание Сургутской церкви было закрыто.
В январе-марте 1930 г. Сургутское административное отделение довело до граждан района сообщение о возможности взятия в пользование верующими Тундринской, Кушниковской, Покурской, Юганской церквей. Желающих не оказалось. Две церкви — Локосовская и Пилюгинская — были закрыты как не прошедшие перерегистрацию.
По сообщению начальника Сургутского адмотделения к июню в районе действующих церквей не имелось. Таким образом, церкви, лишенные государственной поддержки, поставленные жесткими административными мерами, экономическими и политическими методами в крайне безвыходное положение, прекратили свое существование.
Публикация подготовлена Л.В. Набоковой
