Н. Ездаков
В последних годах прошлого века замечательный русский художник Василий Иванович Суриков собирался в Сургут писать этюды для своей ставшей знаменитой картины «Покорение Сибири Ермаком».
Великий Октябрь положил начало новому «покорению Сибири» — покорению энергии ее могучих рек, освоению ее целинных просторов и бессметных сокровищ подземных кладовых. Сибирь пробудилась. Многое изменилось за годы Советской власти.
Не узнать сейчас прежнего Сургута. Проходя по улице Красных партизан, я часто задавал себе вопрос: довелось ли кому-либо из ветеранов тех грозных лет Октябрьской революции дожить до наших дней и увидеть своими глазами новый Сургут?
И вот встреча с одним из боевых сподвижников руководителя партизан Платона Ильича Лопарева, отряд которого громил колчаковцев на Иртыше и Оби в трудные дни молодой Советской республики.
В контору Ватинского отделения Покурского совхоза зашел седоусый рослый мужчина. Крепко пожав мне ладонь, отрекомендовался:
— Крылов Иван Иванович!
Сразу вспомнилась тоненькая брошюра, вышедшая в Тюмени к 40-летию Советской власти в Сибири. В ней писалось: «Партизаны заняли Сургут. На участке Зенково—Сургут они захватили эвакуационный флот с большим количеством продовольствия: колчаковцы намеревались переправить его водным путем в Томск. После этого отряд перешел к военным действиям на Березовском направлении, оставив в Сургуте для дальнейших операций группу бойцов под руководством Ивана Ивановича Крылова, крестьянина деревни Моховой Уватского района, участника империалистической войны…»
Тот ли это Крылов? Оказывается, он самый! С нескрываемым любопытством смотрю на первого партизанского коменданта Сургута. Из-под густых бровей глядят внимательные, с хитринкой глаза. В рукопожатии чувствуется сила, держится прямо. Да, могучие богатыри рождаются на сибирской земле. Ни за что не поверилось, что Ивану Ивановичу уже 70 лет и за плечами тяжелые годы испытаний.
…Воинская служба для Крылова началась с «медных труб». Рослого могучего парня с железным здоровьем направили накануне первой мировой войны в один из царскосельских лейб-гвардии драгунских полков, охранявших летнюю резиденцию царя. Бесконечная муштра, смотры и парады. Однако расторопному смекалистому новобранцу Крылову служба давалась легко. Став метким стрелком и ловким наездником, он даже получил чин вахмистра.
Первое боевое крещение он получил под местечком Почаевым на Тарнополыцине в самом начале войны. С наблюдательного пункта обнаружили неприятельский разъезд, и Крылов со взводом драгун скрытно пошел наперехват. Конь вынес русского вахмистра на бугор, и в нескольких десятках шагов в изгибе балки он увидел притаившийся в засаде отряд австрийской кавалерии. Силы были неравные, но австрийцы не выдержали. Солдаты начали сдаваться, офицер надеялся ускакать на коне. Но от Крылова не уйдешь! Метким выстрелом сибиряк сразил здоровенного детину с капитанскими погонами.
Захватив оружие и пленных, среди которых был и раненый австрийский офицер, Крылов с товарищами благополучно возвратился к своим. За храбрость и находчивость в этом бою Крылова наградили Георгиевским крестом 4 степени.
Во многих дерзких налетах отличился Крылов, заслуживший еще один Георгиевский крест и несколько боевых медалей. Но ни высокие награды, ни отпуск на родину, ни повышение в чине не сделали из Крылова ревностного служаку, верного защитника веры и царя. По-прежнему для подчиненных «унтер» Крылов оставался своим. Солдаты доверяли ему и в 1917 году, когда в воинских частях стали возникать Советы солдатских депутатов, Крылова единогласно избрали членом батальонного совета. Вместе с другими он выступал против войны «до победного конца».
Но не довелось фронтовику принимать непосредственного участия в октябрьских событиях, опрокинувших прогнивший строй царской России. Тяжело раненный, он лежал долгое время в одном из оренбургских госпиталей. После лечения бывалый солдат пробирался в родные края, когда объявился новый «верховный правитель России» — Колчак.
Под угрозой расстрела Крылова мобилизовали в колчаковскую армию и послали «усмирять» рабочих города Билибея, восставших против кровавых порядков белогвардейцев. Но «усмирение» не состоялось. Бывалый солдат вместе со своими товарищами направил винтовки против колчаковских офицеров.
— Перебив свое «командование», мы направились домой. Не обошлось и без курьезов, — смеясь, вспоминает Иван Иванович, — Нас с шиком мчали из Тюмени по Тобольскому тракту. Тройки сытых лошадей услужливо предоставлялись белогвардейцами и их прихлебателями. Колчаковцы почему-то поверили, что мы едем на усиление охраны Тобольской тюрьмы, переполненной в то время коммунистами и сочувствующими Советской власти крестьянами.
Многое пришлось пережить Крылову. Летом 1919 года на Тобольский север нагрянули отступавшие под ударами Красной Армии колчаковские банды, отмечая свой бесславный путь зверскими расстрелами. И Крылову вновь пришлось взяться за винтовку, которую он предусмотрительно прихватил с собой и припрятал. Нашлось оружие и у других уватских крестьян. Не с пустыми руками пришли они к Платону Лопареву, отряд которого вступил в ноябре в село Демьянское. Крылов и его товарищи принесли с собой восемьдесят винтовок, револьверы, несколько ящиков винтовочных патронов. Так Иван Иванович Крылов стал разведчиком в партизанском отряде Лопарева. Вот где пригодилась ему воинская выучка, фронтовая закалка.
В двадцатых числах ноября партизаны с боем заняли Самарово, откуда развернулись наступательные операции в двух направлениях: на Березово и Сургут. Среди колчаковцев кто-то пустил слух, что «идет несметная партизанская сила». В панике, оставив Тундрино и Сургут, белогвардейцы отступили на Ларьяк. «Несметной партизанской силой» оказался разведывательный отряд Хрисанфа Башмакова из 25 бойцов. Трофеи были богатые — несколько пароходов и много барж, груженных мукой, мясом, снаряжением.
Главные силы отряда Лопарева продолжали развивать успех в направлении Белогорье—Березово. В Сургуте остался Иван Иванович Крылов со своим «войском» из 25 бойцов. Первый партизанский комендант Сургута с честью выполнил все указания Военного Совета красных партизан. На реку Вах, в далекий Ларьяк, помчались оленьи упряжки с вооруженными посланцами Крылова. Начальник колчаковского отряда Волков сдался без боя. А партизаны устремились дальше в пределы нынешней Томской области, всюду устанавливая Советскую власть.
С колчаковским режимом было покончено, но с запада молодой Советской республике начали грозить белополяки, и вместе с другими партизанами из отряда Лопарева Иван Крылов в мае 1920 года добровольно выехал на польский фронт…
А сейчас? Сейчас Крылов уже на пенсии. Но дело, начатое людьми этого боевого поколения, дало прекрасные всходы. Сегодня Сургут — это передний край семилетки. Здесь идет борьба за создание материально-технической базы коммунизма, здесь идет борьба за светлое завтра. И мы гордимся, что еще на заре Советской власти первую тропинку к счастливой жизни проложили такие люди, как Иван Иванович Крылов.
«Ленинская правда», 17 декабря 1962 года
