А. Надеина
Хоть и далеко был Ханты-Мансийск от фронта, но помогал, как мог, отправляя на запад людей, деньги, военные заказы, позднее вещи. Помогал кормить страну и себя.
При горпромкомбинате в войну открылась даже спичечная фабрика. Спички были немного длиннее теперешних и потолще. И продавали их врассыпную штук по 50 и 100 в конвертах.
До войны горпромкомбинат был большой и крупной организацией. Там были кондитерский цех, колбасный, квасоварочный, овчинно-шубный, рыбозавод, кирпичный завод, лесозавод, столярно-мебельная мастерская, малярная, слесарно-кузнечная, часовая, сапожная, а потом появились молочный цех, сливочное отделение и, наконец, спичечный цех или фабрика, как ее потом стали называть. Здесь также делали телеги, сани, неводники (большая лодка для нескольких гребцов). В войну комбинат выполнял срочный заказ — лыжболванки.
Я не нашла документов, в которых бы говорилось о причине создания спичечной фабрики. Но остались живые свидетели того времени. Например, Мария Ивановна Шашкова, Лидия Андреевна Шашкова. Они не родственники, однофамильцы. Им тогда было по четырнадцать лет. Первый приказ об этой фабрике, который мне встретился, появился в феврале сорок третьего. Он гласил: «Командировать т. Ильина Б.Н. в город Омск облместпром по вопросу продвижения и отгрузки химикатов для спичечного производства».
В конце феврали появился еще один приказ: «Приказываю под личную ответственность технорука Пекарского выпустить к 1 марта сего года пробную партию спичек и затем организовать массовое производство таковых».
Начальником спичечного цеха сначала был Г.А. Махопаркин, позднее его назначили директором спичечной фабрики с окладом 700 рублей в месяц. К изготовлению спичек относились строго, потому что директору строго приказывалось присутствовать при производстве спичек, а химикаты готовить только в изолированном от общего зала помещении фабрики.
На фабрике тогда работало очень много немцев, украинцев, высланных в эти края, эвакуированных из Ленинграда. Мастером у Лидии Андреевны Шашковой была эвакуированная Мария Васильевна Крошечкина, которая говорила, что работала диктором на радио. Сразу же после освобождения Ленинграда она вернулась обратно.
Лидия Шашкова по национальности немка. В сорок первом году она с матерью, как и все немцы, была в спешном порядке выслана на восток. Сначала в Омск, потом в Ханты-Мансийск. Девочке было четырнадцать с половиной лет, когда она впервые переступила порог кабинета директора горпромкомбината. Он сразу понял, что девчушка его обманывает, прибавив себе два года. Но пожалел ее и взял на работу с испытательным сроком, который кончился в 1987 году, когда Лидия Андреевна ушла на пенсию. А фамилия Шашкова досталась ей от русского Николая, с которым они прожили долгую жизнь.
Маленькая ученица быстро освоила премудрости науки. На изготовление спичек шла осина. Ее пилили на плахи, а потом строгали. Для спичек были изготовлены специальные формы. В дело шли парафин, спичечная селитра, стекло. Ханты-Мансийск в то время был чистым, как стеклышко (какая разительная перемена: что — сейчас и что тогда!), все уходило в производство.
Жизнь на комбинате шла своим чередом. За опоздание на 10-20 минут ставили прогул и дело передавали в суд для привлечения к ответственности. А А.Ф. Мачину, который уходил па фронт, за хорошую работу выдали премию 300 рублей. За проявленную отвагу и находчивость в ликвидации пожара на спичечной фабрике 12 мая сорок третьего года работнице Е. Жужговой выдали премию в размере 200 рублей. В июле случился еще один пожар.
Мария Ивановна Шашкова смутно помнит пожары на фабрике, зато до сих пор не забыла свою одежду: лапти, бродни и юбку из мешковины. А когда сшила себе белую блузку и штапельную юбку, — то носила их только по праздникам.
Еще одна свидетельница того времени жива. Это Анна Николаевна Коновалова. Они приходили на работу с гудком и уходили, пока не выполнят норму.
По-разному сложились жизнь у женщин. Не все гладко и легко у них было. У Марии Ивановны Шашковой муж много лет проработал в строительном управлении №20, стоял в льготной очереди на получение квартиры. Но стариков, как всегда, обманули. Из первых в льготной очереди Шашков оказался не первым…
Спичечная фабрика в Ханты-Мансийске действовало до конца войны. Эвакуированные вернулись в родные места, оставшиеся сплавляли лес, таскали кирпичи, и те, кто остался в живых давно на пенсии.
Это наша история. Жаль, что не всегда мы ею интересуемся, подвергаем все сомнению, критикуем ее и не учимся у нее…
«Новости Югры», 12 февраля 1994 года
