Валериан Тимофеевич Кузьмин
Семья, род
Те, кто трудился в поте лица, не испытывал нужды, а кто жил сегодняшним днем, не думая о будущем, не имея запасов, — жил впроголодь. На севере, в районе Среднего Приобья, были все возможности для обеспечения своей жизни и достатка. Только ленивые да глупые люди не хотели понять этого. В те времена семьи были большими. Когда дети были маленькими, приходилось трудновато, но когда они становились на ноги, родителям в семье становилось намного легче, так как все помогали в работе, семейных делах. Старики старались сохранить семью, жили все вместе и только укрепив свое хозяйство, отделяли женившихся детей, наделяя их скотом, строили для них дома. Трудиться продолжали родственными артелями — на рыбодобыче, охоте, сенокосе. Люди хорошо понимали, что в этих суровых краях в одиночку не выживешь, поэтому роднились и помогали друг другу в трудные моменты жизни. Очень крепко соблюдались родственные связи, этому учили молодых родители и церковь. Создавались крепкие семьи, где родители несли ответственность за воспитание детей, а дети потом несли ответственность за них в старости. Так было в русских и остяцких семьях. Эти высоконравственные обычаи в семье соблюдались у остяцкого населения с тех незапамятных времен, когда они жили родовыми племенами. Чтобы сохранить память об отце, матери, дедушке, бабушке и других родственниках, дети называли своих сыновей и дочерей в их честь. Этот обычай передавался из поколения в поколение и только в наше время не стали признавать эти веками сложившиеся обычаи, забыли о родстве.
РОД — это коллектив кровных родственников, ведущих происхождение от общего предка и носящих общее родовое имя. Суровые сибирские условия заставили наших далеких предков использовать коллективные формы организации труда, артельный промысел, совместный выпас оленей и др. Некоторые коллективы кровных родственников нередко представляли в те далекие времена многочисленные объединения семей, насчитывающих до десятка родов. Они делились на несколько ВАТАГ, во главе которых стояли ватажные старшины, занимавшиеся сбором ясака и взаимодействовавшие с большими князьями. Такие большие родовые семьи, в основном, были на Ямале. В нашем районе крупных, многочисленных родов не было.
Наши родовые остяцкие племена, в основном, жили в Большеатлымской, Малоатлымской и Леушинской речках, по Ендырской протоке и других местах, где им вполне хватало для пропитания их немногочисленного рода мяса и рыбы. Крупные ватажные роды распались в конце 17-го века с возникновением классового общества, а семейные роды сохранились до наших дней.
В 1904 году в селе Малый Атлым насчитывалось 60 дворов и проживало 432 человека. Остяцкое население составляло 22 двора и 216 человек. Из них женщин 104, мужчин — 112. Казаков 38 дворов, где проживало 216 человек, из них женщин — 112, мужчин — 104 человека. В то же время в юртах Большеатпымских было 56 дворов, в них проживало 355 человек остяцкого населения, из них женщин — 170, мужчин — 185 человек. В юртах Леуши 7 дворов и жило в них остяков 41 человек: женщин — 19, мужчин — 22. Как видно из приведенных статистических данных, число казацкого населения в селе Малый Атлым за 35 лет, с 1869 по 1904 годы, увеличилось на 82 человека. Это произошло, в основном, за счет естественного прироста.
В 1904 году число жившего населения остяков и казаков в селе сравнялось.
В 1905 году за счет прибывших сюда политссыльных из Саратовской губернии, Малиновской волости (деревня Малиновка): Галишникова Георгия Ивановича, Понкрашина Алексея Николаевича, Повареннова Иосифа Антоновича, Кузьмина Алексея Николаевича и Меликадзе Николая Иосифовича, число русских казаков в селе стало преобладающим и в последующие (до 1918) годы быстро росло, в основном, за счет таких крупных многодетных семей, как Кузьмины и Поповы. К этому времени появилось много смешанных остяцко-казацких семей, среди них — Соколковы, Кузьмины, Поповы, Пермековы, Доровиных и другие.
Новый век принес и новые заботы. Теперь уже не только русские облавливали стрежевые пески, но и остяки поняли, что добыча и продажа рыбы ценных пород дает куда большие доходы. Поэтому стали объединяться в отдельные родственные артели и ловить сообща рыбу. Так появились смешанные родственные артели Соколкова Алексея Николаевича, Соколкова Михаила, Соколкова Дениса и других.
Рыбодобыча
Предпочтение отдавалось заготовке свежемороженной рыбы ценных пород. Эту рыбу купцы охотно обменивали, что давало возможность брать те товары, в которых нуждалось население. Но вся беда заключалась в том, как эту рыбу, пойманную в июле-августе-сентябре, сохранить. В те времена не было больших морозильных камер-рефреж ратов, на которых можно было вести ее хотя бы до Тобольска. И был найден оригинальный способ хранения. Недалеко от стрежевых песков выловленную рыбу стали хранить в искусственных «земляных садах». На стрежевом песке в Малой Оби, напротив Малого Атлыма, до сих пор сохранилось два таких «сада». Во время массового лова рыбу бережно помещали живьем в «сады», где она хранилась до осени. Затем вылавливали и везли обозами на лошадях в мороженом виде в Тобольск, по Ивдельскому тракту в г.Ивдель и в город Гари, по Гаринскому тракту. Такой способ хранения рыбы ценных пород был не новым. Он появился в начале 18-го века с организацией русскими казаками стрежевого лова на Оби. В конце 19-го были предприняты попытки некоторых рыбопромышленников промышленной переработки рыбы в наших краях. Так, купец Земцов в 1897 году в селе Самарово построил рыбную школу-мастерскую для подготовки мастеров по изготовлению консервов и балыков. Это первое консервное предприятие просуществовало несколько лет. На этом предприятии добились выпуска 1800 штук фунтовых/четырехсотграммовых и 3500 штук полуфунтовых/двухсотграммовых консервных банок в год.
А в 1898 году тобольский купец-рыбопромышленник Плотников открыл на реке Петляр, в 1 15-ти километрах севернее села Березово, консервную фабрику с производством от 10 до 100 тысяч банок рыбных консервов в год. Затем им ж е была открыта небольшая фабрика в Аксарке, где вырабатывалось от 30 до 90 тысяч банок в год. Общая производительность всех предприятий рыбопромышленника Плотникова в 1914—1915 годах составила 420000 банок рыбных консервов в год.
В 1901 году купец Новицкий выстроил небольшую консервную фабрику, но из-за плохой организации труда, ему удалось выпустить всего 10 тысяч банок в год и фабрика была закрыта.
Во время первой империалистической войны купец Фофанов делает попытку организовать консервное производство, но вскоре сам же это дело ликвидировал. Большая отдаленность рыбных промыслов от рынков сбыта принуждала в прошлом (да и в наше время) переводить ценнейшую рыбную продукцию в стоповой-грубый посол.
Вылов рыбы ценных пород на реке Оби с началом века увеличивался из года в год, а вместе с тем и ее вывоз в свежемороженном виде на рынки сбыта. Это продолжалось до 1918 года.
Крестьянский быт с новыми элементами
В селе жило 126 семей. Русское население составляло 327 человек, остяцкое — 219 человек. К наиболее крупным родственным семьям следует отнести Поповых — 44 человека, Сокопковых — 44 человека, Пермяковых — 43 человека, Кузьминых — 38, Доровиных — 38 человек.
Население держало в своих хозяйствах 286 лошадей, 268 коров, 137 овец, почти на каждом подворье были куры. Сельчане на 8 гектарах своих огородов выращивали картофель, морковь, репу, укроп, лук, свеклу, редьку, помидоры, в парниках — огурцы и другую мелочь.
В 1922 году прошел второй волостной съезд представителей сельских революционных комитетов, проходивший под руководством Павла Сосунова, на котором рассматривался вопрос о ликвидации неграмотности среди населения волости. Выло решено повсеместно создать ликбезы среди взрослого населения и молодежи. После этого стали организовывать вечерние школы, где учили азам грамотности.
С 1922 по 1930 годы все рыбные угодья, стрежевые пески откупались в аренду, как и прежде, на определенный срок. Крестьяне, занимавшиеся зимой извозом на своих лошадях, платили по 300 рублей в год каждый, кому выдавалось свидетельство о промысле.
7 апреля 1922 года, на Благовещенье, работавший продавцом в магазине (в доме бывшего купца Андреева) Игленкин Антон ночью, перед закрытием магазина, осматривал под «хмельком» помещение. Брошенный им окурок вызвал пожар в подвальном помещении. Разбушевавшееся пламя быстро охватило деревянное здание. В селе долгое время бытовала легенда о том, что Галишников Иван, якобы, спас свою невесту Ольгу на этом пожаре. Установить истину сейчас очень трудно, так как свидетелей того почти не осталось. Галишников Иван ухаживал за Ольгой Андреевой. Она жила в одной из комнат на втором этаже, где размещался нардом-«клуб». Иван прибежал на пожар, как и все селяне, когда уже весь нижний этаж был охвачен пламенем. Он, тем не менее, бросился в комнату через пламя первого этажа и только успел вынести девушку из здания, как произошел взрыв и дом обрушился. То, что их брак состоялся 25 ноября 1924 года, — подтверждается записью в церковной книге села Малый Атлым.
После того, как сгорел дом Андреева, клуб перевели в конфискованный дом Кузьмина Луки Тимофеевича, который стоял на том месте, где позднее рыбкоопом было построено здание: в нем жил председатель Пуртов, а затем семья Кузнецова.
С ноября 1922 года Малоатлымский сельревком был преобразован в Малоатлымский сельский Совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. В состав сельского Совета входили населенные пункты: юрты Леуши, Малый Атлым, Большой Атлым, Поснокорт, Моим, Захарка, Ефремка, Оська, Большие Юрты, Матлымская Лорба, юрты Варкурт, юрты Пугор. К Малоатлымскому потребительскому обществу в 1922 году присоединились юрты Леуши, а количество членов-пайщиков, с кочующими 154 инородцами, увеличилось до 794 человек. Большеатлымское потребительское общество насчитывало членов-пайщиков (с кочующими 105 инородцами) 534 человека. Карымкарское потребобщество, в состав его входило село Карымкары и юрты Сосновские, насчитывало, с 200 кочующими инородцами, 405 членов-пайщиков. Малоатлымское потребительсткое общество, после присоединения к нему юрт Леуши, стало называться «Верный путь».
С 1922 по 1930 годы в селе Малый Атлым особых изменений не произошло. Появившиеся новые структуры (потребобщество, сельский Совет, комсомольская и партийная организации, школа), занимались каждая своими делами. Жизнь, в результате их деятельности, не улучшилась, а скорее, наоборот. Во всем ощущался недостаток: не хватало продовольствия и товаров первой необходимости, денег, да и само снабжение населения резко сократилось.
В 1922 году годовая добыча рыбы составляла около 200 тонн. И только с 1925 года стала увеличиваться добыча рыбы ценных пород на стрежевых песках и вывоз ее в свежемороженном виде на рынки сбыта Урала. К этому времени подросло молодое поколение, пополнившее артели рыбаков, выросли мастерство и опыт на стрежевом лове.
На Малоатлымском песке в Малой Оби рыбачили две артели. Одним стрежевым неводом рыбачила артель Попова Андрея Мироновича, состоявшая из его родственников; вторым — артель Мотошина Василия Федеровича (с ним вместе в паях рыбачили и Кузьмины). На верхнем гольце выше Малого Атлыма рыбачила артель Доровина Андрея Яковлевича в количестве 22 человек. Андрей Яковлевич до 1922 года жил в юртах Оська, а затем перевез свой дом в Малый Атлым и стал здесь рыбачить. В 1922 году в юртах Оська, Артемка, Ефремка проживало 15 семей, позднее эти юрты опустели, и население постепенно разъехалось — в Матлым, в Захарку, Большие Юрты и Поснокорт. Стрежевой песок на Половинке облавливался сборными артелями рыбаков.
С увеличением добычи рыбы на стрежевых песках снова возросла вывозка ее в свежемороженном виде. По Гаринскому тракту в города Гари, Верхотурье, Серов возили рыбу из Вороны, Сухоруково, Елизарово, Кеушек. По Ивдельскому тракту в Ивдель и другие города Урала возили рыбу из Матлыма, Карымкар, Батлыма, Кондинска, Шеркал. По данным окринтергралсоюза в 1925-1927 годах — 18600 пудов, в 1927-1928 годах — 31220 пудов, 1928-1929 — 70500 пудов. То есть почти одна треть годового улова рыбы ценных пород вывозилась на рынки Урала. С продажей рыбы резко улучшилось снабжение населения продовольственными и промышленными товарами.
В 1929 году отдельные артели рыбаков и семьи облавливали правый берег Оби неводами. В Ташманковской речке, Широком логу (запоры) и Матлымской речке добыли 1400 пудов. Стрежевой песок «Верхний голец» дал 950 пудов. Стрежевой песок «Половинка» — 3200 пудов. Стрежевой песок в Малой Оби — 1500 пудов, Матлымская речка и Матлымский сор — 2000 пудов. Протока Торпост (весенний лов) — 1500 пудов. Омпост с сорами (весенние и летние запоры) — 500 пудов. Малыми неводами в разных водоемах добыли 3707 пудов. Устье протоки Айпост — 480 пудов. Итого добыто в 1929 году 17747 пудов рыбы, то есть 284 тонны. На рыбодобыче было занято 350 человек.
Первые решения советской власти
В 1923-1930 годы Малый Атлым относился по административному делению к Уральской области, Тобольскому округу, Березовскому району.
Комиссией, созданной при Матлымском сельском Совете наконец-то был решен вопрос, длившийся несколько лет — о Леушинской речке. Спор, в основном, шел о том, кто ее должен облавливать. Леушинское население считало ее своей, так как они жили на ее берегу, а матлымские жители претендовали на ее облавливание по тем причинам, что малочисленному населению юрт, чтобы прокормить себя, хватало и других угодий. Комиссию по разбор у этого затянувшегося конфликта возглавил Вахрушев Пантелеймон. Было принято решение — закрепить угодья Леушинской речки за жителями юрт Леуши.
Возникало много и других конфликтов, которые приходилось решать вышестоящим органам советской власти. Одна из жалоб поступила в областной земельный отдел города Свердловска от туземцев села Малый Атлым Березовского района Тарлина Василия, Тарлина Михаила, Тарлина Степана, Хорамзина Дмитрия, Вандымова Трофима, Вандымова Николая. Об этом сохранился документ.
«Заявление. Лет сто тому назад наши отцы, праотцы остановились на коренную жизнь в 15-километрах (верстах) от села Малый Атлым, по Малоатлымской речке, и основали юрты Варкурт. Эта речка находится в двух верстах ниже села Малый Атлым и впадает в Обь, а мы живем в вершине Малоатлымской речки, в юртах Варкурт. До 1926 года, как отцы, так и мы, жили спокойно и промышляли рыбу около своих юрт Варкурт вместе с обществом инородцев и крестьян села Малого Атлыма. В 1928 года речка была оценена в 25 рублей и сдана обществом в комитет бедноты с. Малого Атлыма. Комитет бедноты устроил торги и вздул цену с 25 до 125 рублей. На эти торги мы, туземцы, проживающие на этой речке, приглашены не были и о торгах ничего не знали. Узнали уже позднее. В настоящее время нас, жителей Варкурт, арендаторы — артель Авертия Соколкова взяла в пай на условии, что мы должны им плести морды для вара и летнего промысла. Условия работы следующие: артель состоит из 12 человек: 8 человек из общества Малого Атлыма, а 4 человека нас, туземцев. Все вместе мы только загораживаем варь, а на остальное время промысла остаемся одни: 4 туземца и один уполномоченный артели — А. Соколков, остальные уезжают на другой рыбный промысел, в Торпост и частный промысел, в Матлым. Пойманная в Малоатлымской речке рыба делится на всех членов артели (на 12 человек) — равными частями, а рыба, пойманная остальными членами артели в Торпосте, будет делиться на 8 человек, т.е. и на уполномоченного А.Соколкова, который рыбачит с нами, а нас, туземцев, исключили. Мы, туземцы, считаем эти действия неправильными и усматриваем в них притеснение нас. Мы всю свою жизнь добываем средства к существованию своими промыслами: охотой, оленеводством. Оленеводство нас связывает и не позволяет в летнее время заниматься рыбным промыслом далеко от своих юрт Варкурт, т.е. на Оби, в Торпосте и на песках. Мы, туземцы юрт Варкурт, согласны уплатить твердую арендную плату в сумме 25 рублей в год за верховье Малоатлымской речки, а устье речки нам совершенно не надо и им может пользоваться общество Малого Атлыма. В противном случае мы, туземцы, должны будем выехать со своего коренного жительства и искать более удобного места для оленеводства, а также и рыбных промыслов. Просим не отказывать в настоящей просьбе, то есть оставить верховье речки в нашем пользовании, а также дать возможность проживать нам в юртах Варкурт в ожидании благоприятного ответа. В чем и подписываемся. Туземцы: за неграмотностью выше названных граждан, расписался инородец села Малый Атлым Соколков Денис Алексеевич. 10 августа 1928 года, юрты Варкурт.»
Как был решен этот вопрос — на то документов не сохранилось, но местная власть, разобравшись с этой жалобой, решила дело в пользу жителей юрт Варкурт: угодья вершины Малоатлымской речки и сора переданы жителям юрт Варкурт, а устье Малоатлымской речки — жителям Матлыма.
В 1929 году сельским Советом рассматривался вопрос о земельных
наделах при строительстве частных домов. Решением общего собрания уполномоченных Малоатлымского общества от 7 июня 1929 года, на котором присутствовали председатель сельского Совета Семенов, уполномоченные Малоатлымской общественности Иван Галишников, Доровин Спиридон, Фокин Павел, Камышев Константин, Игленкин Антон. Начальник экспедиции по Тобольскому округу Воскобойников, специалист по рыбному хозяйству Виноградов, рыбагент Измайлов. Собрание постановило отвести нуждающимся крестьянам под новое строительство площадь земли в 30 метров ширины и 60 метров длины, итого — 1800 квадратных метров с пролетами для проулков и улиц.
Этим собранием уполномоченных была установлена средняя цена на скот, орудия лова рыбы и др . Лошадь рабочая оценена в 100 рублей, корова дойная — в 35 рублей, овца — в 5 рублей, олень ездовой — 25 рублей, лопата железная — 60 копеек, морда большая — 7 рублей, морда малая — 3 рубля, неводник малый — 40 рублей, сани деревянные — 5 рублей, нарты конные — 5 рублей, нарты оленьи — 10 рублей.
С ноября 1921 года, после возвращения из армии по ранению красноармейца Кузьмина Тимофея Капитоновича, рассматривалась его жалоба о возврате дома отца, где он проживал до призыва в красную армию. В 1922 году было прислано решение за №186 председателю Малоатлымского сельского Совета следующего содержания: «Волисполком настоящим предлагает вам поместить красноармейца Кузьмина Т.К. в собственный дом, имеющийся в Малом Атлыме, в дальнейшем ждите распоряжения от вышестоящих инстанций. Село Кондинск, Сосунов, председатель волисполкома.»
В соответствии с декретом ВЦИКа от 16 марта 1922 года незаконно конфискованное имущество, каковым являлся дом Кузьмина, подлежал возвращению наследнику. Но возврат дома руководители сельского Совета (Игленкин, Шубин, Семенов и другие) под разными предлогами оттягивали. Семь лет сознательно тянули с передачей дома, а в 1929 год по решению, якобы, руководства Березовского района, разобрали дом Кузьмина Капитона и дом Лапотниковой в селе Малый Атлым и увезли на реку Сосьву в Саранпауль. Позднее, чтоб оправдаться, обвинили Кузьминых в гибели старшего сына Устюжанина Макара. Но эта версия не имела под собой почвы. Дело было так: в 1929 году население вело заготовку пароходских дров на территории, где сейчас находится поселок Заречный. Здесь работали многие жители Малого Атлыма. В один из дней молодежь — Кузьмины, Соколковы, в том числе и сын Устюжанина и другие — поехали верхом на лошадях в Матлым. Чтобы попасть в Матлым, они должны были на лошадях переплыть через Матлымскую речку. Такие рейсы они делали не впервые. При спуске с крутого берега, Устюжанин не удержался и упал с лошади, запутавшись в поводе. Лошадь его утопила и выволокла на другой берег. Откачать его не удалось. Так как здесь были вместе Кузьмины, их и обвинили в гибели. Похоронили Устюжанина как героя, погибшего от рук сыновей кулака, под обелиском, сооруженным в честь погибших во время кулацкого восстания в 1921 году.
Начались новые гонения на Кузьминых и они были вынуждены, после возвращения осенью 1929 года со службы из красной армии Кузьмина Павла Капитоновича, уехать всей семьей из Матлыма. Народ был возмущен наветом на Кузьминых. Дело явно было сфабриковано. Кстати говоря, к памятнику население не ходило, не меняли флаги на
нем. Доска и столбики на памятнике со временем сгнили и он развалился. Устюжанина Макара в 1941 году арестовали, как врага народа и расстреляли.
Вот так складывались судьбы. Позднее, в войну, на месте, где стоял когда-то памятник, построила избушку одинокая вдова Шимова и разработала огород.
В 1929 году в селе Малый Атлым насчитывалось 116 хозяйств, где проживало 487 человек. В 1929 году было в селе 116 семей. К наиболее крупным родственным семьям следует отнести: Доронины — 45 человек, Соколковы — 32 человека, Кузьмины — 34 человека, Поповы — 44 человека, Пермяковы — 45 человек. Население держало в своих хозяйствах лошадей — 128 голов, коров — 108, овец — 155 голов. Было заготовлено сена для корма скота более 1000 тонн.
Производство кирпича
Окрестности Малого Атлыма богаты не только пушным зверем и рыбой, но и многими строительными материалами: лесом, песком, глиной, гравийно-песчаной смесью, красной (охрой), белой глиной и др. С давних пор жители использовали эти материалы при строительстве домов и других хозяйственных построек. С начала 18-го века (как стали селиться на Малоатлымской земле русские казаки) начали использовать глину для изготовления кирпичей и кладки русских печей в домах. Глину брали в двух километрах от Малого Атлыма, немного ниже речки Ташманки, в логу, на берегу Оби, где сейчас стоит нефтебаза.
В 1930-32 годах при строительстве поселков спецпереселенцев Заречное, Половинки, Подгорное здесь были сооружены навесы для сушки кирпича и колоды, в которых замешивали и топтали глину лошадьми. В глину добавляли немного песка и получался отменный кирпич. Кирпич делали вручную. Печи в домах клали из сырого кирпича. При топке печей кирпич закаливался и становилась печь единым монолитом, такие печи стояли очень долго.
Белую глину возили от Захарки, использовали ее для побелки стен в избах, печей. Извести в наших краях не было и ее никто не завозил, а глина была под руками. Для побелки вместо кистей хозяйки использовали в прежние годы заячьи лапки, связывая их по 3-4 штуки.
Красную охру брали на горе. Сразу же за русским казацким кладбищем шла дорожка к этим местам, называлась она «крашенной дорогой», по ней и ходили за охрой крестьяне. Охру использовали для окраски полов, крылец, других построек.
В 1959 году для снабжения кирпичем вновь строящихся лесоучастков, леспромхоз организовал небольшой кирпичный завод на Малоатлымском сору у Красинькой горки. Здесь были построены навесы для сушки кирпича, обжиговый сарай, прессовочный цех, бытовки и установлена электростанция на 90 киловатт. Мастером по обжигу кирпича работал, после учебы, Кузьмин Георгий Тимофеевич. Заготовка кирпича-сырца шла в летние месяцы — с июня по сентябрь. Основной рабочей силой были рабочие с лесоучастка и учащиеся старших классов школ, желающие заработать немного денег. В летний период старались как можно больше заготовить кирпича-сырца, а зимой вели, в основном, его обжиг. В среднем за годы существования этого небольшого предприятия удавалось за лето заготовить до 300 тысяч штук кирпича. Обжиг велся круглый год напольным болгарским способом. За один раз обжигалось до 20 тысяч штук. Печь выкладывалась из кирпича-сырца таким способом, что при топке дым, проходя через отверстия, выложенные в кирпиче (дымоходы), закаливал его. Обжиг в выложенной печи таким способом длился 20-25 дней, топили печь двухметровыми дровами. Этого количества кирпича вполне хватало удовлетворить свои нужды, да и себестоимость его была 360 рублей за 1000 штук, это в три-четыре раза дешевле привозного. Со временем избытки кирпича стали продавать другим нуждающимся организациям района. Этот, казалось бы, незаметный заводик по производству кирпича за 25 пет своего существования выпустил семь миллионов пятьсот тысяч штук отменного кирпича марки 150-200. Глины в этих местах очень жирные и при добавлении до 30% песка получался довольно прочный кирпич. После ухода на пенсию мастера Кузьмина Т.Г., это хозяйство забросили, лесная промышленность перенесла заготовку древесины, в основном, на Ивдельскую железную дорогу, а малые лесоучастки, расположенные по Оби и в других местах, закрыли или продали другим организациям.
Жизнь в колхозе
В 1930 году в селе произошли большие перемены. В связи с проведением коллективизации 23 февраля 1930 года организован колхоз «Ленинский путь». Первым его председателем был избран Шубин Клавдий Михайлович, заместителем — Кузьмин И.П., членами правления Игленкин А.М., Паршуков Антон, Савин Мирон. Первоначально в селе была проведена сплошная коллективизация, т.е. 96,5% населения было включено в списки колхозников, за рамками колхоза осталось только 3,5% выходцев из купацких семей. По первоначальному плану председателя Шубина все колхозники должны были сдать в колхоз весь скот, включая лошадей, коров и овец, а также для их содержания и частные постройки. За домами Попова В.Н. и Кузьмина П.И. летом 1930 года был построен конный двор и занимал он территорию — от их домов почти до самой го ры. Перед воротами конного двора была площадка, где размещали сани, розвальни и кошовки. У входа в конный двор установили избушку-сушилку, где вешали сбрую для лошадей. Лошадей в колхоз сдавали со сбруей и санями. В конном дворе, справа, установили вдоль — одна к другой, привезенные из хозяйств колхозников кошовки. Посередине двора сделали двухсторонние кормушки, куда клали сено. С левой стороны, по всей длине конного двора (метров двести длиной и метров восемь шириной), соорудили сеновал. На противоположной, торцовой стороне, тоже были ворота. Чтобы не перепутать сбрую в избушке, где ее вешали на полуметровые деревянные штыри, были вывешены бирки, на которых указывались фамилия владельца лошади и кличка. Например, писали так: «Игренько Кузьмина Тимофея», или «Пегая кобыла Полуянова Антона». Остальной скот: коров и овец, обобществить председателю не удалось.
На бюро Березовского райкома за допущенные ошибки в обобществлении коров и овец, а также построек, не имеющих хозяйственного значения, как не оправдавшего доверия, и допустившего, кроме перегибов, грубое отношение к колхозникам, — Шубину был объявлен строгий выговор с предупреждением. Он был снят с работы председателя колхоза «Ленинский путь» и отстранен от руководства партийной организацией. Секретарем партийной организации был избран Хлызов Николай. Руководство колхозом было передано Игленкину Антону . Здесь же были пересмотрены списки колхозников и на 1 июня 1931 года в колхозе «Ленинский путь» на добровольных началах осталось 58 хозяйств. Членов колхоза было 121 человек, из них мужчин 66, женщин — 55 человек. Лошадей в хозяйстве насчитывалось 63. Списков колхозников и сданного ими личного имущества и лошадей не сохранилось, поэтому сейчас трудно определить, кто какую долю внес в общее хозяйство.
Колхоз «Ленинский путь», как и многие колхозы на севере, занимался рыбодобычей, выращивал картофель, овощи, позднее — и зерновые. Колхозники имели в своих хозяйствах скот: лошадей, коров, овец. Некоторые из колхозников сезонно охотились, участвовали в лесозаготовках, возили почту-«веревочку» и занимались многими другими промыслами.
После организации колхозов специальным земельным постановлением бюро Березовского райкома были распределены земельные и рыбные угодья, переданные колхозам и рыбартелям в бесплатное пользование. Матлымскому колхозу отошли Матлымская речка с сором, рыбные угодья по Оби выше Малого Атлыма на 6 км и ниже до Белых яров, луга за рекой Обью, рыбные промыслы: Торпост, Омпост, Пономаревский сор, Стрежевой песок в Малой Оби и др. Сельский Совет передал колхозу часть складских помещений, конфискованных у Андреева и Важенина. Были переданы также из кооператива часть орудий лова и неводников. Контора колхоза первоначально размещалась в дом е Фокина Павла, а с 1932 года — в дом е Попова Андрея Мироновича, (в дом е Фокина организовали постоялый двор, где перегружали почту и жили проезжающие, здесь же держали в конюшнях почтовых лошадей). С 1932 года Малоатлымский колхоз постоянно стал возить почту по договорам, заключенным с управлением связи, до Большого Атлыма и Леуш.
С 1933 года повсеместно стали спускать планы колхозам по обязательной сдаче рыбы, поголовью скота, выращиванию картофеля, овощей и другим отраслям производства. Колхозы, не успев окрепнуть, потеряли самостоятельность, были ограничены в инициативе, предприимчивости, что в дальнейшем привело к их распаду.
Весной 1934 года, для расширения посевов, было предложено Малоатлымскому колхозу раскорчевать земли. Из района привезли два трактора ЧТЗ. Это первые трактора, появившиеся в селе. Мы помним, как их привезли на барженке и сгружали у Малоатлымского взвоза. Затем они медленно пошли в гору, таща за собой длинные стальные тросы. Посмотреть на это зрелище сбежалось все село. До этого никто из сельчан не видел тракторов. Наблюдая за тем, как они медленно шли в гору, мужикам взбрело в голову испытать их силу. И вот, решив остановить трактор, зацепили трос за столбы только что построенных ворот у дома Доровина Андрея, мимо которого проходили трактора. Спросили у хозяина, на какую глубину он закопал столбы, оказалось, на два метра. И каково же было удивление всех, когда, не сбавляя хода, трактор выворотил столб вместе с воротами. Мужики до упаду смеялись и хозяин тоже, хотя и наделали ему новых хлопот с восстановлением ворот.
Раскорчевку поля вели за кладбищем, где сейчас устроена вертолетная площадка. Зацепив тросом небольшой участок деревьев, трактора выворачивали их с корнями. Колхозники очищали сваленные деревья от сучьев, сжигали их, а часть разделывали на дрова. Строевую древесину отвозили и складировали. Затем распахали этими ж е тракторами целину: несколько лет сеяли овес, но урожай без удобрения не удавался, так и забросили позднее эту пашню.
В первые годы становления колхозов очень медленно увеличивалась добыча рыбы, в среднем сдавал Малоатлымский колхоз с 1931 года по 1937 по 45-50 тонн разных сортов рыбы в год. Слаба была дисциплина в колхозе. Здесь уместно привести решение одного собрания Малоатлымского колхоза «Ленинский путь», состоявшегося 16 февраля 1934 года с повесткой дня: «Проверка социального состава членов колхоза. Выборы правления и ревкомиссии». После слушаний, были приняты такие решения. «Принять к сведению заявление Устюжанина А. и предложить ему порвать связь с родней и отказать няне-спецпереселенке. Лапотникова Емельяна исключить из колхоза за неподчинение правлению колхоза и симуляцию. Мингалева Михаила — отозвать на работу в колхоз в трехдневный срок и выгнать няню-спецпереселенку. Принять к сведению заявление Полуянова Григория и предоставить ему квартиру для того, чтобы порвать связи с родней. Галишниковой Марфе — объявить выговор за плохую работу. Лаврову Анну — исключить их колхоза за связь с кулачеством. Рогозина К. — исключить из колхоза за невыход на работу по зову правления колхоза летом. Сметанина — принять на работу в колхоз. Ниязова Курмана — исключить из колхоза, как не раз судимого. Усольцеву Ивану — объявить выговор за то, что он не поехал на курсы. Устюжанину Макару — объявить выговор за невыход на работу. Батурина Я. — исключить из колхоза, как чуждого. Усольцеву предложить перейти на работу в колхоз. Устюжанина М. — исключить из колхоза за отказ от работы. Рогозина — исключить из колхоза, как не участвовавшего в работе. Савинова — исключить из колхоза за плохое участие в работе. Гришину — объявить выговор за плохое участие в работе. Малюгина — исключить за самостоятельный уход из колхоза. Щепеткина А. — исключить. Рыболовова А. — исключить, как спекулянта. Устюжанину С. — объявить выговор за разбазаривание обелов спекулянтам».
Слушания по выдвижению кандидатур в правление колхоза на 1934 год закончились постановлением: «Членами правления колхоза «Ленинский путь» избрать: Вахрушева, Кирилову Т.А., Полуянова, Кузьмина А С., Мингалева М.И. Кандидатами: Попова Ф.Н., Пермякову Евдокию». В ревкомиссию избрали: Устюжанина, Попова В.Н., Балину Елизавету. Председателем колхоза «Ленинский путь» был избран Вахрушев Пантелеймон.
В 1935 году был принят новый колхозный устав, по которому расчеты с колхозниками стали вести на трудодни. В колхозе появились новые расценки на трудодень — за каждую произведенную работу согласно затраченному труду. Стоимость трудодня определялась доходами, полученными от совместного труда. А в конце года, если доходы превышали расходы, колхозники получали дополнительно за каждый выработанный трудодень доплату. В первые годы на трудодень платили по одному рублю 50 копеек, затем, к 1938 году, выплата его возросла до 3 рублей 50 копеек за трудодень. Согласно новому уставу, колхозникам разрешалось иметь свои подсобные хозяйства, землю под огороды и держать скот: коров, овец и другую живность.
Жизнь в колхозе постепенно улучшалась. К 1938-40 годах возросло поголовье скота в колхозе, увеличилась рыбодобыча, колхозники осознали, что только общественным трудом можно добиться больших успехов. С большим энтузиазмом трудились стар и мал на сенокосе, всюду были слышны песни и смех. А с каким весельем и заботой провожали на весеннюю рыбодобычу в Торпост колхозников-рыбаков! На проводы их собиралась вся деревня на берегу Оби, проводили митинги, салютом из ружей провожали их в путь, следили за ними, пока они не перетащат стрежевой неводник за Обь. Мы, мальчишки, с восьми лет возили все лето копны на лошадях. С 12-13 лет работали на конных граблях, подгребая сено в валки, а с 14-15 лет работали на сенокосилках.
В 1940 году в колхозе числилось 123 человека, из них 76 мужчин и 47 женщин. Колхоз имел в своем хозяйстве 150 голов крупного рогатого скота, 55 овец и 130 лошадей. По 1500-2000 тонн сена заготавливал колхоз в эти годы. Вылов рыбы в 1940 году составил в Торпосте — 200 центнеров, Омпосте — 120 центнеров, в речке Малоатлымской — 100 центнеров, по заводям на Оби — 40 центнеров, на стрежевом песке на Малой Оби — 100 центнеров, на плавных песках — 40 центнеров, то есть всего было добыто 60 тонн рыбы. В 1940 году на полученные доходы колхоз построил новый конный двор, в январе 1941 года купил свою немую киноустановку. Киномехаником на ней работал (после короткой учебы) Кошин Владимир.
Село в военные годы
Начавшаяся война нарушила мирную жизнь. С июня 1941 года в армию было призвано из колхоза около 50 человек. Остались одни женщины, да мы, подростки 15-ти лет, окончившие семилетку. И все впряглись в непосильную мужскую работу.
1941 год запомнился жителям наших мест не только войной, но и большой водой. Обь разлилась на 40-60 километров, затопив все пойменные луга — от предгорий Урала до Северной горы. Весь скот пришлось вывозить с луговой стороны на горную. Вода поднялась настолько высоко, что на берегу все складские помещения были затоплены, а по Малоатлымскому взвозу вода поднялась до самого верха. Зная, что вода не скоро сойдет, все население было мобилизовано на заготовку кормов для скота: школьники готовили веники, колхозники обкашивали кромки озер, речек и других водоемов на горной стороне. И действительно, большая вода простояла до сентября месяца. В сентябре 1941 года удалось накосить немного сена. После спада воды, косили и в октябре, уже по мерзлой земле.
Зимой приходилось для корма лошадей возить тальник, в специальной избушке оттаивали его и соскабливали кору, затем заваривали и с другими добавками кормили этим лошадей. Некоторые лошади от недостатка кормов не могли стоять на ногах и, чтобы они не погибли, их подвешивали на подпруги за живот.
Как бы тяжело ни было, в колхозе было взято в армию до 40 голов самых лучших лошадей. В сентябре 1941 года была сформирована бригада рыбаков под руководством Соколкова Авертия Михайловича, в составе 6 человек. В нее вошли четыре женщины-вдовы: Соколкова Агафья, Вабева Анна, Кузьмина Агния, Устюжанина Харетина и подросток — Кузьмин. Старшему было 74 года, а мне 15 лет. В сентябре-октябре до ледостава рыбачили небольшим неводом по заводям. С вечера уезжали, ночь рыбачили, день сушили снасти и отдыхали, и снова на рыбалку, без выходных дней. Зимой той же бригадой рыбачили режовками, фитилями у речки Ташманка и Широкого лога на Оби, а затем ставили запоры в устье Малоатлымской речки. Тысячи тонн льда за зиму пришлось передолбить, ставя и осматривая ловушки. Эта небольшая бригада ежемесячно выполняла план добычи рыбы на 120-150%.
В военные годы остяки, жившие в вершине Малоатлымской речки, организовали бригаду рыбаков и вступили в Малоатлымский колхоз. Бригадиром лова в колхозе «Ленинский путь» в военные годы работал Савинов Иван Евгеньевич. С большим энтузиазмом трудились колхозники «Ленинского пути» в годы Великой Отечественной войны, внося свой вклад в общее дело разгрома врага. За перевыполнение годового плана рыбодобычи 1942 года фронтовой бригаде рыбаков Соколкова Г.Н. была вручена, по итогам соцсоревнования, третья Всесоюзная премия (в сумме 10000 рублей).
В колхозе «Ленинский путь» в 1942 году работало 137 человек, было добыто 77,5 тонн рыбы. Посев зерновых составил 22,5 гектара, из них овса — 16,5, озимой ржи — 7, картофеля — 8 гектаров, капусты — 1,5 гектара. Средний надой молока от коровы составил 428 литров. Крупного рогатого скота в колхозе было 161 голова, лошадей — 103, овец — 69 голов. На уровне этих показателей колхоз работал примерно до 1947 года. Затем число колхозников резко сократилось. Если в войну нужда заставляла молодежь оставаться в колхозе, то после войны она стала уезжать из села на учебу, а после учебы мало кто возвращался назад.
С фронта вернулись единицы и те калеками. Женщины, работавшие в войну на износ, не зная выходных и не имея отпусков, в большинстве своем, подорвав здоровье, ушли на пенсию, а другие, по инвалидности, не могли работать. С 1948 года по 1954 в среднем добыча рыбы составила 40-50 тонн в год. Поголовье крупного рогатого скота уменьшилось до 75, лошадей — до 40.
После войны
Председателем колхоза «Ленинский путь» с 1950 по 1955 год работал Соколков Семен Денисович, бригадиром лова длительное время был Кусурбаев Михаил. В феврале 1955 года, по решению окружного и районного органов советской власти, было проведено укрупнение (объединение) колхозов Малоатлымского, Леушинского, Бопьше-Юртошного и Поснокортского. Укрупненная рыбартель стала называться «Малоатлымская рыбартепь имени Маленкова», позднее она была переименована в колхоз «Великий Октябрь». Правление колхоза находилось в селе Малый Атлым и размещалось в двухэтажном здании, собранном из привезенных двух домов.
В колхозе насчитывалось, после укрупнения, 318 человек. С объединением колхозов в Поснокорте содержался молодняк крупного рогатого скота. Заведующим отделением был Мамаров Григорий. В Больших юртах на МТФ содержался крупный рогатый скот и лошади. Управляющим отделением был Вахрушев Леонид.
Добыча рыбы в 1955 году составила 224800 килограммов. Крупного рогатого скота в колхозе было 180 голов, лошадей — 215 голов. Председателем колхоза был избран Захаров Григорий Васильевич. Главным бухгалтером работала Курзякова Антонина Власовна.
«Умирание» малых деревень
С 1955 года, после укрупнения колхозов, часть семей колхозников из Леуш, Больших юрт, Поснокорта переехали в Малый Атлым. Многих это переселение не устраивало, но они вынуждены были покинуть родные места, так как в поселках закрыли школы, не стало магазинов. Людей насильно заставляли покидать родные места и они вынуждены были искать себе более удобные места и работу, уезжать туда, где были школы, чтобы учить детей. Поэтому за 5 лет, с 1955 по 1961 год, из колхоза уехало более 238 человек, многие устроились на работу в лесоучастки, сплавконторы и другие отрасли хозяйства.
В колхозе «Великий путь» резко сократилась добыча рыбы. К 1960 году годовой вылов составлял 45 тонн.
Окончание следует…
