Сергей Куклин
Пушное звероводство получает сейчас в Уральской области не только теоретическое признание, но и практическое осуществление. Вслед за окончанием постройки Таватуйского опытно-показательного питомника Уралохотсоюза и подсобного к нему питомника-приемника при усадьбе лесопромышленного факультета Уральского политехнического института предрешен уже вопрос о постройке предстоящей весной питомника-рассадника в Тобольском округе на средства Уралгосторга, отпускающего на это дело от 50 до 60 тысяч рублей.
За сим не так давно ставился вопрос о постройке песцового питомника в Обдорском районе Тобольского округа на средства Обско-Тазовского рыболовного треста. Далее, за три последних года развился в крайне интересное предприятие еще не упоминавшийся в литературе питомник гр-на Мамина на р.Конде (Тобольск.окр.) и, наконец, имеются попытки организовать мелкие питомники и в других округах: в гг. Перми и Усольи — при краеведческих музеях, в г.Тагиле — силами и средствами бр.Крыловых и т.д. Все это, вместе взятое, показывает, что в течение самого ближайшего времени работа в этом направлении, без сомнения, разовьется еще больше.
В связи с этим совершенно неотложной является наметка основных путей развития пушного звероводства в нашей области и разработка плана развертывания сети питомников во времени и пространстве, — так как в этом новом, большом и важном деле нужно избежать, по возможности, нецелесообразной траты сил и средств и хотя бы и временных разочарований.
…Мы даем здесь предварительно краткую, но не безынтересную, как нам кажется, историю уральского пушного звероводства, насчитывающего ни много, ни мало — два века своего существования.
Уже в “Сибирских приказах” средины семнадцатого века в списках пушнины, вывозимой за границу, значатся “лисченки кормленые”. В Тобольском архиве сохранился приказ губернских властей, воспрещающий выемку из гнезд молодых лисиц и соболей, относящийся к 1827 г. Значит, уже тогда вскармливание зверей существовало в размерах и формах, обращавших на себя внимание.
Значительно больше, чем в других районах области, занималось вскармливанием зверей население пяти районов Тобольского Севера. В Кондинском, Самаровском, Сургутском и Березовском районах вскармливали почти исключительно лисиц, а в Обдорском районе главным образом, песцов, значительно реже — лисиц.
Весною, обычно в мае, лисий молодняк выкапывался из нор или собирался с островов во время половодья и содержался до зимы в тесных, грязных и обычно темных клетушках, амбарчиках, срубах, на чердаках домов, даже в картофельных ямах, а также на цепочках около жилья. Молодые песцы вылавливались преимущественно капканами и содержались на цепочках, нередко странствуя по тундре вместе со своими хозяевами-кочевниками. В средине декабря выросшие и сменившие летний наряд на зимний лисицы и песцы убивались. Это, так называемое, “выкормочное” звероводство — в отличие от племенного.
П.И.Лопарев, выросший на Тобольском Севере, в статье “Об искусственном разведении пушного зверя (журнал “Наш край” , 1924 г., 4, г.Тобольск) в отношении предвоенного времени пишет: “В некоторые годы только по приблизительному подсчету количество лисят-кормушек по Березовскому, Самаровскому и Сургутскому районам достигало до 1000 штук. Некоторыми “фермерами” выкармливалось по несколько десятков лисят в лето”. По моим подсчетам, это количество скорее преуменьшено, чем преувеличено. Мне лично известно хозяйство (гр.Замятина в дер.Кушниковой Сургутского района), где количество вскармливаемых лисят переваливало в некоторые годы за сто штук.
Несмотря на отвратительные условия содержания “кормленок” , смертность среди них (особенно — среди лисиц) была сравнительно невелика, а при условиях относительно сносного содержания – поразительно мала (несколько процентов).
Так как в пушном звероводстве, кроме физических качеств питомцев, играют большую роль так называемые психические качества их — способность к приручению (одомашненности) — следует отметить дружное мнение тех лиц, с которыми мне приходилось беседовать, что случаи полного приручения лисиц “кормленок” на Тобольском Севере не являются редкостью. Из четырех лисят, живших у меня в 1924 г. в г.Сургуте, один был настолько ручным, что не только бегал со мною по городу, путаясь в ногах и мешая мне ходить, но, когда я садился в лодку, он бросался в воду, плыл за лодкой и жалобно пищал, когда не мог ее догнать.
Как общее правило, шкурки “кормленок” оказывались хуже шкурок зверей, выросших на воле. Но отдельные хозяева умели добиваться качества шкурок своих кормленок не хуже вольных. Особым вниманием и уходом пользовались, конечно, ценные экземпляры, главным образом — черно-бурые лисицы и крестовки. Не редкостью было появление на рынке шкурок лисиц “кормленок”, оценивавшихся сотнями рублей. П.И.Лопарев в упоминавшейся выше статье сообщает, что в 1923-24 году одними только самаровскими пушнозаготовителями куплены три “кормленки” — черно-бурые лисицы за 325, 375 и даже за 508 рублей.
Следует отметить, что после 1827 г. запрет вскармливания зверей в неволе неоднократно повторялся. Однако в течение последнего столетия вскармливание лисиц и песцов продолжало существовать, вопреки имевшимся законам и распоряжениям, и при том постепенно совершенствовалось.
Все же попытки племенного звероводства, попытки разведения зверей в неволе были в дореволюционное время немногочисленны. Это были небезуспешные попытки купцов Сыромятникова в г.Тобольске и Попова — в с.Нахрачах (на р.Конде). Им удавалось получать, хотя и немногочисленные, пометы, но в годы гражданской войны эти предприятия были разрушены.
Та же гражданская война, по словам П.И. Лопарева, помешала организации питомников в с.Самарове на артельных началах.
С окончанием гражданской войны попытки организовать питомники возобновились. Обь-Иртышский союз кооперативов начинал организацию питомников в с.Шеркалах (Березовского р.), но за недостатком средств и сетки постройка остановилась и заглохла. Такая же судьба и по тем же причинам постигла попытку Кушниковского потребительского общества. И только гр-ну Мамину, построившему питомник на свои средства, удалось добиться больших, положительных и крайне интересных результатов. Количество лисиц в его питомнике доведено им до 27. Было получено три приплода. Самый тип построек питомника (срубно-сеточный) представляет для нас исключительный интерес, как недорогой, приспособленный к местным условиям и в то же время отвечающий элементарным требованиям рационального звероводства. Осенью 1927 года этот питомник был обследован П.И.Лопаревым, и я надеюсь, что он не замедлит поделиться в печати своими наблюдениями.
С 1918 г. существовавший и ранее запрет вскармливания в неволе лисиц и песцов был подтвержден и стал решительнее, чем прежде, проводиться в жизнь. В результате – вскармливание лисиц и песцов сильно уменьшилось.
К сожалению, время проведения Приполярной переписи 1926-27 годов по главным районам пришлось на тот период года, когда “ кормленки” были уже убиты, и вопрос о количестве их остался невыясненным. Лишь по небольшой части Обдорского района (на восток от Обдорска), где несколькими месяцами ранее Приполярной переписи проводилась пробная предварительная перепись, в 11 населенных пунктах с числом хозяйств 220 было зарегистрировано более 150 песцов и около 50 лисиц-кормленок. В одном из этих хозяйств оказалось 11 песцов и 3 лисицы. “Жив курилка” и по сейчас!
1928 год
Журнал «Югра», 2000, №7-8
