К истокам поиска, разведки и добычи кварца на месторождениях Югры

С.Н. Телегина

В этом году исполнилось 80 лет со дня создания в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре Полярно-Уральской экспедиции, которая была учреждена в 1935 г. с целью поиска, разведки и добычи кварца для нужд стратегической промышленности. В своей статье я хочу рассказать об истории создания Полярно-Уральской экспедиции, основных этапах её работы и напомнить о тех, кто в тяжелых климатических и бытовых условиях добывал необходимое для страны кварцевое сырьё.

Высококачественное кварцевое сырьё, к которому относятся горный хрусталь, прозрачный и гранулированный жильный кварц, имеет большое промышленное значение. Оно используется для плавки стекла и синтеза монокристаллов, производства керамики и других материалов, которые, в свою очередь, широко используются в оптике и электронике, химической промышленности, в космической, ракетной и авиационной технике.

Месторождения кварцевого сырья восточного склона Приполярного Урала в большинстве своём являются комплексными, то есть на одном и том же месторождении встречается, чаще всего совместно, и добывается — пьезокварц, горный хрусталь, жильный кварц. В ходе выполненных геологоразведочных работ здесь установлено более двухсот проявлений и месторождений жильного кварца и горного хрусталя.

На территории нашего округа наиболее известны эксплуатировавшиеся с 30-х годов ХХ века месторождения Додо, Пуйва, Зейка, Хусь-Ойка.

Первые сведения о жильном кварце Приполярного Урала датируются серединой и концом XIX века и были получены в ходе экспедиций Эрнста Карловича Гофмана в 1847–1850 г. и Евграфа Степановича Фёдорова в 1884–1889 г.

Кристаллы кварца находили в горах Приполярного Урала местные оленеводы, которые ещё до революции доставляли их на Печору как красивый и удивительный минерал, а оттуда, по слухам, кристаллы вывозили в Западную Европу. Есть сведения, что они демонстрировались в Париже, на всемирных промышленных выставках.

В XX веке, уже в советское время, геологом Александром Николаевичем Алешковым в 1929 г. было открыто месторождение горного хрусталя Додо, расположенное в приводораздельной части Уральского хребта, на восточном склоне, в нескольких километрах от горы Неройка. Сведения о находках горного хрусталя в районе горы Сура-Из были получены А.Н. Алешковым от оленеводов из села Саранпауль П. Терентьева и Н. Филиппова ещё в 1927 г.

Поиски, разведку и добычу кварцевого сырья на территории нашего округа можно условно разбить на несколько этапов. Благодаря наличию на данный момент информации по данной теме, более подробно будет освещён начальный этап развития кварцевой отрасли в 1935 – 1940 г., связанный в основном с поисковыми работами на кварц и его добычей.

Геологоразведочные и добычные работы в то время проводились на поверхности месторождений уже упомянутых выше Додо, Пуйвы, Омега-Шора, Верхнего Парнука, Зейки, Хусь-Ойки. Именно здесь были в первую очередь отработаны знаменитые россыпи кристаллов горного хрусталя, а затем и наиболее перспективные хрусталеносные кварцевые жилы.

В 1935 году тресту «Русские самоцветы» было дано задание правительства на срочную поставку одной тонны кристаллов горного хрусталя для обеспечения работ по замене двуглавых орлов на башнях Московского Кремля рубиновыми звёздами. На четырёх звёздах эмблемы серпа и молота диаметром два метра должны были инкрустировать с двух сторон семью тысячами огранённых камней массой до 200 карат. В этом же году трест организует добычу горного хрусталя на Приполярном Урале на месторождени ях Додо и Сура-Из. Тогда же, в 1935 году, трестом «Русские самоцветы» была создана Полярно-Уральская экспедиция, специализированная на кварцевое сырьё.

Первым начальником экспедиции был назначен Александр Николаевич Алешков, открывший месторождения кварца в этом районе. Вот, что написал журналист Вячеслав Гончаров, которому в далёкие 60-е годы довелось встретиться с Яковом Философовичем Рочевым, проводником экспедиций А.Н. Алешкова.

«В 1935-ом году А.Н. Алешков остановил свою партию на вершине Додо. Как-то сидели геологи у костра. Алешков всматривался в солнечные блики на перекате и обратил внимание на какой-то неестественный блеск. Поднялся, переправился через речку и обнаружил головку хрусталя. Хотел поднять и не смог. Позвал Рочева. Вдвоем начали раскапывать камни. Только к вечеру удалось обнажить всю друзу. Прикинули — никак не меньше тонны потянет. Удивлению геологов не было предела. Александр Николаевич был опытным поисковиком, и он сразу оценил важность и значимость находки.

«Этот камень необходимо доставить в Ленинград. Такого хрусталя нигде в мире нет. Ему место в музее. Давай, Яков, — обратился он к Рочеву, — организовывай мужиков, попробуйте сплавить по реке до Саранпауля».

«А как его сплавить? У нас таких лодок не было, чтобы тонну поднимали, — рассказывал мне Яков Философович. — Река мелкая, быстрая. Сплавлять никак нельзя. Отложили доставку до следующего года. За зиму сделали большую нарту, запрягли восемнадцать оленей и по горам повезли. Несколько раз нарта заваливалась, с большим трудом загружали камень вновь. Кое-как довезли до базы на Неройке. Тяжелым был путь и до устья Пуйвы. И не могли сплавить — лодка тонула, переворачивалась.

Пришлось делать новую, большую и крепкую нарту. Намучились мы с этим хрусталем, но с большим трудом доставили в Саранпауль, к моему дому. Здесь он и пролежал до следующей весны».

На этом приключения камня не закончились. Весной из Берёзова притащили баржу. И опять проблема: как доставить на неё ценный экспонат? Я.Ф. Рочев соорудил огромных размеров бочку, затолкали в неё друзу и покатили бочку на берег реки. Начали грузить, почти подняли до палубы и… утопили. Друза в самый последний момент сорвалась в воду. Доставали из реки дня три, потом ещё почти месяц плыла баржа до Берёзова. Там при разгрузке хрусталь утопили в очередной раз. Видимо, никак не хотел хрусталь покидать тюменскую землю».

База экспедиции находилась в Саранпауле Берёзовского района Тюменской области. До него тогда добирались от Тюмени по рекам Туре, Тоболу, Оби, Северной Сосьве и Ляпину на небольшом пароходе «Пётр Шлеев». В горы геологические партии отправлялись сначала по воде на лодках до перевалочных баз, затем пешком с грузами на вьючных лошадях.

Организация Полярно-Уральской экспедиции в 1935 году протекала в сложных условиях. Подбор кадров был неудовлетворителен, снабжение недостаточное: ощущалась нехватка спецодежды, походного снаряжения. Работы проводились в летнее время, с июня по сентябрь. План добычи был установлен 2 тонны, добыто было 3,7 тонны. Весь горный хрусталь был добыт из россыпей, коренные месторождения не были выявлены. Всего в 1935 г. в Ленинград было доставлено чуть более 2 тонн (2 384 кг) пьезокварца.

В 1936 году работы экспедиции приняли более широкий размах. В этот год была построена Неройская база эксплуатационных работ, расположенная у северного подножья горы Нер-Ойка, на правом берегу р. Щекурья.

Работы на Неройке были начаты 22 июня 1936 г. Первоначально они производились на точках, расположенных в районе реки Додо. По мере исчезновения снежного покрова район работ всё больше расширялся. 10 июля начались работы на месторождении Хусь-ойка.

Находкой в 1936 году кристаллов горного хрусталя вблизи истоков ручья Жильного было положено начало месторождению Пуйва. Добычные работы проводились на реках Павловке, Додо, Шайтанке, Кобыла-Ю, Хусь, г. Шатмага и Большой Паток. В этот же год были установлены коренные источники горного хрусталя — хрусталеносные гнезда кварцевых жил.

В 1936 г. было добыто уже 13 тонн горного хрусталя, две тонны кварца для плавки и 12,5 кг исландского шпата.

Добытое с таким трудом сырьё в хрусталеносных провинциях Урала и в других горных провинциях в эти годы не могло обеспечить растущие потребности развивающейся промышленности страны, и поэтому СССР закупал бразильский и мадагаскарский горный хрусталь. Закупки производились по высоким ценам и через третьи страны, так как сенат США ввёл запрет на поставку в СССР пьезокварца из Бразилии и Мадагаскара.

Для создания собственной минерально-сырьевой базы пьезокварца и концентрации для этой цели геологоразведочных работ 28 июля 1937 г. было принято решение организовать Государственный трест № 13 в составе НКОП СССР. Этим было положено начало систематических геологоразведочных и добычных работ на пьезооптическое и кварцевое сырьё в стране.

В трест № 13 (НКОП) СССР из системы треста «Русские самоцветы» в августе 1937 г. вошла и Полярно-Уральская экспедиция, которая в дальнейшем неоднократно меняла название и ведомственную принадлежность.

В 1937 году установленный план добычи 8 тонн фактически перевыполнен: было добыто 15,5 тонны. В этом году впервые часть горных выработок была пройдена с применением взрывчатых веществ. В 1938 году в составе экспедиции работало уже 24 отряда, из которых 13 было эксплуатационных, три геологоразведочных, три топографических, один геоморфологический и один рекогносцировочный.

Вместе с временными рабочими (проводники, лодочники) численность работающих в экспедиции достигала 600 человек, но этого было недостаточно. Из отчётов того времени: «Подготовка к полевым работам была проведена неудовлетворительно. Основная масса грузов, оборудования, снаряжения и спецодежды была доставлена к месту работ только в августе. Взрывчатых материалов получено не было. Укомплектованность экспедиции рабочей силой была недостаточна. Горнорабочих было всего 60 % к плану».

Экспедиция проводила работы в двух основных направлениях — эксплуатационная добыча и разведочные работы, и занималась строительством, обустройством баз. На основных месторождениях строились жилые дома, склады, конюшни, пекарни, бани, кузнецы и другие строения. На отдельных реках стояли склады типа амбаров с запасом овса, сухарей и соли. Кварцевое сырьё перевозилось с места добычи вьюком на лошадях к перевалочным базам Саранхапнер и Кедрасью, а затем спускалось на лодках вниз по течению рек до села Саранпауль, откуда сырьё, оформленное в стандартные деревянные ящики, отправлялось в Тюмень водным путём, а затем в Москву.

План добычи в 1938 г. был установлен в 21 тонну пьезокварца. Добыто: 17273 кг пьезокварца трёх сортов и 197,8 кг исландского шпата. К этому времени силами экспедиции на Приполярном Урале было разведано 22 месторождения горного хрусталя. Камеральные работы в эти годы проводились в Ленинграде.

В 1939 году в результате разукрупнения Неройской ГРП были организованы три самостоятельных рудоуправления: Пуйвинское, Маньинское и Додо.

Пуйвинское рудоуправление было организовано на базе месторождений Пуйва, Хусь-Ойка и «Стеклянные» поля I и II. План добычи пьезокварца только для Пуйвинского рудоуправления был определён руководством треста в 8 тонн, несмотря на то что рабочей силой партия была укомплектована на 50 %: вовремя не было завезено оборудование и снаряжение. Не хватало квалифицированного технического персонала.

Несмотря на все трудности, в период с 20 июня по 12 сентября 1939 года было добыто 3,5 т (3566,15 кг) пьезокварца и 5,6 кг исландского шпата.

В трудных условиях приходилось разведывать и добывать пьезосырьё на Приполярном Урале в 30 – 40-х годах прошлого столетия. Главные причины трудностей тех лет можно проследить и на примере Парнукской партии, которая осваивала месторождения Мань-Хобею, Манья-Нелл, Парнук Центральный, Сальнер, Новый и Хобею-плато (расположенные вверх по течению р. Щекурья к северу от базы Неройка.

«Теоретическая и практическая подготовка инженерно-технических работников (ИТР) оставляла желать лучшего, большинство из них впервые выехали на полевые работы. Партия переживала большие трудности в продовольственном и материальном снабжении. К концу полевого сезона в составе партии было 126 человек.

База партии была оборудована деревянными постройками — 2 склада, пекарня. Контора, радиорубка (радиосвязи не было из-за отсутствия аппаратуры), баня, конюшни и 3 тесовые палатки. На участках работники проживали в палатках.

Организация работ проходила крайне неудовлетворительно — триста человек рабочих были отправлены из Саранпауля на базу Неройка без необходимого продовольствия. По распоряжению руководства экспедиции рабочих должна была снабдить продовольствием перевалочная база Саранхапнер, на которой, как оказалось, продукты отсутствовали, вследствие чего «рабочие в течение двух дней по дождю и снегу тащились голодными».

На месте работ не оказалось палаток и инструментов. Не достаточно было и продовольствия. Партия на участке Манья-Нелл, начавшая работу 21 июня, имела в составе семьдесят человек рабочих, на которых приходилось три лопаты, одно кайло, один топор и одна пила. Необходимый инструмент доставлялся в течение всего июля месяца, и только в начале августа весь наличный состав рабочих был обеспечен необходимыми горными инструментами.

Из-за недостатка палаток большинство рабочих размещались в наспех сооруженных временных шалашах и землянках — шалманах».

Несмотря на тяжелые условия, в этот год на месторождении Манья-Нелл было пройдено 95 м горных выработок и добыто более трёх тонн горного хрусталя.

В 1940 году район геологоразведочных работ Полярно-Уральской экспедиции продолжает расширяться. Геологические исследования и добычные работы проводились на руднике «Озерный», на месторождении Мань-Хобею, на Неройском и Пуйвинском месторождениях кварца.

В зимний сезон 1939/40 г. на площадке Неройского рудника построено два зимних барака и три летних каркасных барака, оборудованы кузница и кухни. В 1940 году впервые рабочие и инженеры имели возможность жить под крышей, в домах. На участках разработок Корытный и Пологий были разбиты временные палаточные лагеря, чтобы свести к минимуму непроизводительные переходы на работу и обратно.

Снабжение рудника и обоих участков производилось из Неройской базы. Перебоев в снабжении не было, если не считать крайне ограниченного количества технического снаряжения — буров, кувалд, ломов и особенно совковых лопат, которые в конце концов пришлось изготавливать из штыковых лопат. К отрицательным моментам можно отнести одалживание значительного количества рабочих на переноску грузов с базы на рудник, а также на работы по утеплению бараков и уборке территории рудника от мусора и грязи.

Рабочие на рудниках неквалифицированные. Лишь 20–25% от их общего количества были знакомы с производством горных работ, но тем не менее в 1940 году было вскрыто 17 коренных гнезд, из которых добыто 40 тонн горного хрусталя и дымчатого кварца. Из этого количества принято и отправлено в Москву 3,5 тонны условно годного пьезокварца, а на базе Треста № 13 была принята лишь одна тонна пьезокварца.

Можно резюмировать, что в начальный период (1935 – 1940), Приполярный Урал становится одним из основных районов добычи пьезооптического сырья в стране. Наращивается объём добычи, открываются новые месторождения кварца. Работники Полярно-Уральской экспедиции, преодолевая все выше перечисленные трудности, обеспечивают страну важным стратегическим сырьём.

Значимость добычи пьезокварца в годы Великой Отечественной войны ещё больше возросла, это потребовало значительных усилий для наращивания работ на месторождениях. Несмотря на огромные трудности военного времени, были открыты многие проявления горного хрусталя.

Среди геологов, внесших наиболее значительный вклад в работу экспедиции первого десятилетия (1935 – 1945), следует отметить Г.В. Меркулову, Г.П. Петрунина, В.И. Малиновского, К.Д. Спиридонова, Б.И. Осадчего и др.

Первое послевоенное десятилетие (1945 – 1955) характеризуется ростом объёмов работ и расширением фронта поисков. В этот период открыты многие проявления и месторождения горного хрусталя западного склона Приполярного Урала, происходит переход от работ на поверхности к разведке на глубину, что потребовало механизации горных работ и увеличения объёмов транспортировки грузов.

Новый поворот в деятельности предприятия произошёл в 1956 – 1958 годах, характеризующийся резким возрастанием геологоразведочных и добычных работ. Это было связано с потребностью в кварце для плавки — производства оптического стекла. На наиболее крупных месторождениях организуются круглогодичные работы, начат переход от работ на поверхности к разведке на глубину, что потребовало механизации горных работ и увеличения объёмов транспортировки грузов.

Полярно-Уральская экспедиция пополняется квалифицированными кадрами, оснащается буровыми установками, компрессорами, электростанциями. В горах появляется механический транспорт, строятся дороги и посадочные площадки для самолетов.

Улучшаются бытовые условия работников партий и экспедиции. Среди геологов этого периода наиболее заметный след оставили А.Е. Карякин, А.Д. Азарных, В.А. Смирнова, П.А. Добрынин, В.В. Буканов и др.

На промышленно-перспективных месторождениях Додо, Пуйвы c середины 60-х годов начинается предварительная разведка с изучением глубоких горизонтов, оценкой запасов пьезо-оптического кварца, горного хрусталя, а также нового сырья — жильного кварца для варки специальных стекол. В разведочно-добычных партиях возрастают объёмы опробования жильного кварца, подземных, буровых и геофизических работ.

В 1965 году Полярно-Уральская экспедиция разделяется на две части: экспедицию № 105 с управлением в посёлке Кожым Коми АССР и экспедицию № 118, в дальнейшем Полярно-Уральская, с управлением в селе Саранпауль. Соответственно разделились и сферы деятельности экспедиций — западный и восточный склоны Приполярного Урала. Продолжается дальнейшие развитие поисков, разведки и добычи кварцевого сырья, крайне необходимого для стратегической промышленности страны.

К середине 80-х годов XX столетия развитие геологической отрасли нашего края достигло своего расцвета по кадровому обеспечению, техническому снабжению и продуктивности выполненных работ. К концу 80-х годов этап поисково-разведочных работ на месторождениях горного хрусталя оказался заключительным в связи с прекращением государственного финансирования геологоразведочных работ.

К этому времени главная цель в результате многолетней работы всего коллектива экспедиции была достигнута: 1) по основным месторождениям, Пуйве и Додо, была завершена предварительная разведка; 2) запасы месторождения Додо дважды (в 1988 и 1993), а месторождения Пуйва в 1987 г. успешно защищены в Государственном комитете по запасам СССР, а сами месторождения подготовлены к промышленному освоению. Высокий уровень проведённых в этот период геологических исследований был обеспечен геологами Д.А. Золотаревым, А.И. Ароновым, И.И. Нехаенко, Л.С. Скобелем, Е.В. Бурлаковым, начальниками экспедиций Б.М. Тимофеевым и П.М. Пруписом и другими.

В 1993 г. централизованное финансирование предприятия было прекращено, в 1994 г. оно перешло в собственность Ханты-Мансийского автономного округа под названием ПУГГП.

1 апреля 1996 г. Полярно-Уральское государственное геолого-промышленное предприятие (ПУГГП) в связи с объединением с Сосьвинским государственным геологоразведочным предприятием и созданием Государственного унитарного предприятия ХМАО «Сосьвапромгеология» прекратило своё существование.

К истории экспедиции можно добавить историю подчинения различным ведомствам. В зависимости от роста потребности промышленности в кварце она входила в трест «Русские самоцветы», Наркомат обороны, Наркомат авиационной промышленности, Наркомат электропромышленности, Министерство промышленности, Министерство средств связи, Министерство электростанций и электропромышленности, Министерство радиотехнической промышленности, пока наконец в 1958 году экспедицию не передали в подчинение Министерству геологии и охраны недр СССР.

История освоения месторождений кварца на Приполярном Урале не менее героична и драматична, чем история освоения нефтяных и газовых месторождений. Но о героических буднях нефтяников знает вся страна, а о тех, кто работал в горах Приполярного Урала, занимаясь поиском, разведкой и добычей стратегического сырья, знали только в самой Полярно-Уральской экспедиции. Это связано с тем, что сведения по пьезосырью были засекречены и длительное время о них нельзя было упоминать в открытой печати.

ДОДО (месторождение кварца на Приполярном Урале)

Здесь жили люди, на краю Земли

Гуляли бесшабашно злые вьюги,

Как грешников последние потуги,

Их в штольни всепрощающе вели.

Исчезло небо, необычный свод:

Из льда и камня, ржавчины и кварца,

Как будто в параллельное пространство,

В потусторонний мир был этот вход.

И всё вокруг не напрягало слух,

Фонарь налобный пробивал тоннели,

Глаза искали, словно бы хотели

Увидеть здесь Земли живущий дух.

Мы были в недрах, прошлое жило

В давно забытых кем-то вагонетках,

В табличках устрашающих на стенках.

Казалось, что здесь время не текло.

И думалось о миллионах лет,

О тех событьях, проходивших в недрах,

И почему гранёный он, во-первых,

И почему прозрачный он на свет.

Спасибо всем, держу в руке хрусталь,

Добытый мною на Додо в июне,

Уверен точно, долго память будет

Оглядываться в заоблачную даль…

В.И Дроздов. 2013