Заявление Добровольского Василия Ивановича Березовскому районному отделу ОГПУ об отмене высылки отца из села Березово в село Обдорск:
«В марте месяце сего года при проведении в селе Березове ликвидации кулачества как класса мой отец был подведен под категорию раскулачиваемых, выслан из села Березова и в настоящее время, в ожидании отправки его в распоряжение Обдорского ОГПУ, проживает в г. Тобольске.
Прежде всего, считаю необходимым сказать несколько слов об отце.
До революции 1917 года отец, принадлежа к мещанскому сословию, занимался рыбопромышленностью в низовьях реки Оби. В 1914 году, когда наступил период более удачных промыслов, ему удалось приобрести одну небольшую рыбацкую баржу на 9 сажен и небольшой мотор на 1 1/2 сил. Кроме того, на рыболовном месте, находящемся ниже Обдорска, было оборудовано небольшое заведение, состоящее из трех деревянных построек. В этом и состояло все рыболовное имущество моего отца до 1917 года. В самом же Березове, постоянном местожительстве семьи, он имел довольно приличный деревянный дом с необходимой прислугой. Вот все, в чем заключалось, так сказать, движимое и недвижимое имущество моего отца. В начале революции все рыболовное имущество было национализировано и перешло в ведение государственных организаций. В 1921 году во время бандитского восстания у моего отца было изъято все ценное и неценное имущество, а в 1928 году был муниципализирован и дом с более крупными постройками, ему же был оставлен небольшой флигель двух саженей, хлева, сенник и одна завозня. Имея в распоряжении оставленное имущество, отцу не оставалось ничего делать, как жить и работать только для того, чтобы прожить и пропитаться. Имея рыболовные сети, он, несмотря на свой седьмой десяток лет, ловил рыбу для собственного пропитания, а излишек сдавал или кооперации, или какой другой хозорганизации. Из скота имел одну корову и одну лошадь, на последней сам возил дрова и сено, и, кроме того, штук сорок оленей. Никакой эксплуатации чужого труда с его стороны не было, за исключением случаев заболевания, когда он, в силу своего нездоровья, вынужден был пользоваться временно поденным наемным трудом. Вот в таком положении застала его кампания по проведению ликвидации кулачества как класса. В настоящее время и остальное имущество у него отобрано, а сам он в марте месяце был выслан в г. Тобольск. Семья его состоит в настоящее время из одной жены (моей матери), которая уже выслана из Березова в распоряжение Обдорского ОГПУ.
Считаю необходимым указать на то обстоятельство, что за время существования Советской власти ни сам отец, ни один из его бывших членов семьи (его 4 сына) не скомпрометировали себя чем-либо противозаконным, наоборот, в отношении сыновей его, моих братьев, должен сказать, что все они с начала революции до сего времени работают в хозяйственных организациях, честно и добросовестно исполняя свои обязанности, все — члены профсоюзов.
О себе имею сказать следующее: до 1918 года я учился в Тобольской гимназии. В 1919 году, в июле месяце, был мобилизован Колчаком в Березове, где прослужил 1 1/2 месяца. В феврале месяце 1920 года добровольно перешел на сторону Красных войск в лице Северного экспедиционного отряда под командой товарища Лепехина. Будучи на Польском фронте в должности пулеметчика-наводчика, честно выполнил свой долг красноармейца-бойца. За отличную стрельбу из пулемета, оказанную большую помощь при боевой обстановке всему отряду против наступающего противника, я был проведен приказом по отряду на представление к ордену Красного Знамени, но получить мне его не пришлось, так как при общем отступлении от Варшавы я с остатком боевой части отряда был взят в плен, где пробыл 2 месяца. В плену мне пришлось перенести все те лишения и унижения (вплоть до побоев), какие неизбежны для армейца Советского Союза в плену у буржуазии. Из плена мне удалось с опасностью для жизни бежать. После чего снова служил в рядах Красной Армии. Первого января 1923 года был демобилизован и уволен в бессрочный отпуск. Со времени демобилизации до сего времени постоянно служу в государственных и хозяйственных организациях.
Принимая во внимание вышеизложенное, я ходатайствую перед ОГПУ ввиду преклонного возраста отца (65 лет), его полной нетрудоспособности (справка прилагается), отсутствия при нем трудоспособного члена семьи, а также и его абсолютной как политической, так и экономической безвредности (в чем я, как бывший красноармеец, ручаюсь), об освобождении от высылки и предоставлении ему права жить около своих родных, которые могли бы материально поддерживать его существование.
Ввиду того, что высылка отца в Обдорский район создает для его существования весьма тяжелые условия, прошу ОГПУ с разрешением настоящего дела не задерживать и о результате сообщить.
11 октября 1930 г.
