Ирина Притчина, Ханты-Мансийск
Я ПРИДУ К ТЕБЕ по первоснежью
Яркою, улыбчивою, прежней.
По-снежиночьи приду замысловатой.
По-весняночьи смешной и конопатой.
Ты решишь, что это просто снится
Девочка, похожая на Птицу.
Появлюсь на тропочке вощеной
Светлою, глазастою, смущенной.
Сяду на зеленую скамейку,
Протяну тебе тетрадь в линейку…
Там стихи, а в тех стихах отчасти —
Девочка, похожая на Счастье.
Я приду к тебе по первоснежью
Яркою, улыбчивою, прежней.
С лапкою пихтовою в петличке
И звездой в промокшей рукавичке…
Я приду к тебе по первоснежью…
28.3.1981
РОВЕСНИЦЫ
Лето-летечко, а на сердце темно.
Пали паутинные туманы,
Сарафанчики и платья-кимоно
Спрятали девчонки в чемоданы.
Эх, цветастые наряды! Отошло,
Отплясалось, отгулялось, отфорсилось,
Армия, девчат рисково, зло.
Воевать на жаркий фронт просилась.
Уходили за парнями вслед,
И надрывно мамы голосили,
Поминая, сколько дочкам лет,
Что у них ни разума, ни силы.
Ну, да как же было в эти дни?!
Девочки молчали, как чужие…
Надевали гимнастерочки они
Не домашние, колючие, большие.
Провожать просили до дверей,
На дорожку посидев, прощались.
Утешали безутешных матерей,
Уходили и не возвращались…
Нам за них нарядными гулять.
Танцевать, смеяться до упаду.
Травы на лугах покосных мять,
Карауля в август звездопады.
Нам за них читать Экзюпери,
Рисовать в тетрадках чьи-то очи,
Спать в ладонях утренней зари,
Письма слать с обилием многоточий.
Нам мечтать о парусах тугих,
Завтракать на беленьких скатерках.
Все оплачено: улыбки и шаги…
Жизнью тех девчонок в гимнастерках.
ПРОСТО ГРУСТНО, просто пусто
Без тебя в огромном мире.
Как на льдинке, льдинке хрусткой,
Я не в море, я — в квартире.
Голубые волны снега
На порог мой набегают.
Мы, как альфа и омега.
Но разлуку я ругаю.
Вдруг бессилия заторы
— И метельные усмешки…
Лучше споры, лучше ссоры,
Счастье с горем вперемешку.
Я все верю, что возьмешь ты
Сердце-компас на ладошку
И найдешь корабль надежный,
Если любишь хоть немножко.
Ты меня увидев, крикнешь:
Будет все как на картинке!
Ты медведем теплым спрыгнешь
На изломанную льдинку.
28.8.1982
УХОДИТ ЛЕТО
Ах, тише, тише — уходит лето,
Я это слышу, я знаю это!
Не исчезает оно — уходит,
Словно прощаясь, по парку бродит,
Только прислушайтесь…
Тише, тише…
Ведь это лето духмяно дышит.
Большие астры вплетает в косы,
А на щеках, как слезинки, — росы.
Течет сквозь пальцы туман прозрачный,
Синие очи, как небо, мрачны,
Губ лепестки лишь чуть-чуть алеют…
Грустное лето бродит аллеей, —
Лето уходит, шаги все тише…
Лето уходит…
Ты это слышишь?
ЗАБАСТОВАЛА ДВОРНИЧЬЯ метла.
Отчаялась. Недомела. Слегла.
Для дворников оно, конечно, ад.
Когда на белом свете листопад.
А может быть, не надо подметать?..
Дозвольте, люди, листьям пошептать.
Пускай (всего лишь несколько недель!)
Бушует в мире рыжая метель,
Сбивающая с толку кутерьма.
Пусть листья-птицы залетят в дома,
Пусть листья-звезды плавают в пруду:
Нагнешься и возьмешь свою звезду…
Пусть листья-письма просятся в ладонь…
Потом уже — метла, потом — огонь.
Потом и чистота, и пустота…
Пусть лучше — золотая маята,
Летящая, шуршащая тоска.
…Пусть дворники уходят в отпуска!
27.8.1983
ЛЕТО
Тепло, светло и сладко. А тучи-занавески
Упругий ветер сдвинул к синеющим лесам.
И в расстекленном небе так кругло, броско, резко
Сияет шарик огненный — не вытерпеть глазам.
А если веки смежить, тогда не солнце мучит,
Тогда лицо родное восходит в темноте.
И неподвластны ветру чернеют мысли — тучи, —
Что я, отринув чувства, живу совсем не тем.
Все простенько, все летне: кузнечик, земляничка,
кудряшки, сарафанчик, книжонка, мотыльки…
Все ладненько. Но больно, как будто польку-птичку
Послушать после Баха решила от тоски.
А было все иначе… Начнись с начала, лето!
Внезапно, прошлогодне весь мир переверни.
Верни и то, и это — звенящие рассветы,
Сорочьи кастаньеты, зовущие огни.
Ведь было все иначе в эпоху до разлуки —
Венок из одуванчиков, из васильков венок,
И рядом наши плечи, и рядом наши руки
В пустом прохладном зале заштатного кино.
Ужели мы разбились, ужели мы ослепли?!
Ужели не возникнут из этой пустоты
Июлие, безночье, гроз голубые стебли,
Цветочницы в цветастом, Цветаева, цветы…
12.8.1983
ТВОЙ МИКРОСКОП со мной. Он жив-здоров
И бережно обернут паутиной.
Но глаз его циклопий, глаз безвинный
Не видит больше никаких миров.
Ему я запретила в души трав
Заглядывать, и знать сердца букашек.
Когда ты явишься, то он тебе расскажет,
Как темен и велик дубовый шкаф.
Где проживал он, как опальный граф,
А может быть, барон иль князь опальный
В своей деревне пасмурной и дальной,
Где делать нечего и силы нет на крик
От невезенья и скучнейших книг.
Когда ты явишься, то мы освободим
Его большое, радостное око,
И все, что было далеко-далеко,
Опять с тобою вместе разглядим.
И ты тогда поймешь, поймешь, мой милый,
Что я тебя куда сильней любила,
Чем ты свой заграничный микроскоп
И лабиринт лесных замшелых троп.
И ты поймешь тогда, что я страдала,
Что о тебе я песни сочиняла
И пела их, не разжимая губ.
Ученый мой, ты был донельзя глуп,
Когда решил, что мне, как всякой птице,
Милее бестолково веселиться
Да рваться ввысь под клекот медных труб.
Ученый мой! Ты был жестоко глуп,
Пусть и тебя разлука так измучит!
Ты знаешь, даже микроскопу лучше
В пыли и мгле, средь непонятных фраз,
Чем мне в пустой квартире в этот час.
24.3.1984
ОСЕНЬ, ВЕЧЕРНИЕ кончив эскизы,
В листьях опавших устроила ложе.
Бродит на цыпочках дождь по карнизам,
Пальцами водит по стеклам окошек.
Знаю, что осени тоже не спится:
Все акварель подбирает осень
К голосу вдаль улетающей птицы,
К песне, в которой тепла она просит.
Грустной мелодии нежные вязи,
Плачи — куплеты, плачи — куплеты…
Чем на рассвете завтра раскрасить
Взгляды берез, провожающих лето?
А ЗА НОЧЬ столько накопилось тишины,
Что звуки тают изморозью тонкой,
И ветерок ласкается спросонку
К березам, посветлевшим от весны.
А за ночь снова снегом занесло
Поленниц стройных золотые соты.
Дымок из труб прозрачен, как стекло,
Безудержно сини небес высоты.
Блестит снежинковая легкая пыльца,
Сосулек гребень радужно искрится…
Соседский пес заиндевевшим сфинксом
Лежит у заметенного крыльца.
ХОРОШО МНЕ с твоим «люблю».
Так же, как с единицей нулю,
Как с нимбом совсем не святой —
Есть «люблю», знать, и я кое-что.
Хорошо мне с твоим «люблю»,
Не пою его, не кормлю,
А оно все равно живет
На эмоциях круглый год.
Хорошо. Но беда опять,
Что «люблю» твое не обнять,
Ни полслова ему сказать,
Ни к нему заглянуть в глаза…
Я тебя об одном молю —
Рядом будь со своим «люблю»!
16.9.1983
ЗИМНЯЯ СКАЗКА
На небе звезды засыпают,
Забыв задуть огонь.
Метель снежок пересыпает
С ладони на ладонь.
Береза меряет за тенью
Жемчужное колье,
И ежатся большие тени
Дворняшек-тополей.
Играет, ветер на жалейке…
И снег, и сны,
Как плащ, забытый на скамейке
Еще с весны.
ЗИМЫ СЕРЕБРЯНОЙ карета
Вкатила в отгоревший лес.
И вновь от снега больше света,
Чем от нахмуренных небес.
Вновь книгу снежную листает
Бессонный ветер в два крыла,
И вьюга юрким горностаем
Нас на тропинке догнала.
1.1.1982
