Выяснено: гоголевская Пелагея из «Мертвых душ» жива, здорова и продолжает путать правое с левым. Только Пелагея — теперь не Пелагея. Она теперь — Николай Алексеевич Свешников. Из дворовых «девченок» она перешла, види-те-ли, на более широкое служебное поприще — заведует так сказать, почтовым отделением в Красном Яру, Кондинского района. А характером Пелагеюшка не изменилась. Разве в том разница, что в бытность свою дворовой «девченкой» она краснела и страшно смущалась, запутавшись в чем-нибудь, а став Николаем Алексеевичем путает без смущения с принципом, с гонорком.
О себе перевоплощенная нам сама напомнила. Надоело Пелагеюшке, знаете, жить в неизвестности. Скушно и грустно ей стало. Захотелось блеснуть. И «блеснула». И вот как это получилось.
В начале августа в «Остяко-Вогульскую правду» поступило письмо от селькоров Копылова и Кравченко. Товарищи сообщали, что в Красном Яру письма трудящихся вынимаются из почтового ящика один раз в два-три месяца, что 23 июля в кипе таких писем были обнаружены срочные материалы по выборам в Верховный Совет РСФСР, что население, выписывающее газеты, получает их с огромным запозданием и прочее, и прочее. Но селькоры не отметили в письме фамилии зав. почтовым отделением, и редакция немедленно попросила начальника окротдела связи тов. Лагодича сообщить фамилию красноярского злодея.
А тов. Лагодич, надо сказать, — «человек «молниеносной» оперативности.
— Гей, еси добрый молодец, начальник моей канцелярии! — воскликнул он. — Розыскать по списку сотрудников фамилию моего красноярского подчиненного.
И не прошло часа, как в редакции зазвенел телефон.
— Заведующей в Красном Яру работает Урубаева. Она там недавно работает, — сообщал тов. Лагодич.
Так появилась в номере от 3 августа нашей газеты заметка под заголовком «Преступная небрежность». Ознакомившись с оной, Николай Алексеевич очень разволновался. Затем он сел и начал писать в редакцию опровержение, полное негодования и обиды.
«Я щитаю, — писал он, — что эта заметка были написана в корни не верно… В заметке написано ящик не проверялся 3 месяца это тоже в корни не верно ящик не проверялся только 1 месяц потомучто виду моего отсутствия в камандировка и виду поломки а заместитель немог исправить»…
Далее красноярская Пелагея отмечает, что, хотя гр. Рябов, действительно выписал газету с 15 мая, но она «должна по правилу к нему пойти только с 1 июня», но, так-как почтовое отделение запоздало оформить подписку «в виду не ходения почтовых катеров», подписку перенесли, не спросив гр. Рябова на 1 июля.
В общем, пытаясь оправдать себя, обелить, Николай Алексеевич все перепутал. Справо было — честное признание своей виновности в безобразном обслуживании трудящихся, слева — «объективные» причины, ложь. Куда свернула Пелагеюшка, видно из вышеописанного.
Получив пелагеину «декларацию», редакция вновь обратилась к тов. Лагодичу. И вновь был брошен клич начальнику канцелярии окротдела связи. И явившись на зов начальства, последний отыскал в списке подчиненных Николая Алексеевича Свешникова.
Заканчивая эту историю, редакция краснеет за тов. Лагодича, руководящего своим аппаратом по списку и приносит т. Урубаевой за досадную опечатку извинение. Что будет Пелагее из Красного Яра, мы не ведаем, но желаем ей хорошей «бани». Пусть в следующий раз не путает правое с левым. В. Григорьев.
«Остяко-Вогульская правда», 24.8.1938
