Михаил Дуненков
Редкий человек не знает и не любит карася — эту замечательную рыбу, обитательницу пресноводных российских озер. Хорош карась в ухе, истинное лакомство — в сметане, но и того лучше — карась, жаренный в масле, с гречкой.
На Алтае и под Омском считают ладным карася с ладонь. Ну, а здесь, на тюменской земле, он не редкость с добрую совковую лопату. Увидел я в Самарово на берегу, как из гидроплана сгружали такую рыбу, и загорелся — решил непременно посмотреть, кто и как ее ловит и какова ее судьба после вылова.
Случился мне подходящий спутник — инструктор Ханты-Мансийского окружкома партии Герман Петрович Крыжановекий. Он собрался побывать у рыбаков глубинных озер, чтобы рассказать им о недавнем постановлении ЦК. КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по увеличению добычи рыбы и производства рыбной продукции».
До Болчаровских озер, куда мы направились, рыбак Иван Нестеров с сыном-подростком, тоже Иваном, добирался на долбленой лодке больше недели. Мы же с Крыжановским долетели на гидроплане-рыбовозе меньше чем за час.
Карась, как известно, леноват, любит тихую, стоячую воду да чтоб побольше было в той воде тины. А сколько в ханты-мансийской тайге такой воды!
Тайга здесь — понятие условное. Сплошным темно-зеленым массивом она идет по правому обскому берегу чуть ниже того места, где Обь сливается с Иртышем. Мы же полетели на запад, а там сплошные озера да болота. Лес лишь окаймляет эти бесчисленные водоемы самых причудливых форм. И овальные, и серповидные, и похожие на змею, и клином, и кругом. А сверх того бесконечная паутина мелких речушек и соров — весенних разливов.
Мы с Германом Петровичем удобно устроились на рогожных кулях и прилипли к круглым окнам кабины. Увидев необозримое царство озер, я присвистнул:
— Вот где рыбы-то, не переловить! Полстраны, пожалуй, можно обеспечить.
— Есть рыбешка, — сдержанно отозвался мой спутник, — только взять-то ее не просто.
— Что, трудно ловить?
— Да нет, — махнул рукой Крыжановекий, — лов прост…
И в самом деле! Раньше мне доводилось брать карася неводом — нелегко. Ноги вязнут в тине, и в невод всякой дряни столько набьется, что больше чистишь, чем ловишь. Участвовал и в лове ставными сетями. Это проще, но не всегда добытчиво. А здесь на ханты-мансийских озерах, берут карася так называемыми ставными неводами.
Орудие это совмещает в себе достоинство сети и невода. Начинают его ставить близ берега, вытягивают к середине озера и потом заворачивают. Если смотреть сверху, то получается нечто вроде буквы «Р», только кончик, что загнут, к палочке вплотную не подходит. Торкнется карась в сетчатую стену, а потом в поисках выхода начинает скользить, пока не попадет в прореху этого «Р». А когда приходит срок, рыбаки смыкают «Р», и образуется садок. Для удобства его сужают. Карась там гуляет, а когда приходит самолет, его вылавливают сачком и — в мешки.
Болчаровские озера издали похожи на огромные очки с зеркальными стеклами в зеленой оправе. Разделяет их узкая таежная полоса, которую пересекает еле заметная тропинка. Не обошлось у нас с Крыжановским здесь без приключений. По утверждению рыбаков, тропинка «сухенькая», а идти по ней пришлось чуть не по пояс в болоте.
Ловит здесь звено Григория Мокроусова из Болчаровского рыбоучастка Кондинского рыбозавода. Штат звена небольшой: кроме Григория, его жена Варвара и еще двое молодых рыбаков. А вот результат поразительный: за три недели эта четверка выловила и сдала государству около двух тысяч пудов крупного карася.
— Мы средние, — скромно заметил Мокроусов, когда речь зашла об успехах его звена. — Есть у нас такие удачливые да умелые, что в два и в три раза больше наловили. Тимофей Бабкин, например, с нашего же завода уже годовой план перекрыл. А Федор Терешкин из колхоза «Знамя Ленина» поймал разной рыбы за месяц 800 центнеров.
Карась с глубинных озер свозится на рыбоконсервные комбинаты, и мы с Крыжановским, погостив несколько часов у болчаровских рыбаков, направились на такое предприятие в Ханты-Мансийск.
Естественно, что разговор с директором комбината Витольдом Владиславовичем Кузиковским начался с вопросов — сколько вылавливается в округе карася, куда и в каком виде он отправляется и, наконец, сколько возможно вылавливать, если будут мобилизованы дополнительные средства.
Выяснилось, что доля карася в общем улове разных рыб здесь небольшая — всего четыре-пять тысяч центнеров, в то время как комбинат ежегодно перерабатывает в десять-двенадцать раз больше. Облавливаются лишь некоторые озера Кондинского и Самаровского районов, а в остальных четырех районах Ханты-Мансийского национального округа, где озер никак не меньше, карася не ловят вовсе. В чем же дело?
— Свежий карась у нас считается рыбой местного потребления, — пояснил Витольд Владиславович, — а консервируем мы его, сказать откровенно, без большой охоты.
— Почему?
— Видите ли, на карася нет ГОСТа. Он числится по государственному стандарту как мелкий частик, то есть приравнивается к чебаку, сороге и прочей мелкой рыбешке. Вот и получается, что фактические затраты на вылов, транспортировку и первичную обработку центнера карася процентов на пятнадцать выше, чем скажем, чебака, а при консервировании — волей ГОСТа — они идут в одну банку…
Вот оно в чем дело! Карась консервному заводу убыточен. Забегая вперед, приведу несколько конкретных цифр, которыми меня снабдили в плановом отделе другого рыбоконсервного комбината в Березове. Цифры такие: стоимость центнера чебака и сороги по сдаточной цене — 10 рублей, а карася — 15; транспортные расходы на доставку с места лова в первом случае по воде — 2 рубля 22 копейки, а во втором — самолетом (иного пути нет) — 15 рублей. В общем вместе с затратами на обработку и прочими расходами центнер мелочи обходится в 64 рубля 9 копеек, а карася — 81 рубль 87 копеек.
Ну, о каком положительном отношении к карасю со стороны дирекции рыбоконсервного комбината может идти речь, если только на переработке в консервы одной сотни тонн карася убыток за счет обезлички под флагом мелкого частика составляет десятки тысяч рублей!
И как тут не высказать обиду за нашего замечательного карася! Даже такая колючая мелочь, как ерш, которого добычливые рыболовы просто выбрасывают в реку, имеет свое имя на консервных банках, причем не только имя, но и золотистое изображение. А вот карась подразумевается под общим, никому ничего не говорящим обобщением — мелкий частик. Покрутишь такую консервную банку в руках, и даже мысль в голову не придет, что в ней лежит приличная рыба!
Однако вернемся к нашей беседе с директором Ханты-Мансийского рыбоконсервного комбината Кузиковским. Подробно описав препоны, которые ставит ГОСТ на пути карася к потребителю, он заключил:
— Вы не подумайте, что мы сидим сложа руки. Мы знаем цену карасю и боремся за него по мере наших возможностей. Создали экспериментальную группу, разрабатываем различные виды карасевых консервов, кое-что, по нашему мнению, получается удачно. Давайте-ка лучше пройдем в лабораторию и оценим наши опыты, так сказать в натуре.
Вот тут-то мне и пришлось узнать, что ж это за блюдо карась в масле да еще с рассыпчатой гречневой кашей. Какая, однако, прелесть! В консервах отлично сохраняется особый карасиный вкус рыбы, и гарнира лучше не придумать. Ничуть не хуже консервы из жареного карася с икрой и гречкой, хорош консервированный карась просто в масле.
Обычные рыбные консервы — и те, что в томате, и те, что в масле, — употребляются в пищу как закусочное блюдо. Нельзя пообедать, например, банкой шпрот или язем в томате. А вот жареный карась с гречей — великолепное обеденное блюдо! И, заметьте, недорогое.
Заведующая лабораторией, молодой инженер Наташа Матвеенко ознакомила меня с калькуляцией. Себестоимость банки консервов карася в масле с гречневым гарниром с весом содержимого в 340 граммов составляет 50 копеек, а оптово-розничная цена 53 копейки. И в этом случае карась для комбината становится очень прибыльной рыбой.
— Мы уже сейчас можем наладить производство различных карасевых консервов, — говорит Матвеенко, — до миллиона банок в год, но для этого нужен новый ГОСТ или хотя бы временные технические условия.
— От кого это зависит?
— Здесь в области — от Тюменского совнархоза, а вообще — от Комитета стандартов.
— Нужели в этих учреждениях, — заметил полушутя мой спутник Крыжановекий, — не найдутся любители карася?
— О, если найдутся, — подхватил директор комбината, — то вылов этой замечательной рыбы мы сможем, по крайней мере, удвоить. А если нам будут давать побольше гидропланов да несколько снизят тарифы на перевозке, то сумеем и утроить…
Дописывая эти строки, я вспоминаю необозримое царство тюменских, березовских и ханты-мансийских озер. А сколько их в других областях нашей Российской Федерации! Это поистине неисчерпаемая рыбная целина. Так давайте же ее смелее поднимать. Именно к этому призывают Центральный комитет партии и Советское правительство в постановлении о развитии рыбного промысла.
Ханты-Мансийск — Болчаровские озера.
Газета «Литература и жизнь» 4 июля 1962 года, «Ленинская правда» 10 июля 1962
