К. Юрьев
Это был обычный день. Шли автобусы, мягко приседая на поворотах, натужно ревели самосвалы, поднимаясь по центральному тракту — улице Гагарина, легко скользили, обгоняя грузовики, такси. Торопились по своим долам пешеходы. Обычный день на улицах города.
Мы сидим в «Москвиче» ГАИ, и младший лейтенант Румянцев говорит, катая в ладонях эбонитовую трубочку мегафона:
— Сделать бы так: пригласить на рядовой разбор любой аварии или несчастного случая рядового пешехода, шофера и дать им самим сделать заключение — за голову возьмутся. Ведь девяносто девять процентов дорожных происшествий случается из-за простейших нарушений правил движения. Человек торопится, у него что-то случилась, и он летит, закрыв глаза, под любой знак… А здесь машина, да еще шофер под хмелькам. Вон, сами бегут под колеса…
Две девушки, весело размахивая сумками, выходят на середину поворота улиц Гагарина и Энгельса и начинают о чем-то спорить.
— Соблюдайте правила движения, — водитель нашего «Москвича» старший сержант Николай Пчелинский металлическим голосом приглашает девушек к «Москвичу»:
— Подойдите к машине…
Девушки испуганно оборачиваются, удивленно смотрят на нас и убегают в сторону педучилища. Прохожие смеются.
— Обычно улыбаются, — кивает в окно старший инспектор ГАИ округа капитан Нуждин. — Ее предупреждаешь, а ей весело. Вроде шутки все это. А ведь мы их здоровье и жизнь охраняем.
Медленно поворачивая, с улицы Энгельса выходит бортовой ГАЗ-51. Высоко в кузове сидят люди. Румянцев выходит из «Москвича», останавливает машину. Поднимается на борт. В кузове наполовину прикрытое брезентом мясо с бойни. Румянцев объясняет шоферу горрыбкоопа Саукову, что любые продукты должны быть закрыты полностью, «А у вас люди прямо ногами на мясо…»
Поднимаемся до остановки Лермонтова. Прямо на нас выскакивает на предельной скорости мотоцикл ИЖ с бородатым водителем. Мегафон приказывает остановиться. Пчелинский от неожиданности сбивает фуражку на затылок: нет номерного знака, превышение скорости, нет прав. Хозяин мотоцикла «забывает» свою фамилию и охотно соглашается: «Конечно, нарушил все правила».
Две грузовые машины останавливаются на обочине дороги. Всходят шоферы подсобного хозяйства опытной станции и разводят руками:
— Конечно, грязные… Знаете, дорога на ОМК… А стекло для подфарников где достанешь?
Румянцев стирает засохшую грязь с номерных знаков, качает головой. Нуждин вслух перечисляет:
— Грязный борт, повышенная скорость, переход где вздумается — вот мелочи, которые не очень заметно собираются в трагедию…
— Дело в том, — перебивает Пчелинский, — что не всегда бывает виноват пешеход. Вот по улице Мира есть мост, у которого сорваны перила. Вечерам пойдешь — того и гляди свалишься. И человек поневоле выходит на дорогу. Или по улице Гагарина, на спуске в южную часть города, тротуаров нет, а где пройти пешеходу?
Уже потом, когда мы разбирали нарушения, этого дня, Григорий Михайлович Нуждин неожиданно для меня подвел итог:
— День — легкий. Ни одного «веселого» шофера и серьезного нарушения правил пешеходами не было. Но ведь не только грубые нарушения приходится «засекать» работникам ГАИ. Здесь тебе и гигиена: помните мясо? Или ГАЗ-53 АТП… Грузовая машина два часа простояла, ожидая прораба. А сколько бы рейсов она могла сделать! Это не первый случай использования 03-28 в качестве такси.
Один день на улицах города… Как много приносит он маленьких открытий. Мы торопимся жить и в суете не замечаем тонкой черты, отделяющей нас от «случая». И только потом мы будем удивленно переглядываться: «Как это могло случиться? Куда смотрит милиция?»
А ведь она смотрит очень внимательно и зорко, охраняя нас от всех «случаев». Она помогает нам вспомнить простейшие правила и, не обижаясь на беспечные улыбки, говорит громко, на весь город:
— Будьте осторожны! Соблюдайте правила уличного движения!
«Ленинская правда», 14 октября 1971 года
