Валентина Патранова
5 марта перед окружным Домом Советов, рядом с памятником вождю мирового пролетариата, выстроился пролетариат Ханты-Мансийска, а точнее, спортивного комплекса «Дружба», — уборщицы, гардеробщицы, сантехники, кочегары. Они стояли лицом к зданию, и облепившие окна чиновники могли видеть требования, с которыми народ вышел на лобное место. А лозунги были такие: «Требуем выплатить зарплату», «Требуем восстановить директора спорткомплекса Скосырева В.А.», «Требуем повысить самую низкую зарплату в городе», «Выражаем полное недоверие председателю окрспорткомитета Туркову В.И.», «Не мешайте работать!», «Передать спорткомплекс «Дружба» городской администрации», «Прекратите развал комплекса!». Пока пролетариат с транспарантами в руках топтался перед окнами Дома Советов, «верхушка» комплекса вела переговоры с заместителем главы окружной администрации Н. Барышниковым.
Так и не дождавшись никого из представителей власти, работники комплекса через некоторое время вернулись на рабочие места. Что же побудило их, первыми в истории города, выйти с плакатами протеста к местному «Белому дому»? Истоки этого конфликта кроются в событиях пятилетней давности, когда комплекс еще строился. А строился он, к слову сказать, на деньги геологов, и это отчасти напоминало безумство храбрых, ибо для строительства такого сложного объекта — с бассейном, киноконцертным залом, спортивными площадками — в городе не было ни одной солидной организации.
В соответствии с проектом интерьер комплекса был скромный, но честолюбивому директору В. Скосыреву захотелось, чтобы было не как у всех. Захотелось мрамора, драгоценных камней в оформлении, фигурных светильников, изысканных интерьеров, потому что изначально мыслили комплекс как культурно-спортивное сооружение (обратите внимание, что на первом месте тогда стояло слово «культура»). Заказы на оформление были размещены в лучших мастерских страны. Это стоило больших денег, но генеральный директор объединения геологов В. Токарев шел на дополнительные траты вопреки сопротивлению бухгалтеров. И какое это получилось здание — все теперь видят.
Когда комплекс открывали, Токарева уже «ушли», он работал далеко от города. Но благодарный директор пригласил на открытие жену Владимира Дмитриевича — Веру Александровну, и, сказав немало теплых слов в адрес мужа, вручил ей букет цветов.
Что скрывать, комплекс строили непрофессионалы и, как выяснилось потом с грубейшими отступлениями от проекта. 31 декабря — в традиционный день сдачи объектов — неожиданно для директора выяснилось, что комплекс будет сдаваться не по акту рабочей комиссии (на что он был согласен), а сразу представителям государственной комиссии.
Скосырев был категорически против, но, подвергшись массированной обработке как со стороны строителей, так и представителей госкомиссии, местных властей, не устоял, согласился на прием полуфабриката и был вознагражден за это кучей гарантийных писем от строителей. Его фраза: «Я строителям никогда в жизни не верил и верить не могу» — нашла полное подтверждение в череде последующих событий.
К комплексу больше никто не приблизился. Токарева в городе не было, а новому гендиректору геологического объединения Шулакову комплекс нужен был (по Высоцкому), как в русской бане лыжи.
Через некоторое время стала рушиться стена, отлетать плитка в бассейне и много чего неприятного случилось впоследствии с комплексом и его директором. Вскоре по приказу Шулакова Скосырев был уволен с формулировкой: в связи с нарушениями в финансово-хозяйственной деятельности.
А сам культурно-спортивный комплекс из системы геологии, где оклады повыше и премии побольше, с легкой душой был передан Шулаковым окружному спорткомитету. Раз хозяевами стали спортсмены, слово «культура» вообще исчезло из названия. А как он приобрел нынешний статус — это вообще целая эпопея.
Посчитав, по всей видимости, что с остальными сооружениями у нас полный порядок и спортивная жизнь в округе бьет ключом, глава спортивного ведомства В. Турков сосредоточил внимание на бывшем спорткомплексе геологов, рождая один за другим приказы и распоряжения.
Процитирую лишь некоторые из них.
Приказ от 26 ноября 1990 года гласит: создать управление спортивных сооружений, включив в состав… спортивные залы и плавательный бассейн КСК «Геолог». Создать школу здоровья окружного хозрасчетного объединения «Физкультура и здоровье» и передать в эксплуатацию шахматный клуб и киноконцертный зал КСК «Геолог».
То есть то, что у геологов было под одной крышей и принадлежало одному хозяину, что вполне логично, теперь передавалось двум. Почему надо было дробить единое целое — непонятно.
11 февраля 1991 года Турков издает приказ «О создании окружного спортивно-оздоровительного центра (ОСОЦ) «Дружба». 6 апреля 1991 года рождается новый приказ о ликвидации ОСОЦ «Дружба». Бассейн спортзалы, бильярдная, шахматный клуб, стадион, киноконцертный зал были переданы филиалу окружного хозрасчетного объединения «Физкультура и здоровье» (непонятно, для чего созданная структура «ФиЗ» вскоре была упразднена).
13 мая 1991 года новый приказ: «Восстановить структурное подразделение ОСОЦ «Дружба». И снова разрабатывается штатное расписание, отменяются ранее изданные приказы.
Смешно? Нелепо? Работникам спорткомплекса было не до смеха, особенно кадровикам, которым в соответствии с новыми приказами председателя окрспорткомитета нужно было делать новые записи в трудовых книжках, а старые отменять.
Последнему приказу от 3 января 1992 года о том, что «ОСОЦ «Дружба» ликвидируется», не суждено было попасть в трудовые книжки работников спорткомплекса. К этому времени суд восстановил уволенного директора Скосырева, и он заявил Туркову: «Хватит издеваться над людьми».
Реорганизации шли чередой, а вот заниматься ремонтом здания было некому. Назначаемые директора были людьми временными, никто из них не остался в памяти коллектива созидателем. Когда же вернулся опальный директор, то здание и коллектив находились в стадии полураспада. Начались поиски денег, подрядчиков, сочинялись письма в высокие инстанции с просьбой о помощи. К несчастью, вся эта работа совпала с развалом строительного комплекса страны, и найти желающих заниматься реконструкцией (сама технология этих работ очень сложная) было не просто. Если кто и соглашался, то выставлял заведомо невыполнимые требования — дать в обмен, к примеру, 100 тонн комбикорма.
Подрядчика для укрепления разваливающейся стены нашли только летом прошлого года — согласилась одна когалымская организация. У строителей хватило времени, чтобы частично укрепить стену, с наступлением зимы работа была приостановлена.
Все это время, с начала подчинения комплекса окрспорткомитету, ставки работников были одними из самых низких в городе: 5 585 рублей был оклад у директора, у рабочих — еще меньше. И вот появляется правительственное постановление о введении тарифных сеток в бюджетных организациях, и у людей рождается надежда на улучшение своего финансового положения. Его и раньше пытались улучшить, вводя платные услуги, но на этом пути были трудности так как зданием владел не коллектив, — оно находится на балансе окрспорткомитета.
Приказом директора ОСОЦ была создана аттестационная комиссия для присуждения категорий работающим, куда включили даже психолога — научного сотрудника из Новосибирска Г. Ковалевскую (она в этот момент находилась в командировке в Ханты-Мансийске). Все работники прошли через аттестационную комиссию и тестирование психолога, были сделаны квалифицированные выводы: коллектив морально здоров, не конфликтен, работоспособен.
Комиссия не оставила в стороне и директора. Хотя его по положению должна была аттестовать вышестоящая организация, тем не менее Скосыреву тоже была дана производственная характеристика, где наряду с положительными сторонами отмечались и недостатки. С этой характеристикой, а также служебными документами Скосырев пришел 1 марта, накануне своей аттестации, на традиционное, по понедельникам совещание у председателя окрспорткомитета. Совещание не состоялось, но Скосырева пригласил к себе в кабинет первый зам. председателя. чтобы тот расписался в приказе о… собственном увольнении по той статье, что и раньше, — 254, п.1. и с той же формулировкой — «за грубое нарушение финансово-хозяйственной деятельности».
К приказу был приложен акт ревизии от 8 феврале 1993 года, хорошо знакомый директору: по поводу этого акта он составил объяснительную на имя Туркова, где опроверг многие из положений.
Очередное увольнение директора взбудоражило коллектив. На следующий день было назначено общее собрание, на которое пригласили председателя окрспорткомитета. В.И. Турков пришел со своими заместителями, один из которых и был представлен собранию, как исполняющий обязанности директора спорткомплекса.
Зачитанный Турковым приказ и акт ревизии, послуживший причиной для увольнения, был фактически опровергнут представленной собранию объяснительной Скосырева. Возникший на собрании разговор о неожиданном увольнении директора сместился в сторону выяснения отношений между коллективом спорткомплекса и руководством спорткомитета. Люди говорили, что ничего, кроме непродуманных реорганизаций, нервирующих коллектив, комитет комплексу не дал. Низкая зарплата, да к тому же и выплачиваемая нерегулярно, похоже, не волнует спортивных чиновников, потому что сами-то они расписываются в ведомости регулярно. На собрании было выдвинуто предложение передать комплекс в подчинение городской администрации.
Острую дискуссию вызвало заявление Туркова, что действительными будут лишь результаты той аттестации, которая состоится на днях в самом комитете. Тем самым руководство комитета как бы аннулировало уже проведенную в коллективе аттестацию. Опровергая Туркова, Скосырев сослался на консультацию у зав юридическим отделом окрсовета В. Чистова, куда они обращались вместе. Но даже авторитетный юрист не смог переубедить председателя спорткомитета. Итог дискуссии подвел уволенный директор комплекса:
— Да, меня должна была аттестовать вышестоящая организация, то есть комитет. Почему Турков настаивает на аттестации остальных 90 человек вопреки всем разработанным положениям, мне в общем-то понятно: он хочет убрать из комплекса неугодных ему людей.
Так ли это — не берусь судить, но после ухода Туркова, который объяснил его необходимостью присутствовать на важном совещании, дискуссия разгорелась с новой силой. В воздухе повисли вопросы без ответов: почему Турков пригласил к себе на работу заместителем земляка из Казахстана (неужели своих спортсменов нет?) и сразу же приобрел ему квартиру? А комплексу за все годы не выделено ни одной. Почему у комитета есть «Волга» и автобус, а работают там всего пять человек? Автобус бы очень пригодился комплексу, чтобы развозить людей после смены, ведь люди работают допоздна. Почему исключительные права на комплекс передали спорткомитету, а не управлению по культуре, ведь изначально он строился как культурно-спортивный?
Как коллектив отнесся к увольнению директора? Общее мнение выразил выступивший на собрании кочегар В. Квитко: «В котельных города кочегары получают по 45—50 тысяч рублей в месяц, у меня нет и 10. Почему я держусь здесь? Потому что мы все — одна семья, мы начинали вместе с Владимиром Александровичем. Комплекс для всех нас, как родное дитя». К слову сказать, в представлении на Скосырева, составленном Турковым 16 февраля, написано: «Профессионально не подготовлен для работы на должности директора ОСОЦ «Дружба».
Далее события разворачивались так. На следующий день, то есть 3 марта, председатель окрспорткомитета В. Турков издал три приказа за номерами 20-к, 21-к, 22-к. Речь в них шла о создании централизованной бухгалтерии комитата, соответственно о закрытии в банке расчетного счета ОСОЦ «Дружба» и о переводе работников бухгалтерии комплекса в централизованную бухгалтерию спорткомитета, правда, за исключением двух человек — главного бухгалтера ОСОЦ «Дружба» С. Меркуловой и экономиста О. Пачгановой. Выходит, должности главбуха и экономиста сокращаются? Теперь за каждой мелочью 90 работникам комплекса придется обращаться в централизованную бухгалтерию. А как работать такому многочисленному коллективу без своего счета банке?
Коллектив расценил эти приказы, как удавку на шее и без того хилой самостоятельности. Устав от постоянных реорганизаций, от того, что не могут получить зарплату в полном объеме, из боязни, что за увольнением директора, сокращением главного бухгалтера и экономиста последуют другие подобные приказы, люди взяли в руки плакаты и пришли к Дому Советов.
Как нам стало известно, представителям коллектива Н. Барышников пообещал прислать на спорткомплекс независимых ревизоров для проверки финансово-хозяйственной деятельности. На основании ее через месяц будут сделаны выводы. Надеемся, не только о правомочности увольнения директора, но и о дальнейшей судьбе комплекса, методах руководства окрспорткомитета подведомственными учреждениями, а также о состоянии спортивной работы в округе (по отзывам самих спортсменов последнее — давно наболевшая тема, о которой почему-то не принято говорить вслух).
Нет спокойствия в спортивном королевстве.
«Новости Югры», 13 марта 1993 года
