Встречаются на свете люди, упоминание имени которых вызывает у окружающих лишь одно чувство – глубокого уважения. И завоевали они его не своими должностями или титулами, а самоотверженным трудом, неподкупной честностью, острым умом, а еще – любовью. К нашей земле, к людям, к порученному делу…
Рожденный на буровой
Хотя, если честно, званий у Николая Петровича Козловского тоже хватает. Он — заместитель председателя Общественного совета при УМВД ХМАО, заместитель председателя Совета ветеранов органов внутренних дел УМВД ХМАО, член Общественного совета при Департаменте внутренней политики, член квалификационной коллегии судей, член адвокатской коллегии, действительный государственный советник 1-го класса, советник юстиции 1-го класса, подполковник милиции в отставке. Это если очень коротко.
Биография его типична для советских времен. Родился наш герой… на буровой 8-й нефтеразведочной партии, которая тогда работала в Викуловском районе. По этому поводу он смеется: «Можно сказать, я с пеленок в «нефтянке». Отец трудился буровиком, мама — на почте. В школу пошел в поселке Охтеурье, а заканчивал ее в Нижних Нарыкарах.
В 1974 году, после демобилизации со срочной службы, устроился в ГПТУ-10 – сначала мастером, затем старшим мастером, воспитывал и учил уму-разуму подрастающее поколение. В 1982 году по партийному набору был направлен в милицию, да так здесь и прирос, прикипел душой и телом. Поначалу был участковым, быстро дорос до начальника отделения, а затем на протяжении шести лет являлся начальником ГРОВД.
Лихие 90-е – как это было на самом деле
По убеждению нашего героя, и до перестройки в темное время суток было страшно ходить по темным улицам Ханты-Мансийске. Существовала реальная опасность… провалиться в какую-нибудь глубокую лужу, которыми изобиловали все местные дороги. Николай Петрович вспоминает, как покидал свой дом в сапогах, по дороге переобувался в ботинки и лишь потом заходил в здание милиции.
Хотя и в те времена в нашем «медвежьем углу» порой случались серьезные преступления. Однажды на улице Иртышской глава семьи повздорил с женой и в бешенстве убил двух своих малолетних детей — полутора и семи лет. Ударил ножом и себя, но остался жив. Когда опытная медсестра увидела открывшуюся на месте преступления картину, то упала в обморок. На открытом заседании суда, прошедшем в Клубе рыбников, убийцу приговорили к расстрелу.
И таких случаев память подполковника хранит немало. Например, как в поселке Зенково дедок сделал замечание соседу, а тот схватил ружье и застрелил и старичка, и его жену. Впрочем, бывали и курьезные происшествия, воспоминания о которых вызывают улыбку. Как, например, однажды задержали некоего серьезного «авторитета» за кражу… двух представителей семейства куриных. Бывалый сиделец находился в шоке и готов был честно-откровенно рассказать обо всех преступлениях, лишь бы в «местах не столь отдаленных» не узнали, что попал он туда за петуха…
Николай Петрович руководил городской милицией с 1990 по 1996 годы — в тяжелое для страны время. Помните? Киллеры, рэкет, разборки, мафия, «крыши», повсеместный «гоп-стоп» — большинство из этих некогда обычных терминов сегодня ушли в прошлое, а тогда…
— Но руки мы никогда не опускали, и работали на совесть. В период безденежья администрация шла нам навстречу, благо, закон позволял доплачивать часть зарплаты сотрудникам из местного бюджета, — вспоминает Козловский. – Работали самоотверженно, в результате раскрываемость была одной из лучших в округе, три года мы переходящее знамя держали. Да и бандиты-то все были «наши», мы прекрасно знали их, а они – нас.
Рискованный «гамбит»
На вопрос о том, приходилось ли ему рисковать, Николай Петрович рассказал примечательную историю.
— Тогда только приняли меня на службу, даже пистолета еще не выдали. Поступил звонок из Скрипуново, где один деятель с вилами наперевес атаковал деревню, отчего местные забаррикадировались в клубе. Он прежде уже убил собственных родителей, отсидел срок в психиатрической лечебнице, вернулся и вот у него снова «поехала крыша».
Так случилось, что мой напарник опоздал на «Метеор», и брать убийцу я отправился один – лишь с наручниками в кармане. На подходе к дому, где жил злодей, слышу команду «Стой!», смотрю, из окна торчит ствол ружья. Он меня спрашивает: ты в шахматы будешь играть? Буду, отвечаю, только ты сначала свою лодку поймай – она там отвязалась и уплывает. Он ружье бросил и выскочил на улицу, а за опояской – топор. Улучив момент, я сшиб его с ног, отчего тот покатился кубарем, и застегнул наручники. Потом он говорил: повезло, что меня перебросил, а то бы уж я тебя приласкал. В общем, удачно получилось…
Кстати, на вопрос о том, случалось ли ему стрелять, Николай Петрович усмехается:
— Бог миловал. Только в тире и на охоте. Вообще стреляю я неплохо, но – не Дерсу …
Дела ветеранские
Когда окружное управление внутренних дел возглавил В.И. Хисматулин, то в УВД перешел и Козловский. Аргументы Василия Ивановича оказались железными: «Начальников и без того пруд пруди, а должен же кто-то строить!» Вот и поручили Николаю Петровичу курировать вопросы строительства комплекса зданий базы УВД, вопросы вооружения, материально-технического и вещевого обеспечения.
Через несколько лет наш герой вроде бы вышел в запас – теоретически. Потому что на самом деле на него навалился тяжкий груз ветеранских и вообще общественных проблем. Тысячи людей убеждены, что после выхода на пенсию они забудут о своей прежней работе, целиком отдавшись внукам, любимым увлечениям, приятному ничегонеделанью. Однако Козловский по-прежнему выполняет огромное количество обязанностей, причем, исключительно в качестве общественной нагрузки. Вот только – ради чего?
— Во-первых, работаю не я один – и наш председатель, и в целом весь совет ветеранов. Просто кто-то ведь должен. Как бросить то, что тебе доверили товарищи? К тому же милиции я отдал много лет и теперь душа болит за общее дело. Если находятся какие-то недостатки, то долю вины за это берешь и на себя, — считает Николай Петрович. — В общем, опять пришлось одеть лямку и тянуть ее дальше. В Совет хожу каждый день как на работу, да и в выходные звонят – посоветоваться, порешать вопросы. Зато в результате всегда находишься в гуще событий, ветеранов привлекают в качестве наставников, к работе с молодыми сотрудниками, для бесед с личным составом. Руководство УВД к нашему мнению прислушиваются, не игнорируют советы.
Мы сидим с вроде бы пенсионером Козловским в маленьком кабинете здания УВД, а его постоянно отвлекают – надо подписать документы, прибыть на встречу, принять участие в совещании, проинспектировать пункт полиции, дать добрый совет, помочь, подсказать. Как только хватает на все это сил и времени?
— Ну, руки-то я не опускаю, но немножко устал, — признается Николай Петрович. — Скоро семьдесят лет стукнет, а я еще вроде и не отдыхал…
Как мне кажется, здесь лукавит наш герой. Глядя на его могучую фигуру, мягкие движения старого таежника, внимательные глаза ни за что не дашь подполковнику его возраст.
— Нет у меня никакого сожаления по поводу однажды выбранного пути, — продолжает рассказ собеседник. – Все происходило так, как должно было быть. Коллектив был классный, начальники – хорошие, за наш город болели душой. И у меня никогда не возникало желания его покинуть, хотя возможности были.
Крепкий тыл
Всегда и везде Николая Петровича поддерживал крепкий семейный тыл, в первую очередь жена, Валентина Гавриловна. До выхода на заслуженный отдых она работала сначала кассиром в аэропорту, потом в районной администрации.
— Хотя, если честно, от моей службы она была не в восторге, — улыбается наш герой. — Кому понравится, когда муж в семь утра убегает из дома, и лишь в одиннадцать вечера возвращается?
Дочь Мария сейчас воспитывает детей – а их у нее четверо, сын Марат работает водителем, радуют деда шестеро внуков — в возрасте от десяти до двадцати трех лет. Не огорчает Николая Петровича, что никто из наследников не пошел по его стопам:
— Им по характеру служба не подходит.
Главным увлечением жизни для него является рыбалка и охота. Много лет в лес и на реку он выезжает в составе группы близких друзей, и сокрушается, что в последнее время этот круг стал редеть…
