Александр Зеленин
Прошлая зима была не только весьма морозной, но и многоснежной. Но даже в нормальные зимы волки, как и собаки, не способны далеко уйти от дороги. Поэтому живут вблизи озер, на сорах или речках, где часто выступает наледь, которая периодически застывает вместе со слоями выпадающего снега, образуя наст.
До бурного освоения нашего района лесорубами, изыскателями, нефтяниками, газовиками и строителями волки вели себя зимой нагло. С наступлением сумерек шли к человеческому жилью, где словить собаку было проще, чем догнать зайца или лису. Отдельные серые особи наглели так, что даже днем пытались поймать дворнягу, следующую за санями хозяина.
На сорах всю зиму на подножном корму паслись косяки лошадей, но волки их не трогали. Те по примеру жеребца-вожака дружно давали отпор не только копытами, но и зубами.
Весной 1967 года к Оби подошла железная дорога из Свердловской области, а позднее началось бурное освоение таежных пространств. Повсюду появились очищенные от снега трассы, по которым круглые сутки катились машины. Серые разбойники в темное время шли на охоту по этим же дорогам, попадали в свет фар, старались безуспешно удрать от стальных “мустангов”. От выстрелов из кабин спасались лишь те, кто оказался между колес, кому не сломало хребет мостами. Так гибли не только они, но и лисы, и росомахи, способные бегать по глубокому снегу.
Тех из волков, которым удалось уцелеть и прыгнуть за высокую снежную бровку, днем быстро настигали охотники на “Буранах”, рыскающих по сорам в поисках мышкующих лисиц. Я сам за день добывал до восьми лис.
Если раньше можно было часто увидеть не только следы лис и волков на сорах, но и самих хищников, особенно с самолета или вертолета, то в последние годы о серых разбойниках охотники нашего района стали читать только рассказы или небылицы в специальных литературных изданиях.
— Вставай, чего спишь? На огороде лиса сидит, собаки на нее лают, — возбужденно затараторила жена мужу, вбежав в дом темным февральским утром.
Она пошла накормить скот и подоить корову, но, увидев такое, быстро вернулась назад. Ведь не часто дикий зверь заходит в поселок, тем более на огород к охотнику.
Поселок основали не по своей воле спецпереселенцы. Кто-то подобрал место удачно – на высоком, не затопляемом обрыве, рядом – рыбные сора, а после спада воды – богатые сенокосы.
Трудолюбивые крестьяне с помощью местных жителей быстро освоили рыбный промысел, что помогло многим выжить в первые годы. Охотиться они не могли, так как начальство боялось давать им ружья, и нужно было постоянно отмечаться в комендатуре. Но со временем жизнь наладилась, и перед последним десятилетием нынешнего неспокойного века почти все жили в новых домах и переезжать ни в какие другие места не собирались.
Но вот настали трудные годы неразумной перестройки. Захирели на нет и, возможно окончательно, поселки лесорубов, рыбаков, крестьян. Не пасутся на бескрайних лугах летом тысячные стада рогатого скота, нет ни одной лошади на “тебенёвке” зимой. Разобраны и растащены скотные дворы и бойни. Расплодились браконьеры на частных коров и лошадей — эти двуногие бессовестные хищники в лучшем случае забирают только лучшие куски мяса, а иногда и половину, если поленятся унести до шлюпки или катера.
Но вернемся к теме. Охотник наспех оделся, на ходу сунул в стволы патроны и выскочил на крыльцо. Он-то знал, что даже уличные собаки на лису лаять не станут. Да и она дразнить их ну никак не осмелится.
В предутренних сумерках сообразил, что там находится волк, и выстрелил, но промазал. Видимо, от азарта дрожали руки или поторопился. Волк сразу же исчез за обрывом. Охотник с фонариком прошел по следам, но крови не обнаружил. Когда рассвело, сходил на лыжах дальше, чтобы убедиться в промахе окончательно. Следы через сор уходили в дальние тальники.
Следующей ночью его вновь разбудила «жена, проснувшаяся от тревожного собачьего лая около их дома. С цепи рвался соседский крупный овчар. Ружье висело заряженным в сенках, но стрелять не пришлось — умный зверь ждать не стал, и тенью исчез за обрывом.
К вечеру овчара спустили с цепи, чтобы его не сожрал волк. Ночью пришедшая волчица, опустив хвост и изогнув спину, стала дурашливо носиться по огороду, припадая на передние лапы, тем самым выказывая дружелюбные намерения. Овчар учуял запах пустующей самки и нерешительно направился к ней. Та вновь исполнила ритуальный танец перед кобелем. Этого оказалось достаточно, чтобы овчар, истосковавшийся на цепи по самкам, последовал за ней. Волчица увела его под обрыв. За ними последовал, осмелев, сообразительный рослый Пушок — глава уличных собачьих свадеб. Он быстро догнал загулявшую пару и попытался сходу отогнать соперника. Но храбрый овчар и не думал отступать, решительно ринувшись на него в драку.
Помимо смелости нужно еще иметь накачанные мускулы, развитое дыхание, верткость и опыт боев — всего этого явно не хватало цепному псу. В результате он оказался опрокинутым на снег. Голодная волчица, воспользовавшись таким удачным моментом, инстинктивно бросилась на поверженного, порвала ему горло и впервые за последние дни сытно наелась. Так печально закончилась удачно начавшаяся любовь овчара. В течение недели от него остались лишь клочья шерсти, кости да когти.
Пушку никто не мешал с новой подругой. Лишь давал о себе знать голод, но влечение к самке оказалось сильнее, хотя она уже не стала подпускать его к себе. Голод напоминал о себе и волчице. Лоси и олени еще с осени ушли от Оби за десятки километров и метели надежно замели их вековые переходы. Даже стаей к ним в такую пору пробить тропу очень трудно, да и где их искать? Как взять в одиночку? Зайцы в большинстве погибли во время последних трех дождливых лет подряд от сырости и болезней, стали редкостью. К тому же резво бегают даже по мягкому снегу. Попробуй догнать и поймать.
Однажды утром, когда уставший и изрядно отощавший Пушок мирно дремал в тальнике неподалеку от деревни, с грустью слушая лай собак, голодная волчица вцепилась ему в шею и задушила своего кавалера. Любовник ей был уже не нужен. Вот если бы он умел хотя бы помогать добывать пищу в трудное зимнее время, тогда другое дело. А тут так удачно пригодился для продолжения волчьего рода, которому всегда трудно приходится в зимнее время…
Журнал «Югра», 2000, №9-10
